– Их не будет, – сказал Мейсон. – Слушание по делу ведетсудья Лиленд Кроудер.

– Разве не лучше, если бы были присяжные?

– Их присутствие, – сказал адвокат, – не всегда бываетполезно. Если речь идет о деле, исход которого известен заранее, где обвинениедиктует условия, присяжные для стороны защиты просто необходимы. Иногда удаетсясыграть на сочувствии присяжных или привлечь на свою сторону несколько человекиз двенадцати и добиться, чтобы состав присяжных не пришел к общему мнению.Однако на этот раз я не хотел, чтобы дело слушалось с присяжными, потому чтовас оставили на свободе под залог.

– Разве это что-то меняет?

Мейсон улыбнулся, посмотрел на переполненный зал, потомперевел взгляд на часы.

– Судья Кроудер задерживается. Это не похоже на него, обычноон пунктуален. Кроудер известен тем, что любит сажать присяжных под замок. Вделах, где неизбежна газетная шумиха, судья почти всегда делает это на времявсего процесса, чтобы исключить возможность влияния на членов скамьи присяжных.

– Почему? – спросила миссис Ансон.

– Подумайте о психологическом эффекте, – сказал Мейсон, – вособенности если кто-то из присяжных верит материалам обвинения. «Вот женщина,обвиняемая в убийстве мужа, разгуливает совершенно свободно всюду, где ейзахочется, обедает в ночных клубах, ходит в театры, а мы, добропорядочныеприсяжные, в это время сидим взаперти».

– Да, вряд ли это кому-нибудь понравится, – сказала СельмаАнсон. – Теперь я поняла, мистер Мейсон, но меня сейчас больше всего тревожит,что они могут упрятать меня за решетку на время процесса.

– Я постараюсь убедить судью, чтобы он этого не делал, –сказал Мейсон, – не могу поручиться, что мне это непременно удастся, но…

– Мистер Мейсон, если судья признает меня виновной и мнепридется отправиться в тюрьму или в камеру предварительного заключения на времяпроцесса, я умру…

– О, это вовсе не так страшно, – улыбнулся адвокат, – вовсяком случае, камера предварительного заключения – это лишь на короткое время.

– Мистер Мейсон, я говорю совершенно серьезно. Мне этогопозора не пережить. Нет, я не пойду в тюрьму!

– Если судья прикажет, вам придется это сделать.

– Нет, я не пойду… Покончу с собой!

– Это серьезно?

– Абсолютно серьезно.

– Я постараюсь сделать для вас все, что в моих силах, –сказал Мейсон. – Обвинение, несомненно, приготовило какой-то сюрприз. Я понятияне имею, что это такое, но они, во всяком случае, считают это достаточным,чтобы выиграть дело.

– Что вы скажете про судью Кроудера, он честный человек?

– Абсолютно честный, – ответил Мейсон, – с широкимкругозором и совершенно не предубежденный. Если, к примеру, он допускает, чтообвиняемый может быть виновен, но не считает приведенные доказательствабесспорными, он отпускает подсудимого на свободу. В прокуратуре его не любят.Они говорят… А вот и он.

Бейлиф произнес принятую формулу, извещающую о началесудебного заседания. Судья Кроудер подобрал полы длинной мантии, уселся вкресло с высокой спинкой и кивнул.

– Садитесь, пожалуйста, – сказал бейлиф.

– Слушается дело народа штата Калифорния против СельмыАнсон, – объявил судья Кроудер. – Обвиняемая в суде и представлена защитником?

– Да, ваша честь, – сказал Мейсон, – обвиняемая здесь, еепредставляю я.

– Обвинение готово? – спросил судья Кроудер.

Александр Хилтон Дрей, заместитель окружного прокурора,который до этого выступал в нескольких громких процессах и неизменно добивалсяуспеха, поднялся со своего места.

– Сторона обвинения готова, – сказал он.

– Отлично, – объявил судья Кроудер. – Начинайте.

Сельма Ансон наклонилась к Мейсону и шепнула:

– У этого судьи очень грозный вид.

– Не обманывайтесь, – прошептал Мейсон в ответ. – У негогрозный вид, но доброе сердце. И кроме того, у него есть еще одна немаловажнаяособенность.

– Какая?

– Он верит в эффективность тестов с помощью полиграфа, если,конечно, они проведены опытным исследователем. И он знаком с Дунканом Монро и сего работой.

– О, – сказала Сельма, – теперь я понимаю.

– С разрешения высокого суда, – сказал Александр Дрей, –поскольку дело слушается без участия присяжных, мы не станем делать вводныхзаявлений, а просто дадим возможность свидетелям высказаться.

– Прекрасно, – ответил судья Кроудер. – Вызывайте своегопервого свидетеля.

– Вызывается доктор Боланд Ц. Даус, – сказал Дрей.

Когда доктор поднялся в свидетельскую ложу и принес присягу,Мейсон сказал:

– Я оговариваю за собой право проверить квалификацию доктораво время перекрестного допроса.

– Хорошо, – согласился Дрей и повернулся к свидетелю: –Доктор Даус, были ли вы знакомы с Вильямом Харпером Ансоном при его жизни?

– Да, был.

– И вы также знакомы с обвиняемой, Сельмой Ансон?

– Да, сэр.

– Что связывало Сельму Ансон с Вильямом Ансоном?

– Они были мужем и женой.

– Вильям Ансон сейчас мертв?

– Да.

– Вы лечили его во время его последнего заболевания?

– Да.

– Где он умер?

– В Мемориальном госпитале Никсона.

– Что явилось причиной смерти?

– Мышьяковое отравление.

– Когда вы последний раз видели тело Вильяма Ансона?

– Двадцать четыре часа назад во время вскрытия послеэксгумации.

– Вы присутствовали во время вскрытия?

– Да, сэр. Я присутствовал при вскрытии трупа коронером.

– Есть ли у вас соображения, за сколько времени донаступления смерти введен яд покойному?

– Судя по состоянию тела и по истории болезни, я бы сказал,что яд принят примерно за двадцать часов до кончины.

– Известно ли вам, где Вильям Ансон находился в тот периодвремени, то есть за двадцать часов до смерти?

– Только из того, что мне сообщил пациент, и из историиболезни.

– Можете приступать к перекрестному допросу, – предложилДрей Мейсону.

– Вы абсолютно уверены, что причиной смерти Вильяма Ансонабыло мышьяковое отравление? – спросил Мейсон у доктора.