Всю свою жизнь я делала то, чего от меня ожидали, и как только я стану миссис Лон вон Ойршот, мои последние остатки независимости полностью исчезнут. Но у меня всё равно останутся мои воспоминания. У меня всё ещё будут островные дни и островные ночи и образ мальчика, который смотрел на мир и видел только меня.

И, возможно, мой предстоящий брак лишил меня всякой рациональности, но опасности, присущей нашим подвигам, недостаточно, чтобы удержать меня в стороне.

ГЛАВА 30

НЕЛЛ

Я СПЛЮ В СВОЕЙ ПОСТЕЛИ, когда он будит меня. Я не вижу его, но слышу, как он зовёт меня.

Мужчина из бального зала.

— Нелл, — его голос мягкий, отстранённый. — Иди ко мне.

Серебристо-белые лучи луны проникают сквозь открытые щели ставней-жалюзей, рисуя полосы бледного света на полу. Голова папы откинута на подушку, рот открыт, и он всхлипывает при каждом храпе.

Я сажусь.

Простыни шуршат по моему телу, медленно спускаясь с меня.

— Нелл.

Дверь в нашу комнату открывается, но с другой стороны никого нет.

— Я скучал по тебе.

Я встаю.

«Нет, — думаю я. — Это неправильно». Но в голове у меня всё путается, и мысль ускользает от меня, как воздушный шарик, взмывающий в небо.

Я пересекаю комнату и выхожу в коридор. Дверь за мной закрывается, и я иду на голос в конец коридора, мои босые ноги сонно шаркают по ковру.

— Нелл, — зовёт голос с лестницы пятого этажа.

Я поднимаю взгляд.

Штанина исчезает за углом.

Я начинаю подниматься по лестнице, опираясь руками о стены, чтобы сохранить равновесие.

Колебание.

Я боялась этого голоса. В бальном зале.

Почему я боялась?

Мерцающие огни. Призрачные силуэты мужчин и женщин, давно умерших. Протянутая рука, приглашающая меня присоединиться к ним…

Кровь. Так много крови.

Я качаю головой. Все мои мысли путаются.

Было ли это на самом деле?

Что это?

Я приваливаюсь к стене. Я знаю, что не должна была этого делать — не должна была следовать за этим голосом, — но каждый раз, когда я почти вспоминаю почему, мой разум становится пустым.

— Нелл, — голос эхом разносится по лестнице, растягивая и растягивая каждое слово, как ириску. — У меня есть ответы, которые ты ищешь.

Голос обволакивает меня, подталкивая снова наверх. Мои ноги поднимаются по последним ступенькам, хотя ни одна часть моего мозга не говорит им этого делать.

В коридоре никого. Одно из окон открыто, впуская порывы холодного океанского воздуха. Я обхватываю грудь руками, чувствуя, как мурашки покалывают мою кожу. На мне те же шорты и майка, в которых я ложилась спать, и это почему-то кажется неправильным.

Разве в этих снах я не ношу всегда ночную рубашку?

Сон. Это всего лишь сон. И если это просто сон, тогда этот голос не может причинить мне боль, и если он не может причинить мне боль, тогда я могла бы также выяснить, что он знает — что мой мозг продолжает пытаться сказать мне всеми этими видениями.

— Нелл, — зовёт меня голос из-за окна. — Здесь, снаружи.

Я ногтями впиваюсь в края оконной рамы и выглядываю наружу. Слишком темно, чтобы что-то разглядеть, но там должен быть выступ, на котором стоит человек. Ветер отбрасывает мои волосы назад, режет глаза, когда я наклоняюсь вперёд, ставя одно колено на раму, а рукой тянусь, нащупывая внешний выступ…

— Нелл!

Я оборачиваюсь.

Кто-то выкрикивает моё имя, но я никого не вижу. Всё позади меня чёрное и кружащееся. Единственное, что я вижу, это окно и залитый звёздами горизонт за ним.

— Ты почти на месте, — призрачный голос плывёт по солёному бризу. — Иди ко мне.

Я протягиваю руку дальше, ища внешний выступ, и прижимаю второе колено к раме. Моё тело наклоняется, а сердце подскакивает к горлу, когда я качаюсь вперёд. Горизонт исчезает, сменяясь видом холодного, твёрдого тротуара пятью этажами ниже меня.

— НЕТ.

Руки обхватывают меня, притягивая назад. Чья-то рука обвивается вокруг моей головы за секунду до того, как мой позвоночник ударяется об пол, и…

Я резко прихожу в себя.

Алек лежит на мне сверху. Не в моей постели, где я должна быть, а в коридоре пятого этажа.

Воздух ледяной от порывов ветра, врывающихся в открытое окно над нами. Окно, через которое я чуть не пролезла. Осознание этого врезается в меня, как кирпичная стена.

Это был не сон.

Алек тяжело дышит, его твёрдая грудь прижимается к моей с каждым вдохом. Его волосы падают ему на глаза, когда он изучает моё лицо. При таком освещении его скулы и линия подбородка выглядят ещё острее, как лезвия бритвы, угрожающие прорезать его кожу.

— Ты ранена? — спрашивает он.

Всё моё тело дрожит.

— Я… я не знаю.

Он обхватывает меня одной рукой за талию и отталкивается от пола, подтягивая меня за собой. Его взгляд скользит по мне — думаю, проверяя, нет ли травм, но его взгляд такой пристальный, что оставляет огненные следы на моей коже. Он прижимает меня к себе, как будто боится, что я попытаюсь выпрыгнуть обратно в окно, если он меня отпустит.

Наконец — и в то же время, слишком быстро — он отпускает меня, делает шаг назад и закрывает окно.

— Ч-что случилось? — спрашиваю я. — Как ты нашёл меня?

— Ты ходила во сне, — говорит он, стоя ко мне спиной. — Ты прошла мимо меня по пути сюда, поэтому я последовал за тобой, чтобы убедиться, что с тобой всё в порядке.

Весь воздух вылетает из моих лёгких.

Ходила во сне?

Я закрываю глаза, зажимая переносицу большим и указательным пальцами.

— О, Боже. Теперь я действительно теряю самообладание. Я не могу поверить, что я почти… Подожди.

Я открываю глаза. Алек прислонился к окну и обхватил руками подоконник.

Он не смотрит мне в глаза.

— Почему ты не спал? — спрашиваю я.

— Я же говорил тебе. Я плохо сплю.

— Хорошо, но всё же. Каковы шансы, что ты не только проснёшься, но и будешь достаточно близко, чтобы увидеть меня? Ты мог бы с таким же успехом находиться на другом этаже или на другой стороне отеля, или…

— Просто повезло, полагаю.

Я думаю обо всех тех случаях, когда я видела его, парящим на краю моего мира. Всё время я думала, что это не могло быть совпадением.

— Ты следил за мной? — спрашиваю я.

— Конечно, нет, — он отталкивается от окна. — Пошли. Давай отведём тебя обратно в твою комнату.

Он тянется ко мне, но я отстраняюсь.

— Что ты