* * *

Линкор усиленно готовился к решающему сражению – матросы постоянно участвовали в изматывающих учениях и тренировках. Вице-адмирал Октябрьский вместе с командиром корабля – капитаном первого ранга Юрием Константиновичем Зиновьевым стремились добиться от каждого матроса понимания того, что он должен делать в той или иной ситуации, а от команды линкора – слаженности действий.

Собственно, Алексей со своими офицерами-артиллеристами прибыл на «Парижанку», чтобы передавать опыт уточненных баллистических вычислений для стрельбы новейшими сверхдальнобойными 305-миллиметровыми снарядами, а также использования радиолокатора и сверхсекретной электронной счетно-решающей машины.

Громоздкий, на еще примитивных электронных лампах, вычислитель был упрятан в отдельном, тщательно охраняемом отсеке броневой цитадели линкора. Он являлся главным военным секретом и главным козырем «Парижской коммуны».

Моторный катерок пришвартовался к борту стального исполина, и Алексей вместе со своими офицерами-артиллеристами поднялся на борт.

Находясь на палубе колоссального линкора, Алексей невольно залюбовался плоской с немного скошенными броневыми листами башней главного калибра. Три огромных ствола калибра 305 миллиметров были подняты. «Попаданец» из Донецка 2014 года отчетливо представил, какую подавляющую, просто хтоническую огневую мощь таила всего одна эта башня… А ведь их на «Парижанке» было четыре!

У трапа его встретил капитан-лейтенант с повязкой вахтенного офицера на рукаве и сопроводил в кают-компанию. Здесь уже находились вице-адмирал Октябрьский и командир линкора – капитан 1 ранга Зиновьев.

– Здравия желаю, товарищ командующий Черноморским флотом! Прибыл по вашему приказанию с командой артиллерийских офицеров бронебашенной батареи номер 35, – по уставу доложил Алексей.

– Ну что ж, майор береговой службы, научите нас пользоваться новейшими достижениями военной науки и техники! – шутливо заметил вице-адмирал Октябрьский.

* * *

Боевая учеба продолжалась две недели и напоминала скорее жесточайший по напряжению мозговой штурм. Артиллерийским офицерам линкора требовалось в кратчайшие сроки освоить сложнейшую радиолокационную и электронно-вычислительную технику. Наладить четкое взаимодействие с командно-дальномерными постами на носовой и кормовой надстройках корабля, с центральным постом управления артиллерийской стрельбой, наладить работу дальномерщиков и наводчиков во всех четырех башнях главного калибра.

Одновременно проходили семинары и с артиллеристами крейсеров «Ворошилов» и «Молотов». И это при том, что Цемесская бухта Новороссийска почти постоянно находилась под мощными ударами бомбардировщиков Люфтваффе. Зенитчикам линкора было запрещено открывать огонь по «Хейнкелям» и «Юнкерсам» из-за секретности. А вот другие корабли и зенитные береговые батареи яростно грохотали, заливая небо над Цемесской бухтой и городом огнем и раскаленной сталью. Высоко плыли плотные грязно-серые разрывы зенитных снарядов, воздух вспарывали искристые очереди 37-миллиметровых скорострельных пушек и крупнокалиберных пулеметов «ДШК». Заливисто били трассерами счетверенные «Максимы».

А в недрах бронированной цитадели линкора офицеры-артиллеристы, дальномерщики, связисты, расчеты огромных орудий в башнях учили, зубрили, разбирали по каждой букве и каждой цифре сложнейшую науку побеждать.

* * *

Едиственный и самый сложный экзамен наступил в середине марта 1943 года. Могучий линкор «Парижская коммуна» во главе отряда из крейсеров «Молотов» и «Ворошилов», лидера «Харьков» и трех эсминцев вышел из военно-морской базы Новороссийск. Обогнув Крымский полуостров, корабли развернулись курсом на его самую южную точку – мыс Сарыч.

С воздуха корабельный ордер прикрывали краснозвездные «Аэрокобры» знаменитого 16-го гвардейского истребительного полка. Эскадрилью матерых воздушных бойцов тактическим построением «Черноморская этажерка» вел гвардии капитан Александр Покрышкин. Они появились еще раньше взошедшего солнца и уже успели сбить разведывательную «Раму» – двухмоторный «Фокке-Вульф-189» и два «Мессершмитта-110» прикрытия. Причем «Раму» в стремительном и виртуозном воздушном бою «завалил» сам Александр Покрышкин.

Рано утром советская эскадра подошла к мысу Сарыч с норд-оста, восходящее солнце слепило немецких артиллеристов береговой батареи 150-миллиметровых орудий.

Вице-адмирал Октябрьский, который держал свой флаг на линкоре, приказал открыть огонь главным калибром. Наверное, сам грозный бог морей и повелитель стихии – бог Посейдон позавидовал бы единому могучему залпу советского линкора! Дюжина 305-миллиметровых стволов одновременно извергла 5640 килограммов стали и взрывчатки в ней.

Огромный линкор длиной 184 с половиной метра и 31 000 тонн полного водоизмещения весь окутался непроницаемо-черными клубами порохового дыма. Сквозь них резкими огненными сполохами мелькали новые выстрелы. Грохот «двенадцатидюймовок» главного калибра, казалось, сейчас расколет прибрежные скалы. А ударные волны от залпов орудий поднимали волны миниатюрного цунами, гоня воду огромными впадинами прочь от борта советского линкора. Почти полутонные снаряды с протяжным шипеньем уносились к берегу, ввинчиваясь острыми носами в пространство.

В багровой полутьме четырех орудийных башен главного калибра канониры работали, словно черти в аду. С металлическим лязгом ложились снаряд и пороховые заряды на лотки досылания, исчезали в казенниках могучих орудий. Массивные поршневые затворы, не торопясь, закрывались и проворачивались. Под отрывистые выкрики команд огромное тело орудия резко дергалось от отдачи, слышался приглушенный удар, а грохот выстрела почти не проникал под толстую броню огромной башни. Под стальным потолком натужно гудели и выли вытяжные вентиляторы, рассеивая едкий пороховой дым.

В это же самое время с могучего флагмана Черноморского флота Алексей отдал приказ своей Тридцать пятой береговой батарее открыть огонь с тыла по гитлеровским позициям на мысе Сарыч. Дистанция стрельбы составляла чуть больше сорока километров, и артиллеристы обошлись даже без применения активно-реактивных сверхдальнобойных снарядов. Три четырехорудийных залпа осколочно-фугасных «подарочков», каждый по 470 килограммов веса, взяли «фрицев» в «огненные клещи». Внезапный удар «Тридцать пятки» дополнил картину локального Апокалипсиса и отправил в Вальхаллу еще одну немецкую береговую артиллерийскую батарею вместе с зенитками прикрытия и двумя ротами пехотного прикрытия.

На берегу вначале взметнулись огромные столбы разрывов. Но с каждым залпом беспощадной советской артиллерии дым и сотни тонн вздыбленной земли и перемолотой в мелкую щебенку скальной породы полностью закрыли южную оконечность Крымского полуострова. Только новые огненные вспышки разрывов мелькали в глубине этого ада на земле.

После чего под прикрытием новых ударов «Парижской коммуны» вперед выдвинулись оба крейсера – «Ворошилов» и «Молотов». Своими уникальными 180-миллиметровыми орудиями главного калибра они продолжили обстрел занятого немцами и румынами побережья. Новые дымно-огненные фонтаны взвились над мысом Сарыч.