головная пара, описав полную циркуляцию, вернулась к «Кисараги». Не особо заботясь о мягкости швартовки, «Харусаме» притерся к нему левым бортом, швартуясь на ходу и сразу начав оттягивать от заграждения задним ходом. На державшемся рядом «Араре», примерявшемся, как бы подойти ближе, суетилась боцманская команда, готовясь подать канат для буксировки.

Все остальные тем временем, даже уже отстреляв все из торпедных труб, продолжали кружить восточнее гавани, имитируя новые атаки и оттягивая внимание на себя, буквально играя со смертью. Луну снова закрыло облаками, но на ровной поверхности залива, исчерченной белыми кильватерными следами, японские корабли пока еще были видны, несмотря на быстро густевшие дымные разводы.

Словно оправдывая такой риск, со стороны порта с неравными интервалами донесло пять сильных взрывов, грохнувших один за другим. Их хорошо различили даже сквозь грохот постоянно рвущихся вокруг снарядов. С замиранием сердца ждали больше, но их так и осталось только пять. Куда ушли остальные торпеды и куда попали эти, естественно, никто не видел.

Экипажи истребителей с самого начала пытались перезарядить свои минные аппараты для повторной атаки, но на большом ходу, да под огнем и при вынужденном резком маневрировании, сделать этого не удалось никому. Потеряв пару мин, слетевших с рельсовых путей на очередном вираже, они уступили арену миноносцам, сменив их в роли загонщиков для малых судов противника.

Но всего четыре кораблика, опять ведомых капитаном второго ранга Кондо, проявить себя в этом не смогли. Им не удалось выйти даже в точку залпа. Слишком плотно вставали всплески у них на пути. Так и не добившись результата, но получив повреждения, они отвернули и ушли на запад, разрядив два последних уцелевших аппарата в горящий рядом с брандвахтой пароход, добившись достоверного попадания.

Тем временем противник разглядел возню с увечным «Кисараги» и сразу уделил должное внимание трем почти неподвижным узким теням, образовавшим прекрасную групповую цель чуть севернее основной группы. Но, несмотря на часто рвавшиеся вокруг снаряды, «эвакуаторам» все же удалось вытянуть калеку из-под огня.

Когда атакующие откатились дальше к западу, уйдя от порта, ракеты уже догорели и стрельба стихла. Но подходы к гавани теперь со всех направлений тщательно обшаривались лучами прожекторов, готовых вцепиться в любого, кто посмеет приблизиться. Их работу облегчали отсветы набиравших силу пожаров на явно обреченных торпедированных кораблях, еще совсем недавно стороживших проход в гавань. Но район пробитого японцами фарватера пока еще оставался в темной, сравнительно безопасной зоне. Агрессивная русская портовая мелочовка, сторожившая заграждения, получив хорошую трепку, жалась под берег и зализывала раны, не мешая организованно отступать к нему.

Из глубины залива было видно, как вспомогательные крейсера продолжают долбить Хакотдатеяму. С горы им отвечали. Но времени любоваться этим не было. Выставленные арьергардные дозоры из винтовых шхун уже докладывали о каких-то подозрительных тенях, маячивших западнее, так что приходилось спешно покидать залив, вытягивая тех, кто не мог передвигаться самостоятельно. Добивать подранков Акияма пока не спешил. Противнику явно крепко досталось, и он еще не пришел в себя. Был шанс спасти всех. И ему это удалось.

Уже на отходе, огибая зловеще мерцавшую Хакотдатеяму по широкой дуге, провели первый осмотр. Прямых попаданий, в том числе и серьезными калибрами, в участников атаки набралось немало. Но, как ни странно, они ни для кого не стали фатальными. Даже «Кисараги» спустя полчаса уже шел самостоятельно. Однако из-за обширного списка повреждений о повторной атаке речи быть не могло. Пострадало более полутора сотен человек на всех кораблях. В том числе и капитан первого ранга Акияма. Ему перебило правую руку ниже локтя, а два небольших осколка попали в живот. Несмотря на ранения, он оставался на мостике до тех пор, пока все истребители не вышли из залива в пролив Цугару через проход в минном поле. К этому времени пострадавший от своих «Хатсусио» уже тоже справился с повреждением и мог дать полный ход.

Вспомогательные крейсера, маневрировавшие примерно в полутора милях южнее заграждения, были едва видны в отсветах пожара. Получив сигнал «прикрыть отход», они начали сближаться, перенеся огонь на батарею входного мыса, пытаясь подавить ее огонь. Им отвечали оттуда и с горы, причем весьма результативно. Головной горел в носу и явно не держался на курсе.

Убедившись, что вышли все, начальник 9-го отряда миноносцев, замыкавшего отступавшую колонну, приказал дать сигнал для крейсеров «отбой атаки». После чего оба его миноносца вместе со шхунами из Аомори выскользнули из залива и еще какое-то время кружили у выхода, чтобы отсечь возможное преследование. Крейсера Каваи и Мацумуры безмолвными тенями маячили у них за спиной, в готовности прикрыть огнем. Но погони не было.

Только спустя час, позволив оттащить подальше едва ковылявшие под одной машиной «Марусаме» и «Яйей» и получив условный сигнал с «Тайчу-мару», принявшего соответствующее радио, он ушел вслед за основными силами. Когда догнали их, до рассвета оставалось меньше часа. Акияма к тому времени уже находился без сознания. Капитан второго ранга Кондо оказался старшим начальником над тремя отрядами истребителей и тремя отрядами миноносцев.

Осмотр повреждений, уже законченный к его появлению, показал, что кроме первых двух калек у «Кисараги» от удара о мощный бон, которым оказалась цепочка поплавков, сильно смята обшивка в носу и погнуты лопасти левого винта. Кроме того, в угольных ямах левого борта появились серьезные течи, что в сочетании с осколочными и снарядными пробоинами привело к затоплениям. Он все сильнее кренился на левый борт. Очень серьезно пострадали миноносцы № 39 и № 40, первыми ввязавшиеся в бой у гавани. Фактически они полностью утратили боеспособность. «Сороковой» имел большую пробоину в корме, а «тридцать девятый» едва мог двигаться из-за повреждений паровых магистралей в машинном отделении.

Таким образом, получалось, что два миноносца из шести и три истребителя из двенадцати явно не имеют возможности затемно покинуть воды пролива Цугару и в дальнейшем благополучно добраться до залива Сендай. К ним добавлялся еще вспомогательный крейсер «Хотен-мару». Пожар в носу на нем удалось потушить довольно быстро, но подводную пробоину в корме заделать никак не получалось, и он постепенно садился в воду. Руль почти не действовал.

В этой ситуации Кондо принял решение сформировать из подбитых кораблей отдельный отряд и отправить его в Оминато. Имевшиеся там мастерские вполне могли обеспечить ремонт, необходимый для последующего скрытного перехода в Сендай. Охранять подранков отрядили остальные крейсера капитана первого ранга Асаи, 11-й отряд миноносцев и все остатки патрульных сил Оминато 5-го военно-морского района.

Оставшиеся девять истребителей и два больших миноносца полным ходом двинулись к мысу Ома, на котором горел маяк. Его миновали,