– Мы с вами, – вызвался Витя. – Надо отвезти папе вещи и какой-нибудь еды. Адвокат сказал, что он договорился с полицейскими, они примут у нас передачу.

– А тебе это можно?

– Что именно?

– Ну, ездить, нервничать. Это не усугубит твое состояние?

Но если Алена хотела проявить заботу, то получилось только хуже. Витя обиделся на нее.

– Сколько проживу, столько и проживу, – сердито буркнул он. – В перины кутаться не буду! Зачем мне такая жизнь, если ею нельзя жить!

– Алена, – позвал жену Василий Петрович. – Иди сюда, мне нужно что-то тебе сказать.

Алена послушалась мужа, и о чем-то пошушукавшись, они заявили, что не поедут с остальными.

– Вы поезжайте, а у нас есть дела.

В результате компания вновь разделилась. Витя с Надей поехали на своей машине, им еще надо было заскочить домой к тете Марине, которая приготовила сверток нижнего белья и туалетных принадлежностей для мужа. А Залесный с Ингой отправились в отделение на «Мерседесе», за рулем которого сидел неизменный Ваня.

Возле отделения вновь возникла заминка. Решиться на то, чтобы оставить Ингу в машине наедине с Ваней, пока сам Залесный будет находиться у приятеля, было для Залесного невероятно трудно. Однако он не сумел придумать предлога, чтобы взять Ингу с собой. И пошел, мысленно проклиная мерзкого Ваню, недогадливую Ингу, а больше всего свою собственную глупую ревность, поделать с которой он, однако же, ничего не мог.

Впрочем, если бы Игорь остался и присутствовал при дальнейшем развитии событий, то он бы уж не стал так сильно честить самого себя.

Стоило Залесному скрыться за дверями отделения, как Ваня, который только и дожидался этого момента, развернулся к Инге и спросил:

– Что же вы, Инга, так поспешили-то?

– Поспешила? О чем ты говоришь, Ваня?

– Поспешили вы с этим заморышем связаться, вот что.

– Почему это он заморыш? Не называй его так.

– А его как ни назови – все плохо будет!

– Ваня, мне не нужно твое мнение, чтобы решить, с кем встречаться!

Инга уже начинала сердиться, но старалась не показывать этого. А Ваня, совершенно не понимая, что выводит ее из себя, стоял на своем.

– Я вас не один год уж знаю. И знаю, какая вы. И знаю, какой вам мужчина нужен.

– Ну? И какой же?

– Уж явно не такой, как этот хлыщ. Не может быть, чтобы вы были с этаким да счастливы!

– Можешь мне поверить, я очень счастлива!

Инге казалось, что тема исчерпана, но Ваня все не унимался:

– И-э-э-х! – протяжно протянул он. – Не с чем вам сравнивать, вот в чем дело. Понимаю, от одиночества и голодухи на кого только ни кинешься. Но можете мне поверить, ежели бы вами настоящий мужчина занялся…

Но что было бы с Ингой, займись ею «настоящий мужчина», истории узнать так и не было суждено. Потому что в этот момент на крыльце появился Залесный, который замахал руками, явно призывая их к себе.

– Идите уж, – тоже заметил соперника Ваня. – Вас небось видеть хочет. Меня-то он на дух не выносит!

И он остался сидеть в машине, вцепившись огромными ладонями в руль, словно в спасательный круг. Но Инге некогда было разбираться в чудачествах Вани. Она всегда относилась к нему как к верному другу и приятелю, и совсем не хотела, чтобы он изменил свой статус.

Подбежав к Залесному, который не прекращал подавать ей руками знаки, она встревоженно спросила:

– Что-то еще случилось?

– Случилось. Где Надя с Витей?

– Скоро должны подъехать.

И словно по заказу, в этот момент во двор въехала машина Вити. Из нее вышел сам Витя, а следом за ним появилась Надя, тяжело нагруженная баулом и сумкой, которые она держала в двух руках, а также рюкзаком, который красовался у нее за спиной. Избавившись от этих предметов, просто сложив их возле входа в отделение, Надя поспешила назад к машине. Она нырнула в багажник и вскоре вынырнула обратно. И на этот раз у нее в руках была корзинка, бережно прикрытая чистой тряпицей. Ее она и передала мужу. И судя по тому, как осторожно нес ее Витя, там было что-то хрупкое или бьющееся.

Надя, которой досталось волочь баул и сумку с рюкзаком, то и дело с тревогой оглядывала своего мужа с корзиночкой в руках и интересовалась, в порядке ли он.

– Это у вас что такое? – спросил у них Залесный. – Что за багаж?

– Это для папы. Там теплые вещи, белье… А в корзине его любимый пирог – чизкейк.

Поняв, что именно в руках у этих двоих, Залесный поморщился.

– Ему разрешат взять с собой минимум вещей и только самые простые продукты. Ни о какой домашней выпечке речи идти не может.

– Но почему? Папа так любит мамину выпечку!

– Выйдет из камеры, тогда и наестся ею до отвала.

Услышав эти слова, Витя приободрился. Да и у Нади заблестели глаза.

– А что? – воскликнул Витя. – Есть шанс, что папу освободят?

Вместо ответа Залесный махнул рукой:

– Идите за мной. Дима учел наши старания и готов побеседовать с нами.

Это было замечательно. И друзья гуськом двинулись следом за Игорем. На какой-то момент Инга подумала, а не позвать ли им с собой также и Ваню, но тот сидел с таким угрюмым лицом, что она не решилась его окликнуть. Она помахала рукой, ожидая, что Ваня посмотрит на нее, но тот не посмотрел, зато обозлился Залесный:

– Не маши ему! Пусть сторожит свою машину!

Инга покорно опустила руку и пошла следом за любимым, недоумевая в душе, какая муха укусила обоих мужчин? Нельзя сказать, чтобы они раньше испытывали друг к другу симпатию, но все же до такой открытой конфронтации дело у них не доходило.

Дима оказался симпатичным русоволосым здоровяком из тех, про которых в старину говорили: косая сажень в плечах. Лицо у него было простое и славное, глаза небольшие, но зоркие и блестящие. Несмотря на круглое, почти детское, лицо, на его погонах красовались майорские звезды, что говорило о том, что Дима совсем не так прост, как кажется.

– Садитесь, располагайтесь. Рад, когда случается познакомиться с такими замечательными людьми.

– Да что вы! – смутились друзья. – Мы самые обычные.

– Ну, я бы не сказал. Обычно родственники задержанных, кроме как поскандалить, ни на что больше не способны. Ну, могут еще жалобу начальству накатать. Но таких, чтобы сами, засучив рукава, взялись ловить настоящего преступника, я встречаю впервые.

– Вы еще очень молоды, – произнесла Инга.

Майор крякнул, но ничего ей не возразил.

– Я вас позвал потому, что хочу поделиться кое-какой информацией по делу. Но прошу, чтобы разговор этот остался между нами. Мое начальство, если узнает, что я раскрыл тайну следствия, меня не похвалит.