Снегозавр стоял против света, и восходящее у него за спиной солнце отбрасывало на снег длинную тень в форме динозавра.

Улицу вновь огласил могучий рык.

Снегозавр был там! Сомнений быть не могло.

– Я должен покончить с этим раз и навсегда, – вдруг заявил мистер Трандл, выпрямился и одернул свой свитер с рождественским узором.

– Пап, ты куда? – Уильям совершенно растерялся.

– Сиди здесь, Уиллипус. – И с этими словами мистер Трандл бесстрашно шагнул на самую середину улицы и направился прямо к Охотнику.

– Папа! Стой! Он же тебя пристрелит! – воскликнул Уильям.

– Не пристрелит, – ответил мистер Трандл, обернулся и посмотрел Уильяму прямо в глаза. – Охотник – мой родной брат.

Уильяму показалось, что мир вдруг перевернулся и закружился волчком. Из всех невероятных вещей, которые ему пришлось увидеть и услышать сегодня, то, что сказал отец, было самым невероятным.

Провожая взглядом мистера Трандла, который вышел на улицу и встал между Охотником с винтовкой и далекой фигурой динозавра, Уильям пытался осмыслить услышанное и найти в своем сердце ответы на мучившие его вопросы. Мог ли этот негодяй, воплощение абсолютного зла, замерший как статуя посреди улицы, быть его дядей?

Его мысли прервал голос мистера Трандла.

– Привет, Хаксли, – произнес он.

– Хаксли? Давненько меня так никто не называл, – ухмыльнулся Охотник, по-прежнему глядя в прицел.

– На этот раз ты зашел слишком далеко, Хакс. Даже по твоим меркам, – проговорил мистер Трандл.

– Что ж, без тебя у меня бы вряд ли все это получилось, – усмехнулся Охотник. – Если бы не твоя прекрасная открытка к Рождеству, мне бы никогда не пришло в голову, как поймать толстяка Санту и его оленей! – Охотник сунул руку в карман кожаной куртки и достал открытку с фотографией мистера Трандла и Уильяма.

Уильям ахнул.

Каждый год они отправляли дальним родственникам открытки. Прабабушке Джоан, троюродному брату Сэму… и дяде Х. Трандлу.

Х. Трандлу…

Хаксли Трандлу!

Уильям вдруг понял, что это правда. Всё, до последнего слова!

Охотник действительно был его дядей!

– Санта! Это был мой папа? Папа был вторым мальчиком с Северного полюса, да? – спросил Уильям.

Санта кивнул.

– Так вот почему он так любит Рождество! И столько всего о нем знает, – догадался Уильям.

– И вот почему он всю свою жизнь посвятил добрым делам, – добавил Санта-Клаус.

– Этому нужно положить конец. Опусти оружие, – твердо сказал мистер Трандл, встав перед Охотником.

– Если ты думаешь, что я не выстрелю, только потому что ты мой брат, тебя ждет неприятный сюрприз, – предупредил Охотник.

– Не надо так, Хакс. Мы же одна семья!

– Семья? Ха! – огрызнулся Охотник. – Я знаю, что значит для тебя это слово. Знаю, что тебе на самом деле нужно, зачем ты каждый год шлешь мне эти жалкие открытки и заваливаешь меня письмами! Тебе нужны мои деньги! МОИ ДЕНЬГИ! Я правильно поступил, много лет назад вычеркнув тебя из своей жизни!

– Ты ошибаешься, Хакс, – ответил мистер Трандл. – Мне твои деньги не нужны. И никогда не были нужны. От денег больше бед, чем счастья. Они ожесточили твое сердце, Хакс, но я хочу снова завоевать твою любовь и сделать это не деньгами, а добротой. – Мистер Трандл протянул брату руку. – Сердце, полное любви, гораздо дороже кошелька, полного денег.

Казалось, Охотник задумался. Один его глаз по-прежнему смотрел в прицел, но второй… второй на мгновение покосился на протянутую руку брата.

– У тебя ровно три секунды, чтобы убраться с дороги. Или тебе поможет моя пуля! – отчеканил он ледяным тоном, закрыл второй глаз и прицелился.

Уильям понял, что Охотник не блефует.

– Папа! – крикнул он.

– Три… – произнес Охотник. Его блестящий черный глаз неподвижно смотрел в прицел. Мистер Трандл не пошевелился.

– Два… Это не игра, братишка, – предупредил он.

Мистер Трандл не двинулся с места. Он защищал Снегозавра.

– Один.

Эхо оглушительного выстрела разнеслось по улице. Выстрел сбил мистера Трандла с ног; он пролетел несколько метров и рухнул на тротуар.

– ПАПА! – закричал Уильям, и слезы брызнули из его глаз.

Охотник повернулся, нацелив ему в голову дымящееся дуло винтовки и прошипел:

– Помалкивай, если не хочешь навек попрощаться не только с папочкой, но и с Санта-Клаусом!

Уильям продолжал плакать, но теперь уже беззвучно, и не сводил глаз с неподвижного тела отца, лежавшего в снегу.

– Пора, Злыдень, – скомандовал Охотник, и они двинулись вверх по улице, к силуэту динозавра.

Как только они отошли на несколько метров и добыча полностью завладела их вниманием, Уильям бросился к отцу. Санта побежал за ним. Сидя в кресле, Уильям тянулся к отцу, но слезы застилали ему глаза, и он ничего не видел. Он никак не мог перестать плакать.

– Уиллипус? Это ты? – дрожащим шепотом произнес мистер Трандл.

– Папа? Ты жив? – изумленно воскликнул Уильям, торопливо вытирая слезы.

Мистер Трандл сел на тротуаре. Вид у него был растерянный.

– Д-да… Похоже, что да, – удивленно проговорил он.

– Разрази меня индейка! – шепотом выругался Санта-Клаус и указал на дымящуюся дырку от пули на шерстяном свитере мистера Трандла.

Мистер Трандл с улыбкой прижал руку к сердцу. А потом вытащил из-под свитера талисман, который носил на шее.

На конце истертого коричневого шнурка висел кусочек рога, похожий на обломанный сучок.

– Все эти годы я носил его на шее, – проговорил мистер Трандл, глядя на Санту.

Это был тот самый кусок рога, который его брат когда-то отпилил у летающего оленя Санта-Клауса. Санта и Уильям присмотрелись повнимательнее…