В таком темпе они бежали бесконечно долго, но единственный ориентир – светлый прямоугольник выхода – не становился ближе.

Удар.

Приклад прохрустел обо что-то, как будто пробил тонкую корку наста на новом снегу, и с хлюпающим звуком вошел во что-то. Телохранитель, не сбиваясь с шага, понесся дальше. Аркус сперва проигнорировал этот звук, но тело упало прямо под ноги. Он понял это, когда под пяткой прохрустели чужие фаланги. Аркус выпустил руку Дары и остановился так резко, что Кирилл затормозил о его спину:

– Что встал?! Эй, подождите нас!

– П-простите, – Аркус наклонился и нащупал на полу дряхлую руку упавшего: кожа рыхлая и мягкая, как у старика. – Простите, сейчас подниму вас. Подниму, – ухватившись за щуплые хрупкие плечи, он потянул на себя. Старик оказался почти невесомый, но стоять не хотел. Он вообще не двигался. – Не лежите же! Вставайте!

– Потом, Аркус! – Кирилл дернул за плечо. – Сюда уже идут медики.

– Уже в пути, блин! – вклинилась Катерина. – Бежим уже!

– Пройти дайте, идиоты!

Трое новых телохранителей вдруг расступились, кто-то наглый проскользнул мимо них, толкнул Аркуса в бок и скрылся в темноте. Это был первый сигнал, что толпа больше не намерена обходить препятствие. Пришлось бежать дальше.

В темноте миром Аркуса стали звуки и ощущения. Он чувствовал влажную ладонь Дары в своей руке, чувствовал, как тяжелело тело на каждом шагу, и как жгло легкие, хотя пробежали всего ничего – не больше половины пути. Вокруг визги, крики, хлопки ударов и громкая музыка, только распаляющая толпу.

– У меня ребенок пропал! Ребенок пропал! – кричала женщина сбоку.

"Вика все подстроила. Не понимаю, чем ей помешала Кира?" – Аркус сжал кулаки в бессильной злобе.

– Где все безопасники?! – он с трудом перекрикивал какофонию вокруг.

– Тебе не плевать? – рыкнул Кирилл на бегу.

– У сцены они кружили десятками!

– Сыщик, я смотрю? Если самый наблюдательный, следил бы за новеньким! – Катерина тяжело дышала и едва догоняла остальных, но от шпильки не удержалась. Аркус завидовал ее непробиваемому цинизму, ведь самому было не до шуток.

– Давайте медленнее уже! – взмолилась Влада.

Остаток пути до выхода прошли быстрым шагом. Уже снаружи Аркус сразу различил звон бьющегося стекла и отдаленное эхо выстрелов. От выхода до "вокзала" вел движущийся тротуар, проложенный посреди светлой длинной улицы. Толпа стояла на нем еще плотнее, чем у выхода из Зала.

– Разойтись, – приказал Максим, снимая с плеча АМК. Аркус хотел остановить телохранителя, пока тот не покалечил еще кого-то, но этого не потребовалось. То ли сыграл окровавленный приклад, то ли сумасшедший оскал Максима, но через пару секунд движущийся тротуар оказался пуст.

– Передых? – протянул Аркус, чувствуя, как в боку начинает колоть.

Он сел на холодный металл и закрыл глаза, концентрируясь на дыхании. Сердце колотило все быстрее, и успокоить его не получалось. Боль в боку нарастала. Аркус почувствовал на плече тяжесть:

– Все хорошо? Ты бледный, – он оглянулся: рядом опустилась Дара, прижалась к нему головой и обвила его руку своими руками.

– Ты тоже не загорелая, – вымученно улыбнулся Аркус. – Чего дрожишь так?

– Я не знаю, что будет дальше. Боюсь, что опять потеряю дом.

– Дальше мы едем в Сектор Безопасности, там сейчас должно быть пусто. Оттуда в Портовый, берем корабль и на наземную базу. Там пережидаем, пока все не уляжется, и одновременно готовимся к развертке теплого коридора к Городам-Близнецам.

– План с большой буквы. Кажется, сломалась не только Кира, – хихикнула Катя. – Ладно, в Портовом красть нечего, туда допуск не нужен, но к безопасникам тебя кто пропустит, без гражданства-то?

Аркус закатал рукав своей серой водолазки. Под ним спрятались два медиабраслета, из них ему принадлежал только один:

– Второй – браслет Яна. По нему и пройдем.

– Зачем нам вообще куда-то идти?! – Влада чуть не плакала. – Я устала, домой хочу! Я хочу ребенка, хочу семью, тихую жизнь, работу в лаборатории! Мне не нужны ваши приключения! Кирилл, ты чего молчишь?!

– Не молчу я. Тихо-тихо, все будет хорошо, – он прижал Владу к себе.

– Ничего уже не будет, – тихо всхлипывала она.

– Никита, что ответил пилот? – Аркус против своей воли шел все медленнее, мышцы дубели.

– Ничего он не ответил. В крайнем случае, вести могу я, там три кнопки, остальное на автомате.

– Управляющий, – обратился приставленный недавно телохранитель. – Прошу освободить нас троих от обязанностей. Мы не можем покинуть город, у нас тут семьи.

– Свободны, – Аркус удивился своему спокойствию.

– Просим проще…

– Свободны, я сказал! – все трое тут же сошли у ближайшего перехода к жилому блоку.

Группа беспрепятственно добралась до огромной арки входа на "вокзал". На облагораживание Жилого Сектора город никогда не скупился: стены покрывали плотные ряды звукопоглощающих панелей, так что ни эхо шагов, ни скрежет сотни эскалаторов не тревожили слух. Детские рисунки здесь счету вообще не поддавались. Аркус с Кириллом тоже рисовали здесь, и на одной из стен все еще красовался их синий слон на фоне елок. Толпа бушевала позади, и "вокзал" казался единственным тихим местом в городе.

Аркус едва расслабился и сбавил темп, как перед глазами встал туман, а голова загудела. Кольнула мысль, что тот парень в Зале не просто толкнул его в бок. И если это так, то нужно спешить:

– Если б я только знал…

– А что Кира лишит тебя гражданства, ты не знал, олух? – Катерина в очередной раз доказала, что нет моментов, которые нельзя испортить.

– Прекрати ты уже! – неожиданно вступилась Влада. – От твоих колкостей только тошно становится. Думаешь, раз потеряла семью, то все теперь дозволено? Ты не одна такая! Тебе не тяжелее всех! – Влада распалялась все сильнее, Кирилл аккуратно потрогал ее за плечо, но она не обратила внимания. – Подумай, каково было Даре. Знаешь что? Ты бесчувственная свинья.

– Ну, все! – рявкнула Катерина, медленно напирая на Владу. В последний момент она передумала и сменила объект для ненависти. – Аркус! Где твой Сектор Безопасности? Если знаешь дорогу, почему так долго идем?

Но выпад Кати остался без внимания.

– Быстрее, Дара! Нам не в ту сторону, – окрикнул Аркус.

– Я должна бежать, не сейчас! – надрывно прошептала она кому-то, затем медленно развернулась, бледная от страха, в глазах слезы.

Аркус приблизился к Даре и прошептал на ухо так, чтобы слышала только она:

– Опять? Успокойся, у тебя с собой?

– Артемка прямо за колонной, – сквозь слезы прошептала она. – Я говорю ему, что должна бежать, но он не пускает. После Нью-Дзина я его не видела, поэтому оставила таблетки у тебя! – Дара разрыдалась.