– А ты уверен, что следующие килдинги, которым мы попадемся, окажутся настолько вежливы? Нас сюда не от нечего делать сопровождали, подразумевается, что мы в стаб отправимся, как договаривались. Знаешь что про эти районы поговаривают? Говорят, что они считаются логовом килдингов. То есть, их тут полно. Я такое слышал в лагере, когда снаряды искал. В общем, сейчас они нам, вроде бы, не враги, но дернемся в сторону, и отношение резко изменится. Так что едем дальше, как от нас ждут. Внимательно едем, ничего не пропускаем. Надо понять, куда мы на этот раз встряли.

* * *

Стаб выглядел оригинально. Должно быть, где-то поблизости при перезагрузках раз за разом прилетает крупный завод по производству бетонных конструкций, потому что на них тут, мягко говоря, не экономили.

По пути к поселку Карат насчитал три полосы препятствий, устроенных из густо натыканных железобетонных столбов, меж которыми там и сям не скупясь натянули проволочные заграждения. Сам поселок окружала стена завидной высоты (естественно, железобетонная), с густо поставленными башнями. Не вышками, а именно башнями: капитальными конструкциями в несколько этажей, прикрытыми крышами и вынесенными вперед. Даже издали можно догадаться, что там всё до такой степени массивное, что можно неделю из гаубиц обстреливать, и этого вряд ли хватит для полного сравнивания с землей.

На некоторых стенах Карат наметанным взглядом разглядел следы характерных повреждений. Сюда действительно прилетали снаряды, в том числе приличных калибров. Значит, здесь, на краю обитаемой части региона, имеются противники, боевой дух которых ни высота стен, ни количество башен не останавливают.

И можно легко догадаться, кого именно опасаются местные. Нет, зараженных – само собой, это даже не обсуждается. Но с мертвяками говорят не языком, а оружием, с людьми же – всё сложнее. И на первом посту, и на въезде в поселок спрашивали исключительно о мурах, причем, в последнем случае, за процессом наблюдал ментат, прикидывающийся рядовым бойцом. Карат уже научился вычислять «мозгокопателей» по характерным высокомерно-пронизывающим взглядам, – большинство не способны прятать свою сущность от окружающих.

Стаб назывался Донской, и хотя до самого Дона отсюда еще не так уж и близко, название получено по заслугам. Ведь это действительно последний стаб. Дальше тянется широкая полоса «ничейной земли», на которой разве что муры рискуют устраивать поселения, да и те не обосновываются всерьез.

Дон – уникальнейшая водная преграда. Считается, что большей частью это действительно Дон – крупная европейская река с истоком на Среднерусской возвышенности и устьем на границе с Азией. Именно там, во множестве миров, слагающих Мультиверсум, располагается город Ростов-на-Дону. Есть он и в Стиксе, причем не в виде отдельного фрагмента, а целиком, громадным кластером, на котором размещается сам мегаполис и часть прилегающей к нему густозаселённой агломерации.

Здесь, в Улье, Ростов отделяет Дон от моря. Дальше – конец мира иммунных, ведь соленая вода плотно оккупирована внешниками. На столь открытом пространстве гораздо меньше проблем с зараженными и удобнее перебрасывать силы, меньше подвергаясь риску понести потери из-за пробравшегося под защиту паразита. Поддерживать герметичность корабельных отсеков куда проще, чем обеспечивать биологическую безопасность на десятках и более единицах наземного транспорта.

В Ростове Дон имеет минимальную ширину, несмотря на то, что это пусть и не вполне классическое, но устье. И там же располагается единственная возможность перебраться с берега на берег не замочив ноги. Целых пять разных мостов, обычно, загружаются.

Дальше, восточнее города, Дон резко меняется. По какой-то причине в Улье действует неписанное правило, по которому обитаемые регионы, зажатые между Пеклом и Внешкой, разделяются еще и друг от дружки. Здесь границей выступает вода. Сотни и тысячи кластеров с фрагментами рек, озер и каналов сплелись в ленту, усеянную неисчислимым количеством островов, получившихся из сухопутных кусочков пазла. По какой-то непонятной причине здесь механизм Стикса не слишком старается состыковывать их идеально, раскидывает, как попало.

Хаос суши и воды, по ширине от первых километров, до десятков, местами даже под сотню. Где-то раздувается, где-то сужается и почти прямой линией протягивается на запад, уходят на территорию Пекла. Если тебе что-то понадобилось на юге, обойти эту преграду не получится: с одной стороны море и внешники, с другой земли тварей.

И да, внешники не только к морю прикипели, их и на Дону хватает. По глубоководным руслам их морской транспорт забирается далеко на восток. Очень удобное место, ведь столь капитальная природная граница останавливает миграции не только зараженных, но и иммунных. Тех же новичков здесь можно толпами собирать, главное успеть добраться до них раньше тварей.

Есть, конечно, мосты в Ростове. Хорошие мосты, по таким хоть на танке, хоть на карьерном грузовике проедешь спокойно. Но это очень и очень рискованная тема.

Мегаполис, попадая в Улей, вскоре превращается в филиал ада, через который не всякая танковая колонна проскочит. Есть вариант подгадать под перезагрузку, – ринуться через город сразу же, пока мертвяки не набежали, да жители не спятили. Так иногда и поступают караваны самых отмороженных торговцев.

А отмороженные они потому, что проскакивать приходится под носом у внешников. Те, как и зараженные, покидают кластер до перезагрузки, но затем быстро возвращаются, чтобы ловить таких смельчаков. Добавить поселения муров и публики, близкой к ним по моральному духу и повышенную плотность откормившихся тварей, что неудивительно при такой огромной кормушке.

В общем, Дон – нереально сложная преграда. И именно за ней, возможно, скрывается человек, которого считают великим знахарем.

Пастор, предложив помощь своей организации в переправе, оказал бесценную услугу. В тот момент так показалось и Карату, и Шусту.

А теперь вот не кажется.

Происходит что-то мутное.

* * *

Шуст, обойдя бронетранспортер, задумчиво произнес:

– На что угодно забьюсь, что у нас здесь всё растащат. Даже трусы стянуть на ходу готовы, конкретно гнилой народец. Видал, как таращатся? Будто глазами воруют. Ну и место… Да я такую помойку первый раз вижу, а уж я помоек всяких навидался.

Карат, оглядевшись, пожалел, что это сделал. И мысленно согласился с Шустом. Если снаружи поселок выглядел монументально из-за чуть ли не циклопических железобетонных конструкций, внутри он смотрелся убого, до омерзения.

Начать с того, что местные, при таком обилии стройматериалов, не удосужились положить нормальное дорожное покрытие. Засыпали все улицы бетонной крошкой и на этом успокоились. Последняя густо пылила в сухую погоду, выедая глаза и заставляя чихать, и к тому же смешалась с навозом, производимым множеством коров и коз, которые шарахались по территории повсюду, и никому до них не было дела. Непонятно, что животные едят, нигде ни единого намека на сухую травинку не просматривалось.