«Так и я тут не из праздного любопытства, черт возьми!» - подумал про себя Агент на Контракте, но вслух только лишь попросил господина Пареных разъяснить ему некоторые моменты дела, касающиеся личности доктора Пера Густавссона и вынесенного ему приговора.

- Поконкретнее, пожалуйста, - поморщился адвокат. - Речь идет о человеке, много лет работавшим вне нашего Мира и, сами понимаете, рассказывать о такого рода людях можно много. Вам ведь нужна некая конкретная справка - только? Вот по ней и задавайте ваши вопросы.

- Мне, прежде всего, важно было бы знать, - осторожно начал Ким, - кого же все-таки представлял здесь, на Прерии, осужденный по делу «Шести Портов» Густавссон. Вы вели его защиту и, наверное, больше чем кто либо осведомлены на этот счет…

На кого все-таки работал подсудимый?

- Раз уж вы имеете доступ такого уровня как ваш, - пожал плечами Пареных, то уже прочитали, очевидно, формулировку заключения по делу… Там это ясно сказано.

- Там ясно сказано, что суд не считает необходимым уточнение этой стороны дела для вынесения приговора… - возразил Ким.

- Но меня - точнее Следствие - интересует не формальная сторона вопроса…

- А меня, как представителя Защиты, она вот как раз и не интересует! - Пареных извлек из ящика стола роскошного вида плоский ларец, из ларца - сигару и принялся заботливо - ножичком в серебряной оправе - обрезать ее кончик.

Курева Киму тоже предложено не было.

- Где это вы видели такого защитника, - со сдержанным гневом продолжал хозяин, - который способствует тому, чтобы его подзащитному, честно отсидевшему уже свыше половины полученного по приговору срока, навесили еще лет пять - шесть? По, так сказать, «вновь открывшимся обстоятельствам»? Я, вообще, хотел бы знать, кому это понадобилось инициировать повторное расследование по этому делу?

- Никакого повторного расследования не предвидится, - поспешил успокоить его Ким. - Идет расследование совершенно другого преступления. И меньше всего я настроен увеличивать срок заключения несчастному Густавссону… Наоборот, если он окажет Следствию существенную помощь…

- Стоп, стоп, стоп! - прервал его явно встревожившийся защитник.

- Вы что - намерены отправиться к Густавссону по месту заключения? Это непосредственно касается…

- Ваш подзащитный будет поставлен даже в более комфортные условия, - улыбнулся Ким. - Я намерен предоставить ему возможность проявить свои э-э… знания здесь, в условиях полного или частичного расконвоирования…

Адвокат даже вскочил из-за стола и уставился на Кима, как на привидение.

- Вы… Вы даже сами не понимаете, что собираетесь затеять, господин Агент!

Эти слова он буквально выкрикнул, торопливо выбираясь из-за стола.

- Обстроятельства дела таковы… таковы… - Пареных утратил всю свою вальяжность. Теперь он странно походил на схваченного за руку шулера. - Этот несчастный даже сам не знал правды о тех, на кого ему пришлось работать… Обстоятельства дела… Впрочем…

Впрочем, я отказываюсь продолжать разговор на эту тему! Это - мое право…

Он тяжело обернулся к столу. Потер лоб. Снова повернулся к Киму:

- Вы в самом деле собираетесь?…

Ким поднялся и взял со стола положенную было на него папку.

«А ведь не о бывшем подзащитном печется господин адвокат, - запоздало подумал он. - Не из-за него всполошился. А я - купился как мальчишка на его подставку! Сболтнул лишнее. Это мне отрыгнется.

И очень скоро, может быть. Надо торопиться. Здесь уже ничего не выкопаешь.»

- Если вы не хотите отвечать на мои вопросы, господин адвокат, - сказал он вслух, - то уж не ждите и от меня ответов на свои…

Предупреждаю вас, однако, о том, что существует Федеральный закон «О мерах по пресечению действий, препятствующих ведению следствия»…

- Нашли кого учить, мальчишка! - зло бросил адвокат, огибая стол в направлении к сдвинутой панели, за которой дремал терминал.

Ким быстрым шагом направился к выходу. Он был уже на пороге, когда странные, потусторонние звуки заполнили комнату, заметались под ее сводами… Он остановился и остолбенело обернулся. До него не сразу дошло, что несется этот призрачный хор из-за задвинутых штор окон - с невидимой, зыбкой глади озера.

Адвокат уже стоял у терминала, держа в руках переговорную трубку. Он уже поостыл немного и вполне владел собой.

- Это птицы, - устало объяснил он, перехватив взгляд Кима.

- Ночные птицы. Сейчас - их время…

- Я повторяю, в новостях не соврали: на моих глазах на набережной в собаку била молния!… В огромную собаку - два раза. И - хоть бы хны. Она словно искупалась в огне… Честное слово десантника!

Отряхнулась и побежала себе… А я прямо столбом стоять остался…

- Это и называется - допиться до глюков, Ник… Вот что делает с людьми этот проклятый самогонище, который называют виски. От водки такого не бывает…

Бармен чуть кашлянул - но кашлянул со значением - и гудение голосов теплой компании, собравшейся встречать «ночное утро» в украшенном старинными картинками углу «Канар» чуть смолкло. И было отчего. Не всякий день в «Канары» заглядывают тузы с Козырной набережной. Импозантный, точно испанский гранд, Серж Круевич оперся о стойку, терпеливо ожидая заказа господина комиссара.

Роше тяжело вздохнул - подобная известность его тяготила - и, тоже опершись о стойку, заказал чашечку кофе. Разговору, конечно, больше способствовала бы рюмка белого, но так рано комиссар не начинал - даже по служебной необходимости.

Кофе был не тем, ради чего народ собирался в «Канарах» с утра пораньше. Явно не тем. Еще раз утвердившись в мысли о причастности сношенных автомобильных покрышек к происхождению экзотического для Прерии напитка, Роше отставил чашечку в сторону и, утерев усы, осведомился у старины Круевича о том, о сем. Старина Круевич охотно рассказал и про то и про се, после чего, кашлянув, взял инициативу в свои руки.

- Послушайте, комиссар, - понизив голос, сообщил он, - если вам нужен Лев Косневски, то вы уже немного опоздали… И напрасно теряете время.

Комиссар вздохнул еще раз.

- Неужели уже весь город знает, что Жану Роше понадобился Лев Косневски? - грустно спросил он, покручивая в пальцах белоснежную емкость с мерзким напитком.

- Как вам сказать, мсье… - пожилой бармен отвел глаза к картинкам на стене.

На картинках были изображены исключительно собаки. Почти всех известных пород и любого калибра.

- Как вам сказать… - повторил он. - Весь город уже знает, что люди комиссара Жана ищут двух псов. Бог весть зачем, но ищут. А по краденной псине в столице главный спец - Лео: не мне вас учить… Только его еще вчера - прямо перед закрытием - отловил один дед, такой интересный. И, главное - похоже, по тому же самому вопросу…