Для полноты картины мне нужно было две вещи – узнать наконец, что это за фрукт, и установить, что он делал в то злополучное утро.

Вообще-то, если честно, две персоны не вписывались в общий пейзаж тихих бизнесменов-филателистов: Брюнет со своей компанией и этот вот пережиток девяностых. Кстати, они-то с Брюнетом как раз одного поля ягодки. Просто последний трансформировался с течением времени в следующий класс бизнесмена, а брат Фролова застрял на пыльных дорогах эволюции. Ну что ж, бывает!

Я некоторое время напряженно размышляла. Затем все же пришла к решению: разговора с Фроловым мне не избежать. К тому же, словно в подтверждение, зазвонил сотовый, и я услышала долгожданный голос.

* * *

– Сергей Петрович, я не собираюсь требовать у вас свои деньги, мне нужно с вами поговорить, только и всего! – от злости я сжала зубы и сдавила сотовый так, что побелели костяшки пальцев. – Что, десять минут вы мне уделить не в состоянии?

– Татьяна Александровна, поверьте, совершенно не могу! – трагическим голосом отозвался Фролов. – За то время, пока я вынужден был отсутствовать, столько дел накопилось, что секунды нет свободной! Вот, скажем, дня через три. Кстати, и рассчитаюсь с вами, вы не волнуйтесь!

– За это я меньше всего волнуюсь. Я волнуюсь за судьбу одной пластиковой карточки…

– Какой карточки? Перестаньте, в самом деле! То вы на меня убийство вешаете, то карточка какая-то!

– Назначайте время и место – я вам все объясню.

– Ну ладно, перезвоните минут через десять. Я разгребусь, и мы с вами где-нибудь встретимся.

* * *

Я смотрела через дорогу в ожидании машины господина Фролова. Как я помнила, по городу он передвигался на темном «Лексусе». Через дорогу смотрела потому, что там было наиболее вероятное место парковки – моя сторона была вся напрочь забита.

Размышляла я сразу о двух вещах – все же в Сергее Петровиче погиб актер. «Какая карточка!» Фи! Если я сделала правильный вывод, что братец работает на него, а это не вызывало никаких сомнений, то ничего, кроме этой самой карточки, дома у меня он искать не мог. Сам по себе обыск, который они устроили, мероприятие дурацкое. Но мне оно кое-что дало: я поняла, что на поле играет не одна команда, а, по крайней мере, две. Откуда Фролов узнал про деньги и какой ему прок от карточки, если он не знает кода, еще предстояло узнать.

Я еще раз окинула взглядом противоположную сторону, затем посмотрела на часики. Вдруг сотовый выдал звонок.

– Татьяна Александровна, я у «Авроры». Вы где?

– Сейчас подойду, – отозвалась я, отключила связь и вышла из машины.

Мне нужно было перейти на другую сторону. Пока дорогу преграждал поток машин, я ждала зеленый сигнал светофора и думала, с чего начну разговор.

«Лексус» я нашла за углом, у гипермаркета «Аврора». Фролов даже не поздоровался. Только повернулся в пол-оборота, показывая, что готов слушать.

– Здравствуйте, Сергей Петрович! – вынуждена была сделать первый шаг я.

– Здравствуйте, – буркнул он в ответ.

– Серебристая «Мазда», номер семьдесят сорок один, вам случайно не знакома?

– Нет, а что, должна?

– Конечно, она вашему брату принадлежит, насколько я успела заметить.

– Да, в самом деле?

– Послушайте, Сергей Петрович, не будем ходить вокруг да около. Вы, как и все остальные, мечтаете получить кусок пластика с четырнадцатью миллионами рублей. Для того ваш братец торчал у моего дома, залез ко мне в квартиру.

– Слава залез к вам в квартиру? Вы ничего не придумываете?

Мне уже порядком надоело, но я сдержалась.

– Сегодня утром, около одиннадцати, я видела, как он заходил в подъезд покойного Кушинского. Что, вы мне скажете, что у него в этом доме родственники или друзья живут?

– Да нет же, – дернул плечом Фролов. – Я попросил его съездить. Сыну вряд ли нужна коллекция отца, а я купил бы ее с удовольствием. Только он никого дома не застал, заехал ко мне, мы поговорили о том о сем, а дальше каждый занялся своими делами.

«Как все просто!» – мысленно усмехнулась я.

– Только у меня никаких марок нет. Что, скажите, у меня тоже можно было искать? Не вяжется, господин Фролов. Впрочем, я все поняла, – прохладно заметила в ответ, открывая дверцу. – Только я знаю, где карточка Кушинского.

– Где же?

– Вот вы и попались, Сергей Петрович.

Он надолго задумался, настолько долго, что я уже было решила его потормошить, когда он наконец произнес:

– Ну, ладно. Хотя вы ничего, помимо неприятностей, мне не принесли, я готов кое-что с вами обсудить.

– Слушаю вас внимательно.

– Насколько я могу о вас судить, человек вы энергичный. М-да. Так вот, вы уже, наверное, в курсе, что за свою свободу мне пришлось изрядно заплатить.

– Догадываюсь, – заметила я в свою очередь.

– Но вот подвернулся случай восстановить справедливость и вернуть утраченные деньги.

– Каким образом вы узнали про этот случай… про карточку, которая была у Кушинского?

– Сначала от него самого. Тем утром я был у него, и мы вновь крупно поговорили. Ну, он мне и выдал: вот, говорит, посмотри. Совал ее в нос мне – кто, говорит, тебе это отдаст? На халяву, кричал, на подготовленное место залезть хочешь! А потом, когда я думал, что для меня все уже закончилось, мне позвонил Леня Горчак. Вы знаете его?

– Мы встречались.

Господин Фролов вновь задумался. Я так понимала, он размышлял, что мне можно сказать, а что лучше придержать при себе. Я ему долго не мешала, потом не выдержала и, дабы ускорить процесс, заметила:

– Сергей Петрович, я знаю гораздо больше, чем вам кажется, потому можете говорить смело. Вряд ли вы какую новость сможете мне сообщить.

Сказав так, я, конечно же, лукавила: знала далеко не все, а лучше сказать – совсем мало, лишь то, что соизволил поведать Брюнет. Об остальном только догадывалась. Вот и в отношении Фролова у меня были сплошные предположения.

– Ну, Сергеева вы тоже знаете, я так понимаю?

– Это который больше известен как Брюнет? – наобум выстрелила я и попала.

– Он самый, – подтвердил Сергей Петрович. – Вот этот самый Брюнет, будь он неладен, имеет нехорошее свойство портить людям жизнь…

«Это уж точно!» – мысленно согласилась я.

– Так уж получилось, что Леня давно связан с этим самым Брюнетом. Но он ему не доверяет.

– И потому обратился к вам, чтобы вы нашли за вознаграждение пропавшие четырнадцать миллионов, – с нескрываемым сарказмом закончила я.

– Ну, не совсем так, но примерно где-то около, – опять же подумав, наконец согласился он. И тут же вслед поинтересовался: – А о деньгах вам известно тоже от Лени?