– Власти. Все новое пугает их. Если бы вы знали, сколько всего я предлагал и готов был воплотить в жизнь, чтобы облегчить труд людей. И в простой обывательской жизни, и в паровозах, например. А сколько механизмов можно было бы применить для облегчения каторжного труда крестьян на полях, рабочих на заводах. Вы знаете, Наденька, четыре года назад я изобрел механический плуг, который сам, без лошади, боронит землю, а человек только управляет им. И почти год крестьяне одного из моих сел испытывали его по моей просьбе и не могли нарадоваться изобретению. Но соседи, они, знаете ли, очень завистливые люди, доложили куда надобно. И меня заставили прекратить мои новшества, хотя это мои земли и мои крестьяне, иначе обещали арестовать за смутьянство.

– Но почему? Разве царь не хочет, чтобы люди жили лучше и радостнее? И счастливее?

– Нет, Наденька. В этом-то и соль. Властям и царю нужны рабы. Забитые, подчиняемые, такие, которые устают настолько сильно, чтобы не думать о вольностях, свержении власти и о счастье. Это я хотел сделать жизнь людей легче и радостнее. И не просил ничего взамен на мои изобретения, у меня все есть, Бог даровал мне все для безбедной жизни и для того, чтобы я мог беспрепятственно творить. Но абсолютизму не нужны счастливые люди. Ибо счастливый и свободный человек опасен. У него исчезает страх, он не будет подчиняться и выполнять их требования, порою абсурдные. И именно поэтому я опасен для властей. Так как пытаюсь преобразить их трехмерный мир и сделать его чуточку счастливее и гармоничнее. Чтобы люди любили жизнь и окружающий мир. Я даже своих крепостных вынужден отпускать на свободу, выдавая им «вольные», не более пятидесяти человек за год. Иначе царские ищейки будут опять недовольны.

– Как все это печально, – произнесла Надя, думая о том, что и полтора века спустя, в ее времени, ничего не изменилось. Да был свет и машины. Но люди остались такими же рабами системы и несчастными, потому что власти, хотя и назывались по-другому, не царскими, а все равно не желали видеть счастливых и свободных людей, еще с детства прививая им раболепие и покорность. – Но, возможно, когда-нибудь такое время все же наступит и люди будут счастливы на этой земле?

– А как же, непременно наступит, – сказал он. – Когда наша любимая Земля перейдет в пятое измерение.

– Как это? В пятое измерение?

– Да, – кивнул он уверенно. – Наш мир живет в третьем измерении, душа моя, а пятое измерение другое, там нет времени, нет войн и страданий…

– Я слышала про это пятое измерение, – выпалила она и тут же осеклась. Девушка девятнадцатого века, наверное, не могла этого знать, но она уже ляпнула.

– Неужели?

– Да, правда, немного, – поправилась она, понимая, что надо прекратить этот скользкий разговор, который мог выдать в ней девушку из будущего. Но любопытство пересилило. – Только я не могу понять, как наша планета может перейти в пятое измерение? Просто взять и перейти?

– Почему же нет? Если Всевышнему будет угодно, она вполне сможет это сделать, – сказал граф уверенно. – Вы наверняка не знаете этого, милая, но есть пророчество о том, что в двадцать первом веке случится хаос, описанный во многих книгах как апокалипсис, но таковым он будет лишь для тех людей, которые не смогут притянуться к пятому измерению своими высокими вибрациями. Те же люди, которые будут духовно, телесно и душевно чисты и не одурманены трехмерными соблазнами в виде денег, власти и жажды упоения страстями, смогут перейти в пятое измерение с нашей любимой землей Геей.

Ведь наша планета Гея за все свои страдания от неразумных людей и терпение по воле Всевышнего получит награду – переход в пятое измерение.

– Вы говорите о каких-то страшных вещах, Сергей.

– Нет, они естественны. Планета наша будет освобождаться от ненужных особей, которые тянут ее в третье и ниже измерения, от тех, которые губят природу, добывают из ее недр ископаемые без удержу, жаждут только наживы, войн, забыли о любви и душе, и для которых человеческая жизнь ничего не стоит. На обновленной земле Малдене, так будет называться наша теперешняя Гея, в пятом измерении смогут жить единственно чистые духовно и физически люди, которые окружены любовью и источают ее ко всему сущему. Те, которые будут беречь окружающий мир, животных и считать других существ равными себе и жить в мире и гармонии со всеми, без войн и угнетения. Те люди станут подобны Богам, они будут перемещаться силой мысли, не стареть и не знать болезней. Это будет рай по-нашему. Ибо в пятом измерении нет дуальности и разделения на плохое и хорошее, а только безграничная любовь, добро, единение со Вселенной и счастливые люди.

– Откуда вы это знаете?

– Знаю… читал пророчества и многие древние книги. Можете верить, можете нет. Дело ваше, но все это будет.

– Вы такой необычный человек, человек-загадка, я бы сказала. Каждый раз я открываю в вас что-то новое.

– А я нахожу у вас все новые совершенные черты, душа моя. Мне очень нравится ваш нрав: огненный, непосредственный и сильный. А ваша светлая душа притягивает меня неимоверно, и мне сейчас кажется, что мы встретились неслучайно. Точнее, неслучайно моя лошадь сбила вас на той дороге. Наверняка вы предназначены мне судьбой, как моя вторая половинка.

Говоря это, молодой человек все ближе придвигался к ней. И, когда замер в шаге, она подняла на него лицо и пролепетала:

– Вам тоже так кажется, Сергей?

Надя ощущала, что ее сердце полно нежности к этому мужчине, который так ласково и страстно смотрел ей в глаза, и ее душа пела от счастья. Она улыбнулась ему, ибо ей было приятно оттого, что он восхвалял ее характер и душу, а не внешние данные, в привлекательности которых она и сама не сомневалась.

– Вы станете моей женой? – спросил он вдруг.

– Как? – опешила она, непонимающе уставившись на молодого человека.

Он молчал, наверное, минуту, не спуская своего напряженного взора с ее ореховых глаз и явно подбирая нужные слова.

– Я люблю вас, Наденька, и надеюсь, что и вы полюбите меня в ответ.

– Господи, это так неожиданно… – Она опять не нашлась, что ответить, и, только сглотнув, пролепетала: – Но мы знакомы одну неделю. Нас тянет друг к другу, это так, но любовь ли это? Скорее страсть.

– Что же я, по-вашему, не могу отличить, люблю я вас или нет?

– Но так быстро разве может появиться любовь? – удивилась она, смотря в его голубые сверкающие глаза и чувствуя, что на его слова о любви ее сердце вдруг радостно отозвалось. Ей пришла мысль о том, что она тоже неистово горячо влюблена в молодого человека, и ее недавняя ревность к некой мадам была этому подтверждением.

– Страсть, Наденька, вибрирует на нижних чакрах. И при виде вас я их отчетливо ощущаю, но более тепла и вибрирующего света у меня появляется в груди и чуть выше, это район сердца и головы, поэтому я испытываю к вам именно любовное чувство.

– Но в последние дни вы были так холодны со мной, и мне казалось…