litbaza книги онлайнБоевикиВолчина позорный - Станислав Борисович Малозёмов

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 137
Перейти на страницу:
я буду общаться на «ты».

— Да ладно. Ничего. И я буду на ты, — кивнул Русанов. — Я тоже нежных уважительных чувств к тебе не имею.

Ромас в это время стоял на лестничной площадке и трясся. Он вообще был человеком испуганным надолго. Жена бросила его и, уходя, объяснила, что он трусливый, безвольный и беззащитный. Таким его водка сделала. И что умрёт он рано от испуга. Вот он и ждал на площадке, когда придёт смерть. Потому как очень испугался выстрелов. А воображение дополнило перепуг картиной плавающего в крови милиционера и разъярённого Алексея, дружка, который, раз уж начал, мог пришлёпнуть и его.

— Ромас, заходи, — позвал Алексей Иванович. — У нас всё миром обошлось. Иди домой.

Лусис вошел и сел на корточки напротив дивана.

— Корешу всё как есть рассказал? — Малович расстегнул вторую пуговицу рубахи и откинулся на спинку ворсистого дивана.

— Ну, — кивнул Русанов. — Ему можно.

— Во! — Малович прижал Алексея Иванович за плечо к себе так дружески, что несколько мелких косточек у бухгалтера хрустнули. — Ему просто можно. А мне так просто нужно! Необходимо просто. Понимаешь, Русанов, мне побоку твои подпольные дела. Я их трогать не буду. Клепайте лавэ пока Алма-Ата или Москва вас не застукают.

Может, наш ОБХСС возьмётся, но у тебя же там «свой» заместитель начальника. Значит, отмажетесь. Да и хрен с ними, с цехами «левыми». Я ловлю убийц. Сам ты не убийца. В меня вот не попал с полутора метров. А пять убийств из семи я раскрыл. Убийцы уже на шконках хлебают баланду. Но, Алексей, мил человек, блатные бы сами и не дёрнулись. Приказывал им убивать ты. Все трое, на которых висит пять «мокрух», написали, что приказывал и жертву называл ты. А? Или вру я тебе? На «пушку» беру?

Надолго задумался Русанов. Сигарету у Ромаса попросил и граммов двести водки. Курил он после выпивки, кашлял как туберкулёзник и сморкался в большой клетчатый носовой платок. Некурящим был Алексей Иванович. Но тут припёрло. Требовалось успокоиться.

— Ну, раз ты всё знаешь, так я тебе зачем? — удивился он и снял туфли. От водки тепло чересчур стало ногам.

— Не, ты меня или не понял, или много выпил и не врубаешься, — Шура развернул бухгалтера к себе лицом. — Убийств семь. Ты в это время напрягись и соображай. Я раскрыл пять. Осталось два. Тех пятерых решил чужими руками убрать ты. Это уже по суду прошло. А два последних, особенно Иванов, сами себя грохнули? Один даже горло себе перерезал и в Тоболе пять дней плавал, пока не выплыл на пляж.

— Этих не я приговорил, — Русанов отвернулся. — Шофера Кудряшова с завода кожезаменителей захотел грохнуть директор этого же завода Марченко. Он наш, в команде подпольной, но ещё и директор государственного предприятия. Кудряшов с кладовщиком заводским снюхались и вышло, что за квартал они вывезли пятьдесят семь тонн заменителя. Это по документам. А на самом деле девяносто три. Там столько как раз и было. Нам в цеха пятьдесят две через фабрику оформили. А все остальные они отвезли в Челябинск и на базаре всё за раз скинули. Директор потом «прижал» кладовщика, а тот назвал инициатором Кудряшова. Позвали его, шофера, так он всех обматерил и сказал, что у него в эти дни машина на ремонте стояла. Выяснили, что сбрехнул он. Сказали тогда, чтобы деньги вернул.

— Какие, — психанул Кудряшов — деньги? Не брал, мол, и всё.

— Тр-р-р! — остановил плавную речь Алексея Ивановича Шура. — Вот тут тормознём для прояснения деталей. То есть ты ездил к «куму» насчёт пятерых, а по убийству Кудряшова кто? Директор Марченко? Не Камалов же на «зону» пёрся. Это ему не по рангу. У вас что, любой работяга может приехать к главному палачу Серебрякову, «куму» зоны, и попросить у него убийцу?

— «Кум» сам был у Камалова. Он вызвал, Серебряков приехал.

— Ну, Кудряшова кто убил конкретно? А Иванова? Не кто просил «кума» дать убийцу, а убивал конкретно кто? — разозлился Малович и приподнял за воротник Русанова над диваном. — Можешь узнать сам у «кума»?

— Ну, только когда приедем в Кустанай, — опустил глаза бухгалтер. — По телефону не будет он об этом… Ты лучше скажи, что со мной собрался сделать.

Шура ходил по комнатам и медленно объяснял.

— УВД, не я, подаст на тебя в суд за ложный на меня донос. За фотомонтаж глупый и плохо сработанный. Вы его в обком отдать не успели. Но в УВД ведь принесли, в Государственную организацию и пропустили через канцелярию клевету на сотрудника. Чтобы к генералу точно попал. Ложный донос, Алексей Батькович это статья 186 УК. До пяти лет. Всё! Через три месяца Камалов, дружбан твой, вызволит с «кичи» Хватит с тебя.

— Как? — обалдел Русанов. — А организация убийств?

— Да я тебя на понт взял, — хмыкнул Малович. — Блатные сказали, что приговаривал точно ты, но не писали. Ни в одной бумаге нет твоей фамилии. И ты сам лично других выдашь организаторов, таких как ты, на словах, устно, без протокола, не тронем тебя. Обещаю. И писать ни на кого заяву или «признанку» не будешь. Мне твоих слов хватит. Но если обманешь, всё соберу в кучу, напишут мне все те, кто должен всё на бумаге отразить да тут и подпольная твоя жизнь вынырнет, кражи, «левые» деньги. Тогда уж, извини, но будет тебе пожизненное.

Единственное, что надо очень даже обязательно, так то, чтобы кто-то из последних убивцев написал. Повторяю — написал! Что команду убить и адрес жертвы давал лично начальник колонии. И убийцу назначал всегда он. И что платил за «работу» тоже он. Сделаешь?

Русанов стал метаться по квартире, рвал на себе волос, рубаху и даже майку. Лицо его накрыла гримаса отвращения ко всем и ко всему. Алексей на работе научился это скрывать. Но сейчас он был на грани главного своего выбора. И ненависть к себе, ко всему человечеству, не успела спрятаться, вырвалась наружу.

— Да ты убьёшь сам себя так, — остановил психоз бухгалтера Шура. — Ну, пошурупь чуток мозгами. «Кум» ведь мог тебе или Камалову отказать? Мог! Отказал хоть раз? Нет! Ты сам хоть одного бывшего зека знаешь, которого ты сам мог позвать на пару бутылок водки и сказать, кого надо грохнуть? Нет, не можешь. И никто из вашей кодлы «цеховиков» не может. Вот ты меня попроси, чтобы я директора вашей

1 ... 33 34 35 36 37 38 39 40 41 ... 137
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?