– И что ты сделал для Саванны в этот раз?

– С чего ты взяла, что мне нужно было что-то делать для нее?

– Ты только что сказал, что все время вел себя как последний дурак, и, честно говоря, это фамильная черта Ройалов.

Я начинаю хохотать.

– Точно!

Элла тоже начинает смеяться.

Гидеон получает по первое число. Но он, видимо, решает, что лучше быть мишенью для шуточек двух девчонок, чем выслушивать, как они обмениваются колкостями.

– Саванна, тебе понравилось в университете? – спрашивает Элла.

– Очень!

– Я так завидую тебе – ведь ты окончила школу на год раньше! Я даже не знала, что так можно.

– Сав отлично училась с самого первого дня в «Асторе». – Гордость в голосе Гидеона заставляет меня покраснеть.

– Мне приходится посещать занятия в академии «Уэст-Маркс». Так что окончание школы экстерном – та еще морока.

– И все же ты такая смелая, Саванна!

Я широко улыбаюсь от ее похвалы. Элла – классная девчонка (и это когда-то даже возмущало меня), и мне приятно слышать, что она тоже считает меня такой же.

Элла покашливает.

– Смеяться над Гидеоном, конечно, очень весело, но, думаю, вы мне не для этого позвонили.

Я тут же становлюсь серьезной и быстро перехожу к делу:

– Нет. Стив выследил Гидеона в школе.

– О, нет. – Сколько боли в этих двух словах! А еще в них слышится стыд, и я начинаю думать, что Элла почему-то чувствует себя ответственной за действия своего отца. Но совершенно напрасно. Стив – взрослый мужчина, и он сам решил убить человека.

– Да, он хотел, чтобы я выступил его свидетелем и описал его как порядочного человека, который и мухи не обидит, – говорит Гидеон с презрением. – В обмен на это он обещал не выкладывать наши с Сав фотографии в Интернет.

– О боже! Прости, Саванна!

– Но ты-то тут при чем? Ведь я сама отправила Гидеону фото.

– Но Стив – мой отец, – отвечает она, подтверждая мои догадки.

– И это ты сделала его таким ужасным человеком?

– Ладно, твоя взяла. Я не делала его ужасным, но почему-то мне все равно за него стыдно. Дело в том, что Дина сожгла все прямо у меня на глазах: и юридические документы, и фотографии, да вообще все, что она собирала на нашу семью. Думаю, это была ее благодарность за то, что я спасла ей жизнь. Но что касается остальных – видимо, где-то остались копии. – Она тяжело вздыхает. – Чего вы хотите от меня?

– Я хочу попасть в пентхаус и обыскать его, – отвечает Гидеон. – Он должен где-то хранить цифровые копии.

– Полиция все конфисковала, в том числе все его компьютеры.

– Не знаешь, они нашли что-нибудь?

– Адвокат Каллума говорит, что не так много, – признается Элла.

– Теперь у него новый телефон.

– Правильно.

– И наверняка он завел новые аккаунты.

– Возможно.

– Он прожил шесть месяцев за границей и каким-то образом вернулся сюда, не имея доступа ни к одному из своих личных счетов, иначе папу уведомили бы.

– Так ты считаешь, что ему кто-то помог? Стив утверждает, что ему оказали помощь жители деревни.

– И Стив был так же честен во всем остальном?

– Ты прав. – Повисла тишина. Элла задумалась.

– Какой смысл в обыске его квартиры? – спрашиваю я. – Даже если мы отыщем то, что хотим найти, ты, Гид, сам сказал: где-то будет еще одна копия.

– Но если мы найдем и удалим то, что хранится у него, то у нас будет козырь.

– Или мы просто зря беспокоимся о том, что можем контролировать. В этом случае, например, я знаю, как смогу ответить ему. Если Стив опубликует фотографии, я разошлю требования изъять их из доступа. Я была несовершеннолетней, и публиковать их в Интернете противозаконно.

– Но сайты будут продолжать выкладывать их, – возражает Гидеон.

– Ну и что? Я плохо на них выгляжу? – Мои щеки вспыхивают.

– Нет! Конечно, нет! Ты прекрасна на каждой из них. Как думаешь, иначе почему я их сохранил? – уныло отвечает он.

– Ты красивая девушка, Саванна! У тебя чудесные ноги, а за такое тело, как у тебя, можно умереть! Я всегда тебе завидовала, – вмешивается Элла.

– Видишь, – довольно говорит Гидеон, – двое из шести Ройалов подтверждают, что ты самая сногсшибательная девушка по эту сторону Мохаве.

– Я могу говорить и от лица Рида и Истона, – добавляет Элла. – Они тоже считают тебя красивой.

Я морщусь при упоминании Истона: ведь мы переспали. Покосившись на Гидеона, вижу, что он, скорее, забавляется ситуацией и совсем не злится.

– Смотри, уже четверо из шести. Абсолютное большинство.

– Ну, раз уж так считает абсолютное большинство Ройалов, так тому и быть. – Хотя я не очень понимаю, к чему все это.

– Ладно, пожалуй, я вешаю трубку, – говорит Элла. – Позвоните мне, если вам еще что-нибудь понадобится.

Мы прощаемся, и Гидеон, побарабанив пальцами по рулю, спрашивает:

– Ты правда ничего не хочешь с этим делать?

Я не задумываясь отвечаю:

– Даже если мы найдем у Стива эти снимки, сомневаюсь, что на этом все закончится. Единственное, что может унять боль, – это лишить его власти надо мной. Так что да, я не хочу ничего предпринимать.

– А как насчет мелкой мести?

Мелкой мести?

– Я «за»! И что у тебя на уме?

– Счета Стива заблокированы, летать он не может, так что единственная отдушина для него – это его «бугатти». – Гидеон выгибает бровь. – У меня дома есть бейсбольная бита с его именем…

– Тебя могут арестовать.

– Это «нет»?

Я натягиваю ремень безопасности.

– Я просто сказала, что тебя могут арестовать. Но я внесу за тебя залог. – Я широко улыбаюсь ему. – Может, даже сама пару раз ударю.

Саванна

Наши дни

– Бэйвью для Стива как тюрьма. А пока его не посадили по-настоящему, он считает, что может делать что хочет и это сойдет ему с рук, – объясняет мне Гид, пока мы едем по широкой асфальтированной дороге, по обе стороны которой возвышаются большие каменные особняки.

– Где это мы? – Я поворачиваюсь на сиденье, разглядывая эту часть города, в которой никогда не бывала. Здесь почти нет транспорта, много зелени и бесконечные заборы.