Мои пальцы устремляются к нижнему краю его футболки и пробираются под нее, чтобы коснуться кубиков на его животе, накачанных благодаря часам, проведенным в бассейне и тренажерном зале.

Одним молниеносным движением Гидеон открывает дверь машины и бросает меня на мягкую кожу заднего сиденья. Он наваливается на меня своим твердым телом, заполняя собой пространство, такое знакомое и такое чужое одновременно. Его рот оказывается на моей шее, а пальцы впиваются в бока.

– Снимай! – Я тяну его за футболку. – Снимай ее.

Он стаскивает ее с себя через голову, и у меня есть несколько секунд, чтобы полюбоваться настоящим произведением искусства – телом Гидеона Ройала. Бог так щедро одарил его. У него не только красивое лицо: твердая челюсть, прямой нос, полные губы – но и тело, которому позавидовала бы статуя.

Я облизываю губы в предвкушении.

– Отлично.

Потом жестом подзываю его к себе. Гид подчиняется без единого слова.

Теперь он тянет вверх мой топ. Я помогаю ему снять его. Рот Гидеона находит мою ключицу, ласкает кожу над кружевным бюстгальтером, а затем покрывает поцелуями живот и опускается ниже. Я помогаю ему с пуговицами, молниями и кружевами.

А потом мы вдвоем стираем прошлое, облегчаем боль и заменяем все плохие воспоминания новыми, замечательными.

– Саванна, – шепчет Гидеон, растягивая три слога в целый напев. Он целует изгиб моей щеки, трется носом о мой подбородок, целует разгоряченную впадину между грудей, а потом повторяет: – Саванна, я скучал по тебе.

В его словах скользят подлинное одиночество, искренность, которую нельзя не услышать.

– Больше не отпускай меня, – шепчу я в его лоснящуюся от пота кожу.

– Не отпущу. Никогда. Я люблю тебя, Саванна. – Он поднимается на руках, чтобы посмотреть на меня. – Я отдал тебе свое сердце в ту самую минуту, как впервые увидел тебя. Прошу тебя, скажи, что мы снова будем вместе.

Я притягиваю его к себе. Горячая кожа на горячей коже.

– Мы снова вместе. Я тоже люблю тебя, Гидеон. Я пыталась избавиться от этого чувства, но это невозможно. Теперь ты не отделаешься от меня.

Это не угроза, это обещание. Его глаза светятся от счастья, и мы снова сливаемся в поцелуе. Я притягиваю его ближе, чтобы он оказался еще глубже. В этой сумрачной аллее мы изгоняем тьму и заменяем ее нашей чистой, светлой любовью.

Позже, намного позже, Гидеон лежит рядом со мной. В открытую дверь задувает легкий прохладный ветерок. Гид слишком высокий, чтобы поместиться в автомобиле. Такой риск должен был напугать меня, но я лишь смеюсь. Вокруг машины могла бы собраться хоть целая толпа народа – я все равно не заметила бы.

– Что такое?

– Ничего. – Я сажусь, убирая с лица влажные пряди волос. – Нам пора ехать.

Я оглядываюсь в поисках своего топа.

Гидеон тоже садится.

– Хочешь побыстрее убраться с места преступления?

Я протягиваю ему его футболку.

– Это второе правило в инструкции Бонни и Клайда.

– А какое первое?

Я широко улыбаюсь.

– Всегда совершайте преступление вместе.

Гидеон

Наши дни

– Езжай аккуратно. – Я целую Саванну в лоб и убираю прядь волос за ухо. Сегодня они прямые. Я еще не решил, что мне больше нравится: шелковые пряди или неукротимые кудряшки. Наверное, и те и другие.

Она нервно улыбается мне.

– Приедешь домой в следующие выходные?

Я чувствую ее тревогу, хотя она делает все возможное, чтобы скрыть ее. Наклоняюсь поближе, надеясь, что она прочитает искренность в моих глазах.

– Да. В пятницу освобожусь где-то к полудню, так что в Бэйвью вернусь до того, как закончатся твои занятия. Кстати, осталось подождать всего три недели, и я вернусь домой на все лето. – Я еще раз обнимаю Сав, а потом поднимаю ее маленький чемоданчик.

– Сколько времени ты собираешься проводить в Бэйвью во время летних каникул? – Она открывает заднюю дверь своего «мерседеса» и ждет, пока я уберу туда чемодан.

– Пока трудно сказать. Ты сделала все, что нужно было? – Я тяну время, гадая, куда подевалась Джули.

– Да. Я побывала на факультете киноискусства, посмотрела, где будет проходить большая часть моих занятий, познакомилась со своим будущим куратором. – Саванна барабанит пальцами по дверце. – Утром звонила Шии, так что они ждут меня дома через пару часов.

Я неохотно ставлю чемодан на заднее сиденье. Сав закрывает дверь и сразу же обнимает меня.

Я замираю, потому что чуть не забыл обнять ее в ответ. Мы так долго не общались. Я и забыл, как мне это нравится. В любое другое время я бы подхватил ее на руки и утащил к ближайшей горизонтальной поверхности. Прошлой ночью я настолько потерял над собой контроль, что не смог дождаться, когда вернемся в мою квартиру. Но ничто на свете не заставит меня пожалеть о прошлой ночи.

Я прижимаю ее голову к своей груди, а сам высматриваю своих друзей.

– Э-э-э, ты меня раздавишь. – Сав извивается в моих объятиях.

Я медленно отпускаю ее.

– Прости, я уже отвык обниматься.

– А я думала, вы с Кэлом каждую ночь жметесь друг к дружке. Ты, конечно, будешь маленькой ложечкой, – дразнится она.

– А вот и нет. Кэл всегда – маленькая ложечка. Помяни черта. – По мне прокатывается волна облегчения, когда я наконец замечаю своих друзей, спешащих к нам. Если бы они не появились, почти все, что я задумал ночью, полетело бы коту под хвост.

– Простите! Простите! – подбегая, кричит Джули. – Мне позвонила мама, и потребовалась целая вечность, чтобы отделаться от нее. – Она хватает Сав за руку. – Ты должна вернуться на минутку. Нам нужно кое-что сделать перед твоим отъездом.

– Но я уже сказала сестре, что буду дома…

– Перезвонишь ей, – перебивает Джули и чуть ли не силой утаскивает прочь продолжающую что-то лепетать Саванну.

Я улыбаюсь и машу им рукой, пока Сав не оказывается в безопасности, в общежитии. Затем, нахмурившись, поворачиваюсь к Кэлу.

– Дотянули до последнего, да? Кстати, и чем вы там с Джули занимались?

На лице Кэла вспыхивает румянец.

– Охренеть! – восклицаю я, на мгновение отвлекшись от своего плана. – Как это случилось?

Он пожимает плечами, вид у него при этом одновременно сконфуженный и довольный.

– Сам не знаю. Мы ждали твоего звонка и начали говорить о любви и прочей херне. Одно привело к другому. Я, похоже, сказал, что у меня есть чувства к ней. – Друг на секунду отворачивается, переполненный эмоциями. Может, это смущение, а может, счастье. Я жду, пока он соберется с духом. Только через мгновение он расправляет плечи и смотрит мне прямо в глаза. – Короче, она сказала, что у нее тоже есть ко мне чувства, ну а историю про птичку и тычинку я повторять не буду, ладно?