– Меня зовут О. Приятно с тобой познакомиться! А насчет того, где ты, я не имею ни малейшего понятия. Вероятно, в своей комнате.

Ее имя – О? Боже ж ты мой! Кажется, когда родители давали ей имя, они были не очень-то вдохновлены. Интересно, как звали ее сестру? У?!

– Ага, и что тогда я делаю в старом телевизоре?

О криво улыбнулась:

– Я искала тебя, и тебя было сложно найти.

– Вы меня искали? Почему?

Сначала О кивнула, а затем сделала глоток из своей чашки, которая тут же нарисовала над ее верхней губой зеленые усы.

– Мы ищем тебя, потому что хотим узнать, кто ты такая.

– И почему вы хотите это узнать? – Теперь я стала подозрительной и в то же время растерянной. И была немного польщена, но совсем чуть-чуть. – Люди не так часто мной интересуются.

О тут же подняла несуществующую бровь вверх:

– Правда? Ты имеешь в виду богов?

Я нерешительно кивнула.

– Мой фан-клуб очень невелик.

О наклонилась в мою сторону. Кожа кресла скрипнула. Она взволнованно заболтала каблуками своих змеиных сапог.

– Боги – дураки, девочка. Они стареют, забудь о них. Я хотела бы познакомиться с тобой. Ты скажешь мне свое имя?

Я задумалась. Я посмотрела на нее, а затем на Пиаса. Но… разве это как-то мне навредит?

– Я Ворриор. Ворриор Пандемос!

– Ворриор! Какое очаровательное и немного необычное имя.

– Знаю. Это папочка его выбрал. – Я смущенно почесала затылок. Афродита даже не хотела давать мне имя, когда я родилась.

О захихикала и весело подмигнула мне:

– Очень интересный выбор имени, а твой отец, если можно поинтересоваться, это?..

– Мой отец – Аид.

Или мне стоило промолчать об этом? По правде говоря, я не видела причины скрывать это. Теперь обе несуществующие брови О поднялись вверх:

– У Аида есть дочь?

Пиас, стоявший рядом, громко выругался.

– Эм-м… Да. Мой отец Аид, а мать – Афродита.

– Твоя мать – Афродита? – В ее голосе послышалось такое недоверие, что мне тут же стало не по себе. Вероятно, мне все же стоило держать рот на замке. Даже если О была мне в целом симпатична, я все еще не доверяла ей, ведь они с Пиасом были заодно.

– Господи! Я знал! Они пытаются использовать ее против нас! – выкрикнул вышеупомянутый юноша. Честно сказать, этот парень конкретно действовал мне на нервы. Он тут же оттолкнулся от стены. Его мышцы угрожающе напряглись, а на натренированных руках проступили темные вены.

– Кто она такая? Она наверняка все видела. Она знает, где это! – Вокруг него появились с трудом подавляемые молнии. Что он чувствовал? Злость, возбуждение? Может, сходил с ума? Я не знаю. В любом случае каждое его слово заставляло землю под ним содрогаться. Пол шатался, а по экрану пошли трещины. Я моментально отшатнулась назад. Изображение обоих стало мерцать, Пиас показался перед О и прижал обе руки к стеклу. Он пялился на меня. У меня снова появилось ощущение, что я смотрю в бездушную пропасть. Эти глаза были бесконечно холодными и жесткими. Из его худых пальцев били молнии, и он оскалил зубы, словно собака.

– Кто ты такая? Неважно, что планирует мой отец и что поручили тебе боги, это будет бессмысленно, как только ты окажешься в моих руках. Скажи Аиду, чтобы он отступил в ближайшее время. Иначе я позабочусь о том, чтобы ты действительно осталась без головы. – Его губы приоткрылись от частого дыхания. Картинка стала нечеткой.

– Что ты делаешь? Идиот, она же сейчас исчезнет! – услышала я крики О.

– Оставайся на месте! – Лающий приказ Пиаса разгневал меня. Я сердито уставилась на его постоянно исчезающее лицо:

– Ты что, сумасшедший урод? Сначала бросаешь меня в пасть собакам, а теперь снова мне угрожаешь? Не связывайся со мной! Я – дочь Афродиты! Твое достоинство отсохнет быстрее, чем ты успеешь сказать слово «Аваддон»! – выплюнула я с максимально презрительным видом.

– Конечно, при таком виде-то точно! – ответил Пиас.

Ого! Мой рот открылся. Проклятие, он слишком быстро нашелся с ответом. Он был хорош, слишком хорош.

– Сам такой! – глупо отозвалась я.

Ну, класс. Сколько мне, четыре года? Рука Пиаса протянулась вперед. Еще один удар электричества пронзил мое тело и отбросил меня обратно в реальность.

Задыхаясь, я открыла глаза и села на кровати.

– Что случилось, Ворриор? Все в порядке? – Голова Мэдокса с красными опухшими глазами и спутанными волосами появилась рядом с моей. Когда он бывал уставшим, он говорил немного невнятно.

– Я… Нет, ничего не произошло. Просто странный сон. – Я все еще чувствовала вибрацию в своих пальцах, как будто электричество еще текло по ним.

– Хм… Тебе лучше снова лечь. Еще очень рано. – Мэдокс опять упал лицом в подушку.

– У меня… фуу… у меня в последнее время такие странные сны, в которых… Мэд?

Он громко захрапел. Я уставилась на его спутанные волосы и, несмотря на то что по моей спине все еще бежали мурашки от страшного сна, захихикала. Я с любовью погладила его по голове.

– М-м-м! – Радостно мурча, Мэдокс перевернулся под моим прикосновением.

Интересно, который сейчас час? Я выглянула из дыры в стене и поняла, что дождь закончился, но облака все еще висели над городом. Утро уже началось. Я слышала чириканье птиц. Я вытащила свой телефон из заднего кармана штанов, чтобы посмотреть на время, и поняла, как сильно мои руки вспотели под кожаными перчатками. Полвосьмого. На самом-то деле Даймонд может в любую секунду объявиться в моей комнате, чтобы отвести нас на Олимп. Возможно, я могу попытаться позавтракать, прежде чем пойти в этот жуткий загородный клуб. В любом случае о дальнейшем сне и речи быть не могло. Так тихо, как только возможно, я сбросила с себя одеяло и встала с матраса. Мэдокс с ворчанием перевернулся и завернул свою обнаженную грудь в коричневые крылья. Я прошла в ванную комнату по хрустящему под моими ногами стеклу и включила холодную воду. Я устало сняла капюшон и брызнула холодной водой себе в лицо. Ох, дурацкая идея! Слишком холодная, фу. Стуча зубами, я подняла голову и замерла. Хлопая глазами, я смотрела на свое отражение. Что. Это. Такое?! Я зажмурилась, затаила дыхание и в качестве проверки ущипнула себя за щеку. Все было по-старому, кроме… Почему моя кожа светилась? Это вообще нормально? Нет, наверное, нет, кажется, она стала флуоресцентной. Мою кожу окружал тонкий золотой ореол. Мои фиолетовые глаза испуганно глядели в зеркало: казалось, они стали еще больше, чем раньше. Хотя я уже два дня не чистила зубы, дыхание изо рта пахло свежестью. Оно даже стало приятно сладким, будто я ела карамель. Мои волосы, которые должны были выглядеть как катастрофа из узлов и засохшей кожи, в действительности выглядывали из небрежной косы золотистыми локонами. Щеки были нежно-розового цвета, а губы – кроваво-красного. Я выглядела как человек, который часами сидел в салоне красоты. Я неуверенно потрогала свое лицо в поиске несовершенств, которые бы могли заставить меня выглядеть более человечно. Хоть морщинку, родинку или прыщ. Что угодно, лишь бы я не выглядела так. Во мне что, зародились какие-то суперсилы? Моргая, я наклонилась вперед. Моя кожа действительно светилась. Просто бред.