его. Обо всем этом он не задумывался прямо, но на уровне подсознания понимал совершенно ясно, что такая выходка будет иметь скорее негативные последствия и потому невозможна.

В мыслях же Юрий продолжал предаваться желчным излияниям в адрес Кристины, компенсируя напряжение, вспыхнувшее в нем от отвешенного ею нравоучительного внушения. И вскоре его посетило неожиданное соображение: к нему вдруг пришла идея, как реально можно было бы вразумить сестру. Юрий решил, что когда она в следующий раз прилюдно пристыдит его упреком в невнимательности, то он, в ответ разливая вино, все бокалы наполнит, как следует по этикету — на две трети объема, и лишь ей одной нальет значительно больше, почти до краев, чтобы только можно было нормально взять фужер и при этом не облиться.

Открыв для себя эту идею, Юрий испытал настоящее ликование. Намек с наполненным бокалом был настолько тонким, что его в отличие от прямого высказывания вполне можно было реализовать. Если же Кристина, не поняв его с первого раза, попыталась бы возмутиться действиями брата, он всегда мог, извинившись, сослаться на свою неловкость, а уж со второго раза она бы точно задумалась над тем, что он пытается сказать ей и окружающим. Идея так понравилась Юрию, что он даже забыл о шашлыке и, в сладостном предвкушении лукаво сощурив глаза, начал в мельчайших деталях представлять, как искусно, ловко и остро ответит сестре при случае на следующее ее несправедливое и крайне уничижительное замечание.

Глава XV

Оставив компанию и выйдя на улицу, Завязин поспешил за домик в огород, где стоял мангал. Он не на шутку испугался, что Полина последует за ним, вызвав его на немедленные объяснения, и, обходя дом, с замиранием сердца вслушивался, не открывается ли дверь, а поняв, что жена осталась внутри, облегченно выдохнул.

Тайная жизнь Завязина неотступно следовала за ним, всплывая все чаще и с все возрастающей очевидностью. С того дня, когда Полина узнала о его связи на стороне, он на время прекратил было общение с любовницей, но как только отношения дома наладились, встречи возобновились. Завязин понимал, что жена обо всем догадывается, но ничего не мог поделать: свидания с Любой стали для него самыми яркими событиями в жизни, наполнявшими ее чувствами, эмоциями, страстью. Правда, теперь он с еще большей, нежели прежде, тщательностью выверял свои шаги, стараясь не дать Полине даже малейшего повода для сколько-нибудь обоснованных подозрений, но, несмотря на все старания, в глубине души вполне ощущал, что это было лишь вопросом времени. Скрытая от его сознания мысль, что отношения на стороне нарастают, как снежный ком, и что рано или поздно они прорвутся в его супружескую жизнь, тяжелым грузом наваливалась на Завязина, лишь только он покидал квартиру Любы. Чувства тревоги и вины стали его постоянными спутниками, присутствия которых он не осознавал, но влияние ощущал со всей возможной ясностью.

Завязин закурил сигарету и принялся снимать в тарелку куски мяса с оставшихся в мангале шампуров. «Э-э-эх… Неудачно ляпнул… И глупо попался», — в досаде хмурясь и мотая головой, пытался он до конца осознать случившееся. Горестное ощущение какого-то бессилия, безысходности нахлынуло на него: стоило один раз расслабиться в компании друзей, лишь чуть снизить бдительность, как последствия не заставили себя ждать. Это был очевидный прокол, и то, что Полина не вышла сейчас за ним, чтобы тут же все прояснить, никак не означало, что она забудет или пропустит эту ситуацию, — он знал, что жена непременно вернется к ней, как только они останутся вдвоем.

Сняв мясо, Завязин выкинул бычок и сразу следом закурил новую сигарету. «Нужно придумать какое-нибудь правдоподобное объяснение, — размышлял он, наблюдая, как в глубине мангала ярко-оранжевым цветом сияли раскаленные угли, испускавшие вверх плотные колеблющиеся потоки создаваемого ими жара. — Скажу, что это было во время последней командировки. Заселили в квартиру из тех, что сдают посуточно, и там ночью все произошло. Просто и достоверно получается… И что я смутился за столом? Перепугался. Дурак! Надо было спокойно рассказать историю, и никаких вопросов бы не возникло… А теперь, после такой реакции, Полина этими объяснениями не успокоится. Ч-черт. Дурак! Дурак!!!»

Вернувшись в дом, Завязин застал всю компанию за общей оживленной беседой. Поставив на стол тарелку с шашлыками, он, не говоря ни слова, будто боясь привлечь к себе внимание, необычно тихо и скромно разместился на своем месте и только спустя некоторое время украдкой взглянул на жену: с интересом участвуя в разговоре, Полина выглядела вполне беспечно, и этот факт вселил в него уверенность. Постепенно он включился в беседу и уже совсем перестал думать о случившейся неприятности, когда в кармане зазвонил телефон.

Завязин вынул трубку и посмотрел на экран. Звонивший не был записан в его справочнике, потому что вместо имени в телефоне высветился набор цифр, но он наизусть знал этот номер. Завязин растерялся от неожиданности: никогда раньше Люба не звонила ему в выходные без его предварительного сигнала. На какие-то секунды он замялся и тут же по тому, как резко развернулась к нему Полина, понял, что она увидела его замешательство.

— С работы звонят, — сбросив вызов и вернув телефон в карман, объявил вслух Завязин.

— А что разговаривать не стал? — поинтересовалась жена.

— Да надоели. Хоть раз отдохнуть нормально, — сморщив лоб, отмахнулся Завязин, сам изумившись, как правдоподобно прозвучали его слова, но не успел он еще взяться за вилку, телефон зазвонил вновь.

— Снова с работы? — спросила Полина, когда муж достал из кармана аппарат.

— Да.

— Поговори. Может, что-то важное.

— Наверное, все же придется, — сказал Завязин, вставая из-за стола с телефоном в руке и быстрым шагом направляясь к двери.

Только он вышел в коридор, как Ольга с Кристиной дружно повернулись к Полине и все втроем обменялись значительными взглядами. Еще только час назад, когда Завязину звонили с работы, он спокойно взял трубку прямо за столом, ничуть не смущаясь этим фактом, и женщинам была совершенно ясна причина, по которой в этот раз он решил для разговора выйти на улицу. И только Юрий, до сих пор не имевший ни малейшего представления о том, что происходило в отношениях между Завязиными, продолжал с интересом рассказывать что-то не слушавшим его собеседницам.

Глава XVI

— Что случилось? Говори быстрее, — лишь оказавшись на улице, торопливо и приглушенно процедил в трубку Завязин.

— Привет, — раздался кроткий голос Любы.

Спешно обходя дом, одной рукой прижимая к уху телефон, а второй на ходу надевая куртку, Завязин продолжал вслушиваться в доносившиеся из трубки звуки,