О! Эти ребята тоже хотят посмотреть на настоящую анатари? Сомневаюсь, что их намерения такие же невинные, как у Игоря Баринова.

Я перевела взгляд на щербатого незнакомца и ответила:

- Чур меня, чур!

Воздух в тот же миг подернулся уже знакомой серебристой дымкой, и возле моих ног очутился большой полупрозрачный медведь. В этот раз мишка не стал демонстрировать свою мощь, а просто поднял на загривке призрачную шерсть и прыгнул на щербатого незнакомца. Похоже, в том, что оборотень желает причинить мне вред, страж не сомневался.

Мужчина среагировал мгновенно – с громким ругательством он отскочил в сторону, успев в последний момент уйти от огромных когтей моего защитника, перевернулся в воздухе и приземлился на тротуарную плитку уже в волчьем обличии.

Зато его сородичи замешкались – очевидно, призрачный медведь оказался им в диковинку.

Мишка, между тем, кинулся в новую атаку. Волк громко зарычал и тоже бросился на неожиданного противника.

Звери столкнулись друг с другом, и я четко услышала, как щелкнули зубы оборотня, попытавшегося вцепиться стражу в горло – его клыки прошли через полупрозрачную оболочку медведя, не причинив ему ни капли вреда. В ответ косолапый ухватил рыжего за загривок и без труда поднял в воздух, будто это был не огромный мохнатый волчара, а большая мягкая игрушка.

По аллее тот час разнесся громкий звериный вопль – судя по всему, для волка медвежьи зубы оказались очень даже осязаемы.

Услышав крик своего приятеля, остальные оборотни мгновенно сменили ипостась и бросились ему на помощь. Однако почти сразу остановились, как вкопанные. Мишка тряхнул головой и отшвырнул противника в сторону – прямо в объятия Всеволода Репьевского.

Сева поймал волка одной рукой. Ухватил за шею, поднял зубастую морду на уровень своих глаз.

У меня дернулось правое веко. Вот это силища!..

- Человеческого языка вы не понимаете, - спокойно произнес Всеволод, глядя в волчьи глаза. – Хорошо. Значит, будем общаться по-другому.

Зверь сдавленно захрипел.

Репьевский швырнул его на землю, и тотпоспешно отполз к ближайшим кустам.

- Вадиму передадите от меня привет, - все так же спокойно сказал Всеволод остальным волкам. – Скажете, что я очень в нем разочарован. А теперь прочь от сюда.

Оборотни мгновенно скрылись из вида. Вслед за ним на свое место отправился и мой медведь – я погладила чуру, и он, как и в прошлый раз, растворился в воздухе.

Я встала со скамейки и на негнущихся ногах подошла к Репьевскому.

- Тебя нельзя оставить даже на минутку, - улыбнулся он. – Стоит отойти, как со всех сторон сбегаются волки.

Я громко выдохнула и уткнулась лбом в его на грудь. Он крепко прижал меня к себе.

- Куда ты ходил? – спросила у Всеволода.

- А вот, - Сева изогнулся и поднял с соседней скамейки большую красную розу. – Мне вдруг подумалось, что я ни разу не дарил тебе цветов.

Я взяла розу в руки, осторожно погладила ее нежные лепестки.

- Какая красивая, - тихо сказала я. – Спасибо.

Репьевский наклонился и поцеловал уголок моих губ.

- Все хорошо? – спросил он.

- Да.

- Что они от тебя хотели?

- Познакомиться. Наверное. Я разволновалась и сразу же вызвала стража. Возможно, мне стоило сначала с ними поговорить.

- Не стоило, - покачал головой Сева. – С этой шайкой лучше не иметь никаких дел. Ты все сделала правильно.

Я улыбнулась.

- Знаешь, мне кажется, на сегодня довольно прогулок, - сказал Всеволод. – Поехали домой.

***

Эту ночь я провела дома у Репьевского.

О том, что в мою собственную квартиру меня провожать никто не собирается, Сева сообщил уже в машине.

- А поехали ко мне в гости, - нарочито весело предложил он, заводя мотор.

- Боишься, что у подъезда меня будет поджидать еще какой-нибудь хищник? – усмехнулась я в ответ.

- Вряд ли. Сомневаюсь, что найдутся сумасшедшие, которые захотят второй раз за вечер испытать мое самообладание. Но мне будет спокойнее, если ты станешь находиться рядом.

- Помнится, ты говорил, что за мной присматривают.

- За тобой присматривают, когда поблизости нет меня. Согласись, во время наших прогулок лишние глаза совершенно ни к чему.

Он по-мальчишески подмигнул, а мне вдруг подумалось, что Сева сегодня здорово испугался. Выглядит спокойным, улыбается, а глаза горят точно так же, как и в тот момент, когда он сжал горло рыжего оборотня. Между тем, самое забавное во всей этой ситуации то, что сама я на нападение волков отреагировала не так эмоционально, как могла бы.

Хотя чему тут удивляться? Несколько недель я жила в ожидании обещанного нападения, и вот оно случилось. Не скажу, что произошедшее пришлось мне по вкусу. Однако то, как здорово зубы призрачного стража потрепали рыжего извращенца, еще раз дало понять – я не беззащитна, и в случае чего могу дать отпор. Главное, всегда держать при себе чуру.

…Жилище Репьевского оказалось большим одноэтажным домом, расположенным в новом районе города. В нем наличествовали широкие окна, просторные комнаты и большой задний двор, густо засаженный деревьями и кустарниками. Когда из прихожей я перешла в одну из комнат, мне пришло в голову, что среди этих высоких уютно-коричневых стен периодически гуляет звонкое эхо – мебели у Всеволода было мало, а ковров не имелось вовсе.

- Сева, ты дома оборачиваешься в медведя? – поинтересовалась, разглядывая симпатичные лесные пейзажи в причудливых деревянных рамах – единственное украшение берлоги моего оборотня.

- Да, - кивнул Репьевский. – Как ты догадалась?

- У тебя здесь очень просторно. И нет ничего, что было бы можно случайно разбить или уронить.

- Все, что билось и ломалось, разбито и сломано уже давно, - усмехнулся мужчина. – Мне понадобилось совсем немного времени, чтобы понять – в доме, в котором периодически появляется крупный мохнатый зверь, не должно быть ничего лишнего.

- А как же твоя человеческая ипостась? Ей не хочется порадовать себя парой милых безделушек?

- Моя человеческая ипостась постоянно находится на работе, поэтому в качестве милых безделушек здесь только книги. И их достаточно много. Хочешь, покажу?

В целом жилище Репьевского мне понравилось – в нем было так много места и воздуха, что невольно начинало казаться, будто мы находимся на природе. При этом его городской дом так здорово контрастировал с маленькой лесной избушкой, в которой началось наше знакомство, что в чем-то это было странно. На мое замечание о скромной площади его диких