— Дегар?

Эви резво вскочила, мимолетно отметив, что все кости вроде бы уцелели в схватке, и бросилась следом. Странно, демон явно появился из-за спины, то есть с другой стороны коридора. Где это он бродил ночью?

Дегар закинул трепыхающегося хранителя в дверной проем, подождал, пока следом проскользнет Эвелина, и запер дверь на ключ.

Обезумевший хранитель ворочался на полу, правда, уже молча.

— Ты его так тряс… Я думала, ты ему шею сломаешь!

— Я и сломал, — невозмутимо признался Дегар. — Не знал, что люди после такого выживают.

— И я… не знала… — пролепетала Эвелина.

— Отойди.

Дегар перевернул создание — в том, что это человек, Эви уже сильно сомневалась, — и откинул капюшон. Мейджи запалила свечу, которую продолжала судорожно сжимать в руке, присела на корточки и вскрикнула.

За время учебы она несколько раз видела, как студенты отделения некромантии поднимали и упокаивали мертвых. В некроманты шли либо сильные духом, либо совершенно лишенные сострадания юноши. Девушек на факультет не брали не только потому, что девицы обычно не выдерживали мрачной обстановки подземелий, где располагались учебные аудитории. И не потому, что женщины — эфемерные существа, созданные лишь для того, чтобы порхать. История магии знала мейджи, которые своей отвагой решали исход боя, очень часто ценой своей жизни. Все объяснялось проще: восставшие по неведомой причине не слушались женщин. Мейджи могли их уничтожить, но не подчинить.

Эви в некроманты не рвалась, поэтому не расстраивалась. Мертвяки, даже свежие, всегда выглядели премерзко. Бесцветные глаза, выбеленная кожа… Хотя и тварь, которую Дегар сейчас придавил к полу, красавчиком было не назвать. Просто она выглядела иначе. Ссохшаяся, точно мумия, а кожа темно-зеленого цвета.

— Что это? — непрофессионально пискнула Эви.

— Ты мне скажи, колдунья.

— Я думаю… — Пришлось взять себя в руки. — Возможно, это что-то вроде стража. Умерший и поднятый брат, который охраняет цитадель по ночам. Кстати, что ты делал в коридоре? Не ты ли мне сказал, что выходить запрещено?

Дегар хмыкнул.

— Некоторые правила следует нарушать, особенно такие подозрительные. Я вышел на разведку. Сколько нужно магии, чтобы оживить человека и сделать стража?

— Одноразово — примерно четыре единицы. Но можно и с помощью амулета…

Эви тут же проверила существо на наличие артефактов, но ничего не обнаружила.

— Странно… Тогда в цитадели всегда должен присутствовать сильный маг и поддерживать заклятие.

— А если я тебе скажу, что таких стражей не один и не два, а больше десятка? Я исследовал цитадель — они повсюду.

— Что?! — Эви вытаращила глаза. — Ты шутишь? Это невозможно! Один маг сможет поддерживать жизнь в десятке тел час-два, не больше. Здесь нужен отряд некромантов, как на войне. Но зачем?

— Зачем — это хороший вопрос. Но еще лучший вопрос — как.

С этими словами Дегар поднялся, схватил существо за шиворот и подтащил к окну. Распахнул створки, в мгновение ока перевалил тварь через подоконник, и та беззвучно сгинула в черноте. Эви бросилась следом, но успела увидеть только, как серая тень разбила глянцевую поверхность озера. Впрочем, тяжелые воды тут же сомкнулись и успокоились.

— Ой… — сказала Эвелина.

На следующий день стажеров наконец-то допустили в хранилище. Первый сектор находился на верхнем, пятом, этаже цитадели. Благодаря окнам во всю высоту стены в помещении было солнечно: свет, отраженный от поверхности озера, заполнял обширные залы, искрился на золотых тиснениях переплетов, играл пылинками. Уж чего-чего, а пыли здесь хватало. Эви даже расчихалась с непривычки и мысленно взмолилась о том, чтобы Великий Подлюка не заставил их генералить, протирая книжные полки.

Для начала Эвелина и Дегар сделали круг почета по залам, разглядывая стеллажи, забитые фолиантами, свитками, пергаментами, встречались даже глиняные таблички с нанесенными на них древними письменами.

Если бы Эви располагала временем, то не пожалела бы сил, исследуя это богатство. Король Бальтазар Драглен, правитель Ферранда, вел себя как жадная скотина. Запер ценные знания в цитадели, приставил к ним людей без дара, чтобы сами они не могли ими воспользоваться, и выдает информацию Магистериуму по крохе в обмен на золото или магические услуги. У мейджи прямо ладошки зачесались, так захотелось заглянуть в тайны, хранящиеся здесь веками, хотя бы одним глазком.

— Здесь нам делать нечего, — заявил вдруг демон, до этого молчаливо взиравший на книги.

— Почему? — опешила Эвелина.

— Если в первый сектор без опасения и присмотра пускают стажеров, значит, здесь нет ничего важного, — спокойно объяснил Дегар. — И вчера ночью мертвецы не разгуливали только по коридорам пятого этажа.

Эви передернуло от отвращения, когда она вспомнила сморщенное зеленое лицо и бессмысленный взгляд. Все утро она волновалась, что Великий Подлюка заметит пропажу одного из стражей, но за завтраком все прошло мирно. Их даже сдержанно похвалили за магическое мастерство и порядок, наведенный на кухне.

«Мастерство, ага!» — думала Эвелина, догрызая корочку вчерашнего хлеба и разглядывая свежую мозоль на пальце.

Одно из двух: либо стражей не пересчитывали, либо исчезновение никак не связали со стажерами.

— В цитадели пять этажей. Вероятно, самое ценное хранят на самом нижнем. Там нет окон, и его охраняют лучше всего, — продолжал Дегар.

— И нам туда ни за что не прорваться, — мрачно подытожила Эви. — Ночью там кишмя кишат мертвяки, а днем нас туда не пустят.

Дегар на это ничего не ответил, нырнул между стеллажей и — Эвелина глазом не успела моргнуть — сорвал гобелен. Обнажились серые стены с пятнами влаги и зеленым налетом плесени. И это наверху еще было относительно сухо!

— И зачем ты это сделал? — прошипела Эви, оглядываясь, не идут ли хранители.

— Можешь вернуть, как было? — Дегар будто не услышал вопроса, вид у него был сосредоточенный.

— Могу! Только… Эй! Ты опять!

Эвелина не успела прикрепить магией сорванный гобелен, как демон с хрустом отодрал следующий. Вандал!

— Прекрати!

Мейджи повисла на руке Дегара, протянутой к последнему на этой стене полотнищу, но это было все равно что пытаться остановить катящийся с горы камень. Демон словно и не заметил болтающуюся у него на предплечье Эви — гобелен пыльной тряпкой рухнул на пол.

— Ты!..

Эвелина проглотила слово «дикарь», да и вообще на время позабыла все слова — под сорванным гобеленом обнаружилась металлическая дверь. Следы ржавчины и вездесущей плесени говорили о том, что этим выходом хранители давно не пользовались, возможно, даже забыли про него.