Пусть и мой перегруженный информацией мозг сначала совсем не хотел отключаться. Я долго лежала, прокручивала в голове произошедшее, иногда почему-то перед глазами всплывали страшные картины пожара, мертвых ящериц, Шэнли…

В какой-то момент мне захотелось подняться и вернуться в зал, где сейчас бурно веселятся мои подданные, где рекой льется вино, даже подхватила в руки брюки, собираясь их натянуть на ноги… как из кармана выпал красный, чуть сверкающий в темноте, камень. Отложила вещи в сторону, взяла его в руки, покатав между пальцами.

Теплый… хорошо… Вернулась на кровать, продолжая держать камень в руке, да так и уснула, зажав его в ладони.

Черед пару суток, когда я проснулась камня нигде не было, зато появилось странное красное пятно на ладони в виде круга. От этого было очень дискомфортно, да еще и Орлов подлил масла в огонь, когда я ему показала. Не сразу показала, а спустя несколько недель. Наверное, мне надоело вариться в своих переживаниях в одиночестве, захотелось их разделить на двоих. А с кем мне еще делиться, как не с лучшим другом.

— Помнишь, — говорит мне лучший друг, — «Пиратов черного моря» у Джека Воробья была черная метка так же на ладони, кстати, и его потом сожрал этот… — как его? — А! Кракен! Или это было в другой части?!

Впрочем, пока Орлов с умным видом чесал затылок, вспоминая все части известного фильма, мне от его выводов легче не становилось. Единственное, что я ему смогла ответить:

— Спасибо, мил человек, но ты мне совсем не помог, — поднялась с постели, на которой и происходил наш «задушевный» разговор, подошла к широкому окну.

Сереге я не могла рассказать обо всем, что со мной происходит. Иногда, мне действительно казалось, что я понемногу схожу с ума.

Каждую ночь мне снилась бескрайняя пустыня, причем я знала, что вижу одно и то же место, снились голые скалы странной формой в виде сердца, небольшой ручей и никакой зелени. Если сейчас за моим окном начал разрастаться настоящий тропический сад, пели птицы, появились мелкие звери, а, главное, никакого песка и скал.

Устало прикрыла глаза и отвернулась от прекрасного вида, прислонившись бедром к каменному подоконнику. Почувствовала легкий ветерок и тут же мне на ухо пропищали: «Фен Шу-у-уй».

— Привет, дружочек, — растянула губы в радостной улыбке, повернулась к птенцу, который ловко приземлился на мое плечо.

— О! Явился, блудный сын, — к нам подошел Серега. — И где его носило почти неделю?

— Фи… — возмутился малыш.

— Действительно, что ты к нему прицепился? Он же путешествует.

Осторожно подцепила малыша на указательный палец и аккуратно поднесла к щеке — он пах солнцем и песком. А на моем плече остались небольшие крупинки песка после его лапок. Я старательно выдохнула: надо собраться.

Глава 27

Время летело с невероятной скоростью, я все реже видела моих друзей, по процессу обустройства замка и территории, меня все сильнее захватывали дела.

В какой-то мере это меня и спасало от глубоких переживаний и затяжной депрессии, как говорили бы на Земле.

Сколько времени прошло после того, как я стала «настоящей Хранительницей»? Полгода? Больше…меньше… Все слилось в бесконечное принятие решений и решением текущих проблем. Никогда бы не подумала, что буду заниматься обустройством. Очень радовали местные жители и облегчали мне работу, у них было такое рвение, такое желание начать просто жить, а не выживать, что невольно эта волна захватила и меня.

Первым делом мы разобрались с преданными людьми Мириам. На удивление, никто из них не выражал ни малейшего сопротивления, соглашались со всеми претензиями и были согласны на любое наказание. Мне приходилось только недоуменно качать головой и обмениваться взглядами с окружением. И это после того, как я не могла уснуть несколько ночей подряд — нервничала из-за необходимости выносить решение: казнить или миловать. Вспоминая, что в этом мире прилюдная казнь что-то вроде развлечения.

Приходилось то и дело напоминать себе, что Я тут образец для подражания и, если трусливо запрусь в какой-нибудь комнате, это точно не сделает мне чести. Что уж там говорить: я приняла свою ношу, что так неожиданно свалилась на мои плечи и старалась делать все от меня зависящее для благополучия моего народа. И, когда передо мной свалились на колени те, кто не так давно гонял нас по пустыне, те, чьи братья виновны в гибели Шэнли. (Все, не думаю об этом! Пришлось проморгаться, чтобы мокрые предатели не выскользнули из глаз).

Я должна превозмочь чувство потери, и постараться быть объективной. Убийцы погибли там же, на пепелище; Ева и Сергей спаслись лишь чудом — стояли слишком далеко от эпицентра взрыва, — их просто отбросило взрывной волной и оглушило, моим чудом… (глубокий вздох… задержать дыхание…) оказался Шэнли, он прикрыл меня своим телом, да и в тот момент я прошла слияние с огнем — вот такой я везунчик. Черт возьми! Везунчик же! Ну, а взрыв подстроил сам герой, Шэнли, та сфера, что он держал в руке была чем-то вроде динамита на Земле. Пуф! И нет ни врагов, ни самого героя. Но тут я решила вернуться и нарушила его «гениальный план» по моему спасению.

«Он же твой рыцарь! Он был обязан это сделать, иначе даже я бы его не поняла и перестала уважать. — с вызовом сказала мне тогда Ева.

Что я почувствовала после ее слов — не описать, смогла только спросить.

— А сейчас уважаешь? — я смотрела на нее мертвым взглядом, она на меня предельно серьезным.

— Сейчас уважаю. — кивнула она мне.»

Кажется, после этого разговора что-то, похожее на дружбу, возникшее между нами, умерло.

Нет, мы, конечно, общались, она делала восемьдесят процентов всей работы по организации «нормальной жизни», но в глаза я ей больше не могла смотреть.

Что же касается бывших подданных Мириам.

Ничего умнее не придумала, как взять кровный договор почти со всех осужденных и принять их в наш штат. Стражи псевдо-хранительницы были хорошо тренированны, если сравнивать с простыми жителями, а хорошие бойцы мне были, ой как, нужны. В это же время одной из самых актуальных проблем была проблема неизвестности, мне нужны были свежие данные о состоянии земель: что уцелело, какие города, какие форпосты еще действуют, количество жителей и их локализация. И вот, что я сделала: собрала несколько экспедиций — что-что, а это я умела здесь лучше всех, — распределила помилованных стражей и