рукой деду, заглянул в сарай, схватил брезентовую плащ-палатку (скроет от дождя хотя бы и поможет согреться), прихватил коробок спичек, который держал там на всякий случай и огородами вернулся в лес. Эта дачная эпопея для него закончилась.

Куда пойти? Вот вопрос. В течение июня он курсировал от дачного поселка к лагерю, где тоже можно перекантоваться у поварих, но там сейчас суета и полиция, которая приехала разбираться с нападением.

Хотя… Зверь прикинул, что пока он мотался туда-сюда, прошло не менее двух часов. Сашку уже увезла скорая. Драчуна, привязанного к дереву, тоже нашел лагерный сторож с собакой, а значит, и полиция уехала. Что ей в глуши карельской делать ночью? Чем черт не шутит! Глядишь, до утра можно и в тепле пересидеть.

А дальше… в голове появилась картинка теплой кухни, огня в печи и Маши, вытаскивающей горячий хлеб. В крайнем случае, в церкви ему точно помогут.

Но добираться до лютеранского прихода было далеко: лагерь располагался в пятнадцати километрах от города. Брести одному ночью, под дождем, то еще удовольствие, и голосовать нельзя. Зверь принял самое простое решение – лагерь.

Знакомой тропинкой он двинулся обратно, и только подойдя почти вплотную к территории лагеря понял, что-то не так. Зверь остановился в кустах и прислушался: лагерь не спал. В воздухе то и дело мелькали лучи фонариков, слышались крики. А еще… возле ворот стояла полицейская машина.

– Что случилось? Почему до сих пор не уехали? – недоумевал про себя Зверь.

Первый порыв – сбежать – пропал. Но и узнать, что еще произошло в лагере, он не мог, сидя в кустах. Надо выбираться. Он оглядел себя: в плащ-палатке похож на охотника или рыбака. В кабине машины зажегся огонек сигареты: водитель, значит, на месте.

А, была, не была! Вовка вышел на асфальтовую дорожку и направился к полицейскому автомобилю. Это был рискованный шаг, но он надеялся, что в таком прикиде его никто не узнает, даже если его физиономия красуется на стенде «Их разыскивает полиция».

Зверь обогнул машину вдоль забора и подобрался к водительскому окну сзади. Натянув поглубже капюшон на голову, он постучал в стекло и тут же увидел испуганные глаза шофера. Вовка покачал кистью, мол, опусти стекло. Водитель выглянул в окно.

– Фу, черт, напугал как! Что надо?

– Ничего. Шел с рыбалки, вдруг вижу – суматоха. Вот и решил спросить, что случилось?

– Девочка в лагере пропала. Мы потому и не смогли уехать. Ищут ее по горячим следам. Испугалась драки, наверное, вот и прячется где-нибудь.

– А ты чего здесь сидишь?

– Так, этого караулю.

Водитель кивнул головой в сторону заднего сиденья. Вовка повернулся и столкнулся взглядом с тем драчуном, которого сам же привязал к дереву. По глазам сразу увидел: узнал.

Глава 15

Взрослые, не сговариваясь и уже не обращая внимания на проливной дождь, искали ребенка.

Инна кинулась к медпункту, надеясь, что Лена, как всегда, сидит под дверью. Разочарованию не было предела. Медсестра чуть не плакала. За один вечер пережить два таких стресса даже самая закаленная натура не сможет. Надежда ухнула в пятки и сразу забрала все силы. Плечи опустились, голова работала еле-еле, хотелось лечь на кровать и отдаться страданию. Ее постоянно терзал вопрос: как там Сашка? Пришел в сознание или нет? Много ли потерял крови? Не опасно ли для жизни его состояние?

С тяжелыми мыслями Инна обшарила все уголки вокруг корпуса, заглянула под каждый мокрый куст смородины, растущей у стен. Она прикладывала ладони к стеклам, чтобы разглядеть, кто находится внутри и нет ли там ребенка.

Если в комнате горел свет, люди пугались вытаращенных глаз, смотрящих на них с улицы. А в тех помещениях, где было темно, разглядеть она ничего не могла, в результате скоро бросила это бесполезное занятие.

Вода текла по лицу, промочила насквозь легкую спортивную курточку, чавкала в сандалетах. «Так дело не пойдет», – решила Инна и побежала к себе в изолятор, переоделась по погоде, сунула ноги в резиновые сапоги (летом в Карелии самая правильная обувка) и снова отправилась на улицу.

На секунду остановилась на крыльце, прикидывая, куда могла пойти девочка, и вспомнила про дырку в заборе. Михалыч должен был ее днем починить, а если не успел? Она уже завернула за угол, как ей вдруг показалось, что она слышит плач около туалета. Инна бросилась обратно, несмотря на ужас, пережитый в этом месте совсем недавно.

Она включила фонарик на телефоне и побежала по узким дощечкам панели, ведущей к строению.

– Леночка, ты здесь? – окликнула она девочку, но услышала только стук дождя по крыше.

Инна с опаской открыла дверь и посветила внутри: никого. Тогда она обошла туалет по периметру, заглянула в соседние кусты, а потом приблизилась к забору.

Было страшно. Холод мурашками пробегал по коже, рука, в которой она держала телефон, дрожала, поэтому луч света все время метался по сторонам. Он выхватывал то мокрые ветки, то коричневые стволы. Иногда на границе света и тьмы мелькала птица и пропадала в пелене дождя.

До рези в глазах Инна вглядывалась в пространство за оградой, но ничего не видела.

Вдруг она прислушалась: со стороны корпуса сотрудников доносились голоса. Обрадованная, что нашли Лену, она бросилась назад, даже не захлопнув дверь туалета. Но уже через несколько шагов поняла, что разговаривают взрослые люди. Причем женский голос громко смеялся.

«В лагере горе, а они смеются? – захлебнулась от возмущения Инна, и в несколько шагов преодолела расстояние до крыльца. Она появилась из темноты неожиданно, возмущенно взмахнула руками, собираясь отправить повариху Валю, а это были она, на поиски ребенка, но тут сзади на нее навалилась тяжелая туша.

Инна взвизгнула, потеряла равновесие и упала на колени. Туша тут же превратилась в веселого и шаловливого щенка кавказской овчарки. Он ткнулся мордой в лицо Инне и облизал шершавым языком. Она передёрнулась от отвращения. Сердце гулко колотилось в груди от пережитого страха. Нет, Инна любила животных, но не заводила домашнего питомца по одной причине: он требуют много заботы и любви.

– Что за? – закричала от ужаса она, пытаясь подняться.

– Фу, Рекс, перестань! Видишь, девушка обижена! – засмеялась повариха Валя, а потом обратилась уже к Инне. – Да он не кусается. Он маленький еще, играет только.

– Да мне вообще наплевать, маленький он или большой. Ты сама встань на мое место. Я иду из туалета, а на меня несется такая собака Баскервилей.

– А кто это?

– Шерлока Холмса читала?

– Кого? Нет. А, киношку смотрела.

Валя с трудом перехватила поводок