тебе помогать чужачке, просто так? — Феликс положил голову набок и вытянул из рук Марлы сигарету, отправив клубиться дым из своего рта. — Может, тебе лучше заняться чем-то иным, а не пытаться всеми силами удержать свое чадо? — поиграл он бровями. — Если хочешь, мы его задержим насколько возможно, — Феликс достал из-за пазухи револьвер и выпрямил руку в локте, направив прицел на спящего Кая. — Один выстрел — и наш спящий принц сляжет тебе на радость. Сможешь любоваться на сына и ухаживать, как прежде.

— Засунь свои догадки себе куда поглубже! — Марла равнодушно встала и отодвинула дуло пистолета ладонью. — Убери это. А то с твоей куриной слепотой выстрелишь себе в ногу, — повела она взглядом, наполненным презрением. — Пойду проверю девушку, пора менять компрессы.

*****

Кошмары, они снова начали беспокоить его сознание. Уже давно он научился не видеть сны, будь плохие или хорошие. Так было легче не пользоваться иллюзиями на свой счет. Каю вновь виделся пожар, но в главной роли был не он, а Валери. Собственноручно он впихнул ее в пекло и бесчувственно наблюдал за представлением. Он смотрел на свои руки, татуировки оживали и уползали, словно живые существа, оставляя под собой голую кожу. Кай безнадежно хватался, пытаясь остановить процесс, но тщетно. С каждой новой причиняемой болью Валери его тело становилось лучше, шрамы затягивались, а девушка страдала.

Он резко проснулся, сбросив служившую вместо одеяла куртку. Парень выругался от причуд собственного подсознания. На улице кипела жизнь, Каю казалось, что он оказался на чужой планете. Хоть его старый дом и находился в самой отдаленной местности, прячась под кронами деревьев в их массивных кореньях, людей тут появилось предостаточно. Они таскали воду в ведрах, наполняя синие баки возле тента, несли какие-то овощи в мешках, а Феликс этим дирижировал, оставаясь неподвижным, тратя силы лишь на очередную бутылку пива.

Кай вышел из автомобиля, немного размял кости, оглядываясь кругом. «Работнички» искоса посмотрели на него, но значимости не придали или только сделали вид. Позади появился Тони с непривычно зализанными волосами, будто бриолином прошелся. Мрачный вид. Он, конечно, стал чище и опрятнее, чем за последние месяцы времяпрепровождения в «бойцовском клубе», но вместе с тем он словно отмыл свой защитный слой. И все его душевные раны вылезли наружу. Смерть Бредли, казалось, ударила его в самое сердце гораздо глубже, чем кого бы то ни было на этой отделенной от мира планете. Тут так часто теряли близких, что иммунитет к подобным вещам выработался на раз-два, особенно у старшего поколения. Как бы это ни звучало печально.

— Как Валери?

— Уже лучше, — Каю не хотелось говорить об этом. — Ты что-нибудь выяснил?

— Да. Последний раз его видели в том злополучном баре, как раз, когда «шакалы» веселились на дне рождения. Бредли с кем-то повздорил, но с кем — неизвестно, потому что описание работников подойдет для любой шавки. Нужно поехать туда и хоть что-то разнюхать.

— Феликс тоже говорил, что это могут быть они, а я, дурак, не поверил.

— А я о чем! — разозлился кузен. — Надо решать проблему, пока эти псы никого не тронули вновь!

Послышался глухой грохот падения о землю. Кай отвел взгляд и увидел упавшего навеселе юношу. Хохоча, тот поднялся и отряхнул грязь со светло-синих джинсов несколько раз, ошпарив шлепком порванные колени. Но, похоже, ему было все равно на оставшиеся красные следы. Он выпрямился, сверкнув пьяными голубыми глазами, пополз вперед, раскачиваясь, словно на палубе корабля в самую сильную бурю.

— Кай? — он почти прошел мимо, но остановился, внимательно разглядывая парня и абсолютно игнорируя присутствие Тони. — Ты такой мрачный, — вытянул он, заливаясь новой порцией смеха.

— Маэль, какого черта?! — Кай едва признал в пареньке своего младшего брата. Перед ним был уже далеко не мальчик, грешащий играми в солдатики, а взрослый пацан, патлатый и неуправляемый. — Ты что-то принял? — не такую встречу он рисовал у себя в уме.

— Да ладно тебе, Кай, — навалился он на брата всем весом, тот едва успел подхватить его.

— Тебе нужно немедленно проспаться!

— Погоди, — вмешался Тони, — он может что-то знать о Бредли — я слышал, он частый гость того заведения.

— Посмотри на него, — Кай показал младшего во всей красе, засыпающего прямо на руках. Из волос торчала хвоя, на красной толстовке — черное пятно, кеды наполовину развязаны. Это взбесило Кая, но он пытался держать самообладание. — Он сейчас все равно ничего не скажет. Я уложу его спать, а мы вместе с тобой съездим в то место и поспрашиваем — может, кто что и увидел мельком.

— Хорошо, — мрачно ответил Энтони. — Может, тебе помочь? — он посмотрел на своего младшего кузена, который болтался на своем старшем брате, словно вешалка в шкафу, пока тот крючился, отыскивая равновесие.

— Было бы неплохо, — согласился Кай.

За руки и за ноги непослушного подростка втащили в бывшую комнату Кая, сбросив, будто мешок с картошкой. Марла даже ухом не повела, хотя находилась в трейлере и ухаживала за Валери. Все, что происходило, будто ее и не касалось.

Кай вышел в гостиную, его мрачный взгляд прокатился по лицу спящей девушки. Ее тоненькие ручки и темные круги под глазами в совокупности с болезненным цветом кожи давали болезненный эффект для его собственного сердца. Ох, как же парень боялся, что она не проснется или того хуже. Хрупкий построенный новый мир в Сан-Франциско таял на глазах, показывая все руины отвратительного прошлого. Кай так старался не возвращаться, но вот он снова тут, кривится от поступающей к горлу желчи.

— Кай, нам пора, — окликнул Тони.

Кузены сели в машину, затаивая свои переживания друг от друга. На секунду поддавшись искушению дать слабину, Кай тяжело вздохнул, ударив по рулю, но тут же собрался.

*****

Вокруг были голоса, они появлялись из мрака и исчезали там же. Такие монотонные, бесчувственные, не предназначавшиеся мне, тем не менее я их слышала. Они беспорядочно мешались в один клубок, и на секунду мне почудилось, что слышу голос воспитателя из детского дома, а в другой — Мейси. Но один я узнала наверняка. Кай! Даже его холодное и размеренное дыхание ощущалось на коже. Возможно, это галлюцинации.

— Нам пора, — эхом пронеслось в моей голове, будто на пустой тысячный зал. Этот звук вызвал боль в черепе, хотелось рвать волосы, пытаясь заткнуть звон. Проблемой было то, что я себя не чувствовала, а впереди была лишь чернь. Я резко вздохнула и распахнула глаза в реальности.

Что-то блестящее болталось перед глазами, муть понемногу начала растворяться, я вгляделась. Это был медальон, уже до боли