Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Куда стреляешь, идиот? В визор совсем не смотришь? Свои это...
Послышался звук хлёсткой затрещины.
— Эй, вы, быстрее давайте! — приказал тот же офицер.
Торопить нас не имело смысла, мы и так неслись вперёд настолько быстро, насколько могли. Вариант бросить раненых — я не рассматривал.
— Это всё, что осталось от отряда? — спросил офицер в доспехе цветов дома Хоринто.
— Да, — ответил я.
Из отряда в пять десятков человек в живых осталось лишь семеро. И двое из них не могли вести бой. Не могли даже самостоятельно передвигаться. Я мысленно выругался. Плохой из меня получился командир, раз не смог сберечь своих людей. Стоило ли бороться за власть, чтобы через несколько недель положить почти весь отряд?
Хотя, если посмотреть на эту с другой стороны. То мои рекруты зачастую держались не хуже тренированных гвардейцев, иногда справлялись и гораздо лучше. Мы смогли сбить около десятка флаеров, мы уничтожили один шагоход концентрированным огнём из ракетниц, мы чуть ли не последними отошли от стены, тогда, вокруг почти не осталось союзников.
Также моей вины нет в том, что командиры базы проспали нападение. Если бы не этот факт, то у нас было бы изначально на двадцать бойцов больше и, возможно, мы смогли бы удержать стену. Не только ведь наша казарма пострадала...
Из — за угла показались вражеские пехотинцы. Похоже, ими завладел азарт преследователей, они, во что бы то ни стало, хотели догнать остатки моего отряда и покончить с ним. За что и поплатились.
Сборный отряд, к которому мы присоединились, насчитывал больше сотни гвардейцев. По бокам стояли три крупнокалиберных пулёмёта, которые пробивали любые пехотные доспехи навылет. Также я заметил несколько переносных ракетниц.
Два десятка преследователей не ожидали подобной встречи. Загрохотала сотня автоматов, взревели крупнокалиберные пулемёты. Нападающие полегли за секунды, забрызгав кровью всё в радиусе десяти метров.
— С ними Вечный, — сказал я офицеру, который как раз находился в нескольких метрах от меня.
— Плохо, — сказал неизвестный офицер.
Насколько я знал, на тренировочной базе присутствовал лишь один настоящий Вечный из дома Хоринто. Тот самый офицер со шрамом, который устроил соревнование между мной и Кролом в меридианах. Все остальные не смогли сформировать Исток, так и оставшись Просветлёнными. Тоже немалая сила, в зависимости от доставшихся способностей, но она не могла соперничать с теми, кто шагнул на этап Вечного.
Мои слова услышал не только офицер, но и солдаты неподалёку. В глазах большинства появился испуг, некоторые нахмурились и сильнее сжали оружие.
Наступило временное затишье. Я воспользовался дарованной передышкой, чтобы обработать свои раны, а после этого занялся Чаном. Он лежал на земле, и я видел, как по его щеке понемногу стекает кровь. Заживляющий гель помог остановить кровопотерю, но большего я пока сделать не могу.
— Попали мы, командир! — бинтуя руку, сказал Рейн. В последний момент перед тем, как мы завернули за угол, его всё — таки успела достать шальная пуля.
— Да, Шейд, — лучше бы ты оставил меня такой, какая я была. Меньше мозгов — меньше переживаний о том, что могут убить, — сказала Аника с невесёлой усмешкой.
Понемногу со всех концов базы к нам стекались гвардейцы. По — одному, по — двое, редко, когда их было больше. Отряд под началом офицера понемногу увеличивался. С каждым новым гвардейцем настроение людей улучшалось. Впрочем, ситуация оставалась сложной. Враги прорвали периметр и отогнали защитников вглубь поселения. Основные уловки были истрачены обеими сторонами, и теперь осталось только сражаться.
А ещё я всё время крутил головой. По — моим расчётам, Вечный уже давно должен был появиться, но, если не считать отряда преследователей, из — за угла так никто и не показался.
Лёгкие толчки земли заставили меня вынырнуть из рассуждений. Я сразу понял, что происходит, так же, как и большинство гвардейцев дома Хоринто. Похоже, враги смогли запустить один из повреждённых шагоходов и теперь ожидают его прибытия, чтобы пойти на штурм.
Огромная машина с десятками крупнокалиберных турелей не тот противник, с которым хочется встречаться.
— Сейчас начнётся, — сказал Рейн, когда из — за угла показался покореженный нос боевой машины. Дроны камикадзе смогли разворотить обшивку, на месте большинства турелей зияли дыры, главное орудие перекосило.
Два десятка ракет расчертили ночную тьму и врезались в бок грозной машины. К всеобщему сожалению, прорваться и нанести хоть какой — то вред, смогли только две из них. Остальные разбились об энергетический щит. Ответ прилетел моментально. Оставшиеся турели открыли огонь из крупнокалиберных пулёмётов и косой смерти прошлись по гвардейцам. Тяжелые пули пробивали баррикады и доспехи.
Под прикрытием огня шагохода в нашу сторону хлынул поток гвардейцев противника. Они сразу принялись палить во все стороны, подавляя наш отряд огнём, но хуже всего было то, что на крышу шагохода взобрался тот самый Вечный. Он раскинул руки в стороны и буквально через миг в нас полетели сотни белых, искрящихся шаров.
Как только они касались поверхности — тут же взрывались кусками льда и замораживая несколько метров пространства вокруг себя. Один гвардеец настолько увлёкся стрельбой из винтовки, что не заметил белый шар, который ударил его в центр груди.
Миг спустя гвардеец покрылся коркой льда, покачнулся и разбился об асфальт тысячей небольших осколков.Старший офицер пытался раздавать команды, но всё это не помогало. Нас прижали огнём к земле, и высунуться из — за баррикады было равносильно самоубийству.
Я услышал свист сбоку. Оказалось, что командование оценило опасность и прислало подкрепление. Рой ракет устремился вперёд и ещё раз ударил по шагоходу. Энергетический щит машины уже был истощён и все снаряды достигли цели. Скрежет метала, дым, крики людей смешались в единую мелодию.
Воодушевлённые внезапной помощью и тем, что обстрел из крупнокалиберных пулемётов прекратился, гвардейцы дома Хоринто высунулись из укрытий и открыли кинжальный огонь по наступающим. Я поддался общему настрою и тоже одну за другой выпускал пули в противников.
Наш офицер, как и ожидалось, оказался Просветлённым. Он встал во весь рост, его тело полыхнуло красным огнём. С каждой секундой пламя взмывало всё выше и закручивалось спиралью, пока не поравнялось с крышами ближайших казарм. Гвардейцы противника пытались стрелять в офицера, но ни одна пуля не достигла своей цели. Их подхватывал вихрь и уносил куда — то вверх.
Лицо офицера перекосило от натуги. Он сжал кулаки и,
