– Отлично. Ну, рада была слышать… – начала прощаться Лилиан.

Поняв, что она вот-вот повесит трубку, Марта громко сказала:

– Постой. Не вешай трубку. У меня к тебе вопрос.

– Да?

– Как насчет того, чтобы вместе поужинать сегодня вечером?

– Серьезно? У тебя дома? Ты что, наконец откопала обеденный стол? По какому случаю?

– Меня пригласили, и я хочу пойти с тобой.

Лилиан колебалась.

– Кажется, ты впервые куда-либо меня приглашаешь.

– Прости.

– Думаю, я смогу. А где это будет?

Марта намотала телефонный провод на запястье, как браслет. Размотала. Попыталась выстроить слова в голове, но они разбегались. Так сложно это сказать – сложно, но необходимо.

– Я знаю, ты сказала, чтобы я убрала ту старую книжку и забыла о ней, но я не смогла. Выяснилось, что дата под дарственной надписью – правильная. Бабушка напечатала и подписала книгу в восемьдесят пятом году…

Между ней и Лилиан, даром что до сестры было почти два километра, ощутимо потянуло холодком.

– Какое отношение это имеет к нашему ужину?

– Сейчас попробую объяснить. – Сглотнув, Марта собралась с духом. – Оуэн Чемберлен из книжного магазина отыскал еще один экземпляр книги в Бентон-Бэй, в магазине «Араукария». К ее владелице, Рите, книжка попала очень необычным способом. Две женщины читали ее вслух на улице, а потом оставили и ушли.

– Не понимаю, зачем ты мне это рассказываешь.

Марта сделала глубокий вдох. Зажмурилась, готовясь выложить главное.

– Я выяснила, что одна из этих женщин – Зельда, Лилиан. Наша бабушка жива. – Она помедлила, ожидая услышать судорожный вздох или удивленное «что?», но на другом конце провода лишь позвякивали о трубку перстни Лилиан. – Ммм… Ты меня слышишь? – спросила Марта, протомившись несколько мучительно долгих мгновений.

– Ну да, – фыркнула Лилиан. – И это полная ерунда. Зельда давно умерла. Мы обе это знаем.

– Мы так думали.

Марта замолчала и подождала ответа чуть подольше. Повисла странная тишина, словно обе они зашли в большой храм и старались не проронить ни звука. Сестра упорно хранила молчание, и Марта пролепетала:

– Я с ней виделась, Лилиан.

– Что-о-о?

– Я хотела тебя предупредить, но потом не удержалась, сорвалась туда, в Бентон-Бэй. Все это казалось настолько невероятным. Но она действительно там, Лилиан. Я ее нашла. Сначала я ее не узнала. Прошло ведь столько…

– Не может быть, это не она.

– У нее нет зуба. Помнишь то яблоко в карамели, в парке аттракционов? Я приехала к ней домой, а потом мы вместе ходили в парк аттракционов в Бентон-Бэй. Это точно она.

– Я велела тебе выбросить это из головы.

Голос Лилиан звучал напряженно, словно она пыталась влезть в битком набитый поезд.

– Знаю. Прости. Не злись на меня, пожалуйста.

– Даже не знаю, на кого я больше злюсь, на тебя или на нее.

Марта нахмурилась.

– А с чего бы тебе злиться на бабушку? Родители сказали, что она умерла. И как им только такое в голову пришло? – Голос ее сорвался на визг. – Я ухаживала за ними пятнадцать лет, а они ни разу ни словом не обмолвились. А ведь, должно быть, все это время они знали. Ты в курсе, что произошло?

В трубке зашуршало – наверное, Лилиан почесала подбородок или голову. Наконец она заговорила:

– Послушай, я тут проверила в ежедневнике – я вечером занята. Пол сказал, что к нам может заглянуть кое-кто из его друзей. Надеюсь, он не заставит меня ничего готовить, ведь это все еще под вопросом. Я даже не знаю, кто она. То есть я думаю, что будет она. Пол, похоже, в последнее время активно общается с женщинами.

Марте было невдомек, что имеет в виду Лилиан. Похоже, никто из них друг друга не понимал.

– Значит, сегодня вечером ты не сможешь? – уточнила она.

– Нет. И думаю, что тебе тоже не следует туда ходить.

Именно так всегда говорил папа, когда что-нибудь маме запрещал, – подумала Марта.

– Иногда кое-что лучше оставить в прошлом, Марта, – посоветовала Лилиан. – Зельде никогда нельзя было доверять. Удивительно, что она до сих пор жива, только вряд ли у нее теперь все дома. Она тебе что угодно наговорит, и не разберешь, где правда, где выдумки.

– Она мне почти ничего не рассказала. Потому нам с тобой и стоит пойти на ужин. Повидаешься с ней. Вместе поспрашиваем, постараемся выяснить, что произошло.

– Ты меня прости, Марта, – помолчав, проговорила Лилиан. – Но я не уверена, что хочу это знать. Дело давнее, а я, знаешь ли, хочу побыть с Полом. У нас с ним сейчас все очень сложно.

– Ты не говорила.

– О некоторых вещах легче промолчать. Не хотелось ни с кем делиться.

Внутри у Марты все рухнуло.

– Но я твоя сестра.

– Знаю. – Лилиан надолго замолчала. – Послушай, будь с Зельдой поосторожнее. Иногда все не то, чем кажется.

Марту вдруг накрыло странное озарение. Видимо, сработал сестринский инстинкт.

– Ты что-то об этом знала? – спросила она. – Ты знала, что бабушка, возможно, до сих пор жива?

Лилиан молчала еще дольше. Кукушка в часах успела отсчитать двенадцать раз, когда она наконец сказала:

– Я не знала, что Зельда до сих пор жива. Но я знала, что она не умерла в восемьдесят втором.

От этих слов в животе у Марты екнуло. Задрожавшей рукой она крепко стиснула трубку. Марте очень хотелось обо всем расспросить сестру, но по ее отрывистым фразам было ясно: больше она ничего не скажет. Марта пообещала рассказать потом, как прошел званый ужин, и Лилиан нехотя выдавила из себя: «Хорошо».

Марта решила не придавать значения ее словам. Вскоре она сама все узнает, нынче же вечером. В голове не укладывалось, как, почему Лилиан могла знать такое и не сказать ей.

Марта сосредоточенно доставала из груды коробки, одну за другой, и движения ее становились все стремительнее. Она быстро вскрывала их, просматривала содержимое, и вскоре ее раскрасневшееся лицо лоснилось от пота.

Понравится Лилиан или нет, она пойдет на этот ужин.

В конце дня – Марта только что допила чай – в дверь позвонили. У нее немного кружилась голова, потому что после разговора с Лилиан она съела на обед только маленький тост. Она вытерла руки посудным полотенцем и открыла дверь.

Там стояла Сьюки с тяжелыми магазинными пакетами в обеих руках. Живот у нее выпирал из расстегнутого пальто, нос порозовел от ветра.