невозможно ничего рассмотреть. Жду еще пару минут и решаю рискнуть, в надежде на то, что охранник уже спустился на первый этаж, чтобы устранить бардак перед приездом «гостий».

Быстро осматриваюсь, чтобы убедиться – никто из соседей меня не заметил. Только после этого принимаюсь за дело. Методично ощупываю замок, с досадой отмечая, что механизм и без того не слишком простой, так мне еще предстоит возиться в темноте и на высоте. Чтобы его вскрыть, придется убить не меньше десяти минут, а из того положения, в котором я тут расположилась, это может занять еще больше времени.

Понятия не имею, сколько вожусь, но судя по усталости в мышцах, уходит гораздо больше времени, чем предполагалось изначально. Заветный щелчок слышится как раз в тот момент, когда до слуха доносится знакомое урчание мотора. Наплевав на предосторожности, толкаю оконные створки и мягко спрыгиваю на пол комнаты как раз в тот момент, когда фары освещают подъездную дорожку.

Выдохнуть от облегчения не успеваю. Нога скользит по полу, взмахиваю руками, но равновесие удержать не выходит. Цепляюсь за подоконник, и только это спасает меня от шумного падения, а следом за ним и мгновенного раскрытия перед охраной. Больно прикладываюсь коленом об пол. Тихо матерюсь сквозь плотно стиснутые зубы. Тянусь к створкам и осторожно прикрываю их, чтобы не вызывать подозрений. Нога снова скользит, и только тут до меня доходит, что на полу какая-то склизкая лужа, мешающая нормальному сцеплению подошвы с полом. Застываю, стараясь вообще не шевелиться. Прислушиваюсь и быстро-быстро моргаю, чтобы хоть чуть-чуть привыкнуть к темноте.

Каменею, когда откуда-то справа всего в нескольких десятках сантиметров от меня раздается едва слышный стон. Слишком медленно поворачиваю голову в ту сторону, стараясь не издавать ни единого звука. Все еще плохо вижу, но без труда различаю темную фигуру, привалившуюся к стене слева от окна. Фигура снова стонет, отчего волоски у меня на затылке становятся дыбом.

Помимо воли с губ срывается тихий вздох:

– Рони?

Фигура шевелится и с перерывом едва слышно повторяет за мной:

– Ро-ни…

Шепот не похож на женский, но никакого облегчения по этому поводу я не испытываю.

– Леонард? – пробую чуть громче.

Фигура шевелится чуть интенсивнее.

– Кто… кто ты?

Игнорирую вопрос и спрашиваю заново:

– Ты – Леонард?

Несколько секунд в комнате царит идеальная тишина, только с первого этажа доносятся приглушенные звуки начавшегося там веселья.

Фигура вдруг делает неожиданный выпад и хватает меня за руку, резко подтягивая к себе. Падаю на колени, но успеваю сориентироваться и выхватываю из кармана раскладной нож. В ту же секунду, как оказываюсь лицом к лицу с пленником, приставляю к его горлу короткое, но не менее смертоносное лезвие. Понимаю, что брюки пропитываются чем-то мокрым и холодным, но и бровью не веду. Мужчина тем временем не предпринимает никаких попыток мне навредить. Вижу, как в темноте лихорадочно поблескивают его глаза, когда он пытается жадно рассмотреть меня. Но из-за того, что тусклый свет с улицы бьет мне прямо в спину, у него наверняка ничего не получается.

– Виктория? – шепчет он неожиданно, обжигая горячим дыханием мое лицо. – Виктория, это ты?

– Ты – Леонард? – спрашиваю с нажимом и чуть сильнее прижимаю нож к его горлу.

– Да, – выдыхает он.

На секунду тело охватывает облегчение, которое тут же сменяется еще большим напряжением, а душа наполняется смятением. Я пришла сюда не за ним.

Что тут вообще происходит? Почему Леонард пленник в собственном доме? Судя по тому, что я вляпалась в кровь, а исходя из металлического запаха, занявшего все пространство, это именно она, Леонард ранен.

– Где Вероника? – требую жестко, одновременно желая и страшась получить ответ.

– В комнате напротив, – шепчет Леонард, разжимая пальцы и давая мне волю.

Не спешу опускать нож и совсем немного отстраняться. Я еще получила не все ответы. Буквально заставляю себя задать следующий вопрос:

– Она… жива?

– Да, – надрывно хрипит Леонард. – Ее не тронули. Виктория. Если ты Виктория. Пожалуйста, спаси ее. Увези отсюда.

В его шепоте столько отчаяния, что становится тяжело дышать. Только сейчас до меня доходит, что все по-настоящему. Он и правда любит мою сестру, а я выдумала всякую чушь, желая ее защитить.

– Что произошло? – спрашиваю чуть дрогнувшим голосом.

Леонард прокашливается.

– Это все Данэм. Я отказался причинять вред Веронике по его приказу, и он велел схватить нас и запереть до твоего возвращения. Нам почти удалось сбежать. Почти… Но Синдикат повсюду. Нас поймали. Веронику изолировали, а меня, как предателя, избили.

Киваю, но он этого не видит, потому что закрыл глаза и дышит так тяжело, будто этот короткий разговор отнял у него все силы.

– Ты серьезно ранен? – спрашиваю, с трудом скрывая жалость.

– Не знаю. Чувствую себя как никогда дерьмово. Голова кружится не переставая, ребра, кажется, сломаны, а голень прострелена.

– Дьявол! – выдаю в сердцах.

Леонард горько усмехается.

– Забирай отсюда Веронику и бегите.

Медлю. Ощутимо прикусив изнутри нижнюю губу, смотрю на парня, который готов пожертвовать собой ради Вероники. Могу ли я его бросить? Легко. Но Рони не сможет. И мне подобного не простит.

Стискиваю зубы, возможно, впервые в жизни борясь с желанием развернуться и уйти.

– Встать можешь?

Я делаю это ради Вероники. Всегда только ради нее.

– Что? – Леонард распахивает глаза. – Нет. У меня рука прикована к батарее. Да и я вас только задержу. Что ты делаешь?

– Тихо! – обрываю все попытки прогнать меня и ощупываю наручники.

За эти два дня я пользовалась отмычками чаще, чем за последние два месяца. В темноте комнаты снова приходится повозиться, но я все равно справляюсь с задачей. Освобождаю руку Леонарда и тяну за нее, собираясь забросить себе на плечо, чтобы помочь ему подняться.

Понятия не имею, как мы будем выбираться незамеченными. Вероятно, никак. Придется убить надсмотрщиков. И сейчас меня это абсолютно не заботит. Эти люди держат мою сестру под замком. А это ли не веская причина, чтобы уничтожить их? Плевать на последствия, я все равно не планирую задерживаться в городе надолго.

Леонард издает надрывный стон и вновь пытается меня оттолкнуть.

– Уходите без меня, – болезненным тоном пытается приказать он.

– Заткнись! – обрываю грубо и вновь тяну парня на себя.

С превеликим трудом мне удается поставить его на ноги. Перевожу сбившееся дыхание и прижимаю руку, в которой все еще зажат нож, к саднящим ребрам. Я совсем не готова к таким частым и интенсивным физическим нагрузкам. Как только уберемся отсюда, устрою себе постельный режим. Обещаю.

Оглядываюсь в поисках двери, но это не требуется, потому что в следующее мгновение она с грохотом распахивается, и тут же в комнате вспыхивает свет. Инстинктивно вскидываю руку, чтобы защитить глаза.

– Какого?.. – судя по голосу, изумленно орет Рико.

Рядом с ухом раздается яростный вопль, и Леонард вырывается из моей хватки. Открываю нещадно слезящиеся глаза, чтобы заметить, как парень сестры, почти полностью покрытый кровью, сносит с