шагоход рядом с Исполином Яна, который отвели за холм. Яна уже вытащили наружу. Мундир залит кровью, она шла из носа и рта. В единственной руке он сжимал тусклый амулет Громовой.

Причём так крепко, что я даже не смог разжать пальцы. Без сознания. Похоже, парень перестарался. Приказал увести его в госпиталь, сам же отправился к другому Исполину.

Колоссальный Палач лежал на земле мордой вниз. Двигатели не работали, вокруг растекалось чёрное масло, набежало почти целое озеро.

Какой же он огромный. Стоя у его корпуса, вообще чувствуешь себя слабым, мелким и никчёмным.

Открылся технический лючок на спине. Оттуда под дулами автоматов выводили команду механиков и экипажа. Тут требовались люди для каждой руки в отдельности, поэтому их так много. Почти три десятка человек.

Последним вышел сам Павел Климов. Из носа и разбитой крови бежала кровь по грязному лицу. Но как же он похож на Валентина, смотреть на это почти неприятно. Его копия в полный рост, только без увечий.

— Генерал Павел Климов, — обратился я официально (а брат Валя должен быть генералом, такие машины ведут только высшие офицеры). — Вы наш пленник.

Оружия у него не было, всё забрали. Павел мрачно посмотрел на меня и поднял руки.

— Как главнокомандующий имперской армии, — продолжил я. — Передаю вас в руки руководства Огрании, где вы отправитесь под трибунал за…

— Генерал Загорский! — Валь изо всех сил крутил колёса своего кресла-коляски, чтобы успеть. — Генерал Загорский… я просил вас…

Он подкатился ближе, сильно запыхаясь. Я посмотрел на братьев. Павел-то ещё выглядел на свой возраст, ему не больше двадцати. Валю будто двадцать пять-двадцать семь, хотя одно время он выглядел почти на сорок. Но в остальном… почти один и тот же человек внешне и очень разные внутри. Оба смотрели друг на друга, с огромной усталостью.

— Он твой, Валь, — я махнул рукой. — Решай сам.

Связи внутри рода сильнее, чем государственные. Да и Янеку сейчас не до правосудия. Валь остался с братом, а я ушёл. Охрана следовала за мной.

* * *

— Какие новости, Радич? — спросил я, усаживаясь за стол в бункере.

— Генерал Ли сдался.

— Я в курсе, — я взял металлическую кружку, но чай в ней совсем остыл. — Сложили оружие. Надо организовывать трибунал для тех, кто виновен в гибели Ван Чена. И кто будет правителем сейчас, Великий Дом фактически уничтожен.

— Очередной Великий Дом пал, — Радич потёр виски. — Сколько уже уничтожено? Аристид, Кос, Чен. По одному мужчине у Домов Варга, Алькарас и Сантек. И только Рэгварды и Нумеры более плодовитые.

— Нового правителя будут согласовывать со мной, — я выпил холодный чай. — После войны этим будет заниматься императрица. Как и тем, что станется с южными странами.

— Хм, — Радич усмехнулся. — Подумать сложно, но, кажется, это коренной перелом…

— Перелом был раньше. Скоро придётся думать, что делать с другими Домами. Не все же они пойдут под трибунал. Кто-то останется.

— Кстати о трибунале, — Радич посмотрел на вход.

Вспотевший от напряжения Марк закатил внутрь бункера коляску с Валем. Она плохо пролазила, Валентину приходилось вылезать, и только потом можно было сложить кресло и протащить его.

— Кстати о трибунале, — повторил Радич. — Как всё прошло, Наблюдатель Климов?

— А что принято говорить в таких случаях? — Валь пожал плечами. — Вряд ли про это можно сказать хорошо или плохо. Слышали же выстрел?

— Ну, это как посмотреть. Пожалуй, это был самый быстрый трибунал, — Радич посмотрел на меня с усмешкой. — Всего-то пара минут на приговор, один выстрел… и десять тысяч фламменов на дорогу и билет на корабль до Дискрема. Интересно, Валентин, а кто это вдруг решил отправиться за море? Или это такая казнь, чтобы Павел где-нибудь в море выпрыгнул за борт и утонул самостоятельно? Ну надо же, а так можно было…

— Думаю, это моё дело, — Валь посмотрел на Радича. — И если попробуешь помешать…

— Оставь их, Радич, — я отмахнулся. — Это его семья, не наша.

— А я думал мы тут все, как братья. Ладно… мои агенты в столице наконец-то вышли на связь, — Радич просиял. — В городе паника. В газетах пишут, что Молот империи снова вторгается в столицу, повсюду строят баррикады, а войска деморализованы. Всего-то надо было опрокинуть огромный шагоход.

— Что войска Рэгварда? — я ткнул в карту, где ещё не было свежих данных. — Они почти не участвовали в битве.

— Пока выясняем. Но раз уж я приехал, то тут надолго. Чуете, чем пахнет?

— Твоими носками, — съязвил Валь.

— Победой, — Радич нахмурился и пошаркал ботинком под столом.

Я вышел наружу, на вечерний воздух. Прохладно и темно. Но когда нет света рядом, его видно вдали. Это огни столицы Империи, ярко освещённый город Урбус. Даже небо над ним светлое.

Уже скоро снова буду там.

— В последний раз был там с женой, — раздался голос позади меня.

Я повернулся. Этого человека не ожидал тут увидеть.

Высокий мужчина в чёрной шинели и с длинными волосами встал рядом со мной. Ожогов на лице в темноте не видно. Сам Лукас Сантек. Если подумать, мы с ним почти не разговаривали наедине, только на советах.

— Это было сразу, как объявили мир, — сказал он, глядя на свет. — Жена тогда была беременна Адамом, моим сыном. Который…

— Я знаю. Видел.

— Все думали, что я смирился, когда его не стало, — Лукас повернулся ко мне. — Но нет, я всё ждал возможности отомстить. А когда объявили первых виновных… я сорвался.

— А говорили, что Сантек сначала целится, потом стреляет.

— Я и прицелился, — мрачно сказал он. — Только не в того человека. Анита… моя дочь… она. Ладно, она взрослая. Сама разберётся, если что-то случится. У неё есть к кому прийти. Но, генерал, присмотри за ней. Она же из твоего класса, хоть и недолго. А те, кто учился вместе, скрепляются на всю жизнь.

Сантек ушёл, а я долго смотрел ему вслед. Суеверным я не был, да и по опыту знаю, что перед грядущими битвами многие всегда пытаюся подбить долги, попрощаться или сделать что-то напоследок. Правда, на выживаемость это не влияло.

А ведь Сантек последний из тех, кто впервые объявил кровную месть Яну Варга. Остальные убиты, их страны страдают от гражданской войны. С этим придётся разбираться, когда всё закончится. Но хотя бы Сантеков и Варга помирили.

Жаль, что с Рэгвардами так легко не выйдет.

Я отправился к Яну. Он спал, укрытый одеялом, но проснулся, когда я зашёл к нему в палатку.

— Хорошее выступление, — сказал я ему. — Лучше не бывает.

— Можно я оставлю ненадолго? — Ян всё ещё держал амулет Громовой. — Это не мой предок, но он знал одного из них.

— Оставь пока, отдашь Катерине, — я сел на край кровати. — Завтра лежишь здесь, приходишь в себя. Ты даже на себя не похож,