было принимать решение. Ведь если Максимов – враг, которого сейчас пытаются освободить фашисты, майор Буров просто обязан застрелить предателя, не дать ему уйти.

– Черт, чего вы медлите! – прорычал Максимов. – Они уже возле дома!

Буров услышал, как с противоположной стороны дома разбили стекло. Это могло означать только одно – немцы забираются в дом. Все, некогда рассусоливать – пан или пропал. Максимову хотелось верить, и Буров в него поверил. Он кивнул генералу в сторону яблони, где лежал убитый часовой.

– Там автомат! Отходите, я вас прикрою.

– Хорошо, потом отходите вы, я вас прикрою, – крикнул Максимов и, перекатившись, вскочил на ноги.

Он подбежал к убитому солдату, схватил его автомат и, бросив короткий взгляд на дом, вскинул оружие. Две короткие очереди, и Максимов отбежал к забору.

Бурову некогда было наблюдать за действиями генерала, он вставил ствол автомата в оконный проем и, уловив движение внутри, дал две очереди. Пригнувшись, пробежал несколько шагов ко второму окну и снова, вставив ствол в окно, дал еще две очереди. В ответ раздался крик раненого человека.

Обернувшись, Буров увидел, как Максимов молодецки перемахнул забор и исчез в высокой траве. «Придется надеяться на него», – решил майор.

Он попятился, старясь не терять из виду оба окна и угол дома, откуда могли появиться диверсанты, затем бросился назад. Сухо застрочили «Шмайсеры», несколько пуль просвистели совсем рядом, ударились, поднимая фонтанчики пыли возле ног. Майор прыгнул «рыбкой», как прыгают в воду, и, перелетев через забор, перевернулся через голову и упал неподалеку от Максимова.

Тот отчаянно отстреливался, но у него был только один магазин. Буров встал на одно колено и, прижав к плечу приклад, открыл огонь короткими очередями.

Два человека в гражданской одежде появились между домом и забором соседнего участка. Оба упали, сраженные очередями Максимова и Бурова. Кто-то длинно застрочил из окна, майору пришлось лечь и отползти в сторону.

Гул моторов раздался со стороны улицы. Буров с облегчением увидел, что это свои полуторки, на подножке одной из машин – офицер с красной повязкой на руке. Видимо, дежурный по части.

Машины резко остановились в нескольких десятках метров от дома, из кузовов выпрыгнули солдаты и побежали к дому, охватывая диверсантов с двух сторон.

Дом охраны разгорался, невозможно было находиться рядом от нестерпимого жара.

Максимов вдруг оставил автомат и бросился через калитку к лежавшему на земле солдату. Буров едва не выстрелил, подумав, что генерал решил сбежать. Но Максимов оттащил бойца в сторону, потом ухватился за его ремень, забросил на плечо и поволок к калитке. Когда он вытащил солдата на улицу, Буров понял, что тот еще жив. Правый рукав нательной рубахи Максимова и его волосы дымились.

– Останьтесь здесь, – наклонившись к Максимову, велел Буров. – И пожалуйста, без фокусов!

Махнув рукой солдатам, Буров снова бросился во двор дома. Открыл дверь, отпрянул в сторону, но в доме никого не было, кроме двух убитых в гражданской одежде. Окна на другой стороне дома были разбиты снаружи лопатами. Буров увидел, что к реке отходят, отстреливаясь, двое. Крикнув солдатам, чтобы не отставали, Буров выпрыгнул в окно, дал очередь вслед убегавшим и кинулся наперерез, чтобы отсечь диверсантов от дороги и прижать к реке. Трое солдат попрыгали следом за ним и стали поливать отходящих очередями.

– Не убивать! – заорал Буров. – Живьем брать, живьем!

Один из убегавших вдруг выронил автомат и упал на спину, как будто у него подкосились ноги. Второй только мельком глянул на своего товарища и, меняя на бегу магазин, продолжил отступление. Несколько шагов, остановка, две очереди и снова, петляя, бегом.

«Грамотно уходит, – со злостью подумал Буров. – Сейчас я выберусь на ровное место, чтобы ноги твои видеть, гад, и ты отбегался. Я тебя стреножу!»

Однако добежать майор не успел. Беглец со всего размаху ткнулся лицом в землю и замер в неестественной позе.

– Тьфу ты! – Буров перешел на шаг.

И этого не взяли. Что же за день сегодня такой! Он крикнул выбежавшим солдатам, чтобы обыскали тела, а если есть признаки жизни, надо перевязать и, кровь из носа, доставить в госпиталь!

Теперь было время подумать. Откуда пришли диверсанты и куда отходили? С Максимовым разберемся потом. Сейчас – выяснить пути проникновения и отхода! Куда они шли? К реке? Нет, речка в этом месте узкая и мелкая – воробью по колено, дно илистое, завязнуть можно в два счета. Лодки не видно. Она если и была, то у дальнего берега, а не здесь, за зарослями рогоза. Значит?

– Эй, бойцы! – крикнул майор солдатам, которые вместе с ним прыгали из окна. – Давайте за мной, и – оружие наготове.

– А что, еще кто-то есть? – деловито осведомился один из солдат.

– Может, и есть. Похоже, их там машина ждала. Они ведь нападение планировали, значит, и отход просчитали. Там могут их сообщники ждать. Поэтому, товарищи бойцы, предупреждаю, стрелять только по ногам. Хватит убитых, только живыми брать. Поняли?

– Так точно, – усмехнулся другой солдат. – Только если они в меня стрелять начнут, я могу не сдержаться. Нервный я до фашистов в последнее время. Предупреждаю сразу.

Буров подошел к солдату и посмотрел ему в глаза так, что тот сразу стал серьезным и даже испуганным.

– Да пошутил я, товарищ капитан, – пробормотал он. – Пошутить уж нельзя.

– Боец, если ты застрелишь сегодня еще хоть одного фашиста, который мне нужен живым, а тебя сам в кустах пристрелю. Понял меня, шутник? Живыми брать! Все, бегом за мной и не толпой, а растянуться цепью. Вперед!

Майор бежал первым, внимательно оглядываясь по сторонам. Что там, на опушке, за крайними деревьями, за кустами? Если кто-то ждал отход штурмовой группы, то, вероятно, они уже поняли, что группа уничтожена и ждать больше некого. А если не ушли, а если не поняли? Только бы ребята, что бегут со мной, были внимательными. Здесь не фронт, здесь опаснее, потому что ты не видишь врага, не знаешь, где он, не понимаешь, что он может оказаться совсем рядом. Во многом на передовой проще!

– Двое туда, – крикнул Буров бойцам, показывая вправо, где за редкими деревцами начинался сплошной бурелом. – А ты, шутник, со мной!

Буров добежал до крайних деревьев, на опушке перешел на шаг, держа автомат наготове. Так и есть! Три мотоцикла с колясками, прикрытые ветками. Самый удобный транспорт, если хочешь быстро скрыться через лес.

Он отбросил несколько веток и присмотрелся. Два отечественных мотоцикла, один немецкий, трофейный. Никого рядом нет. Сбежали? А может, и не прикрывал никто группу? Нет, сомнительно.

Майор сделал знак двигаться тихо. Они шли, пригибаясь