Ему нужно было понять, что она была не из числа тех, кто станет кататься по полу с Софи или пускать пузыри из мыла для рук. Но это было то, что она могла сделать. Изучить школы, выяснить условия жизни, может, даже организовать вечеринку по случаю дня рождения – это было то, как она могла внести свой вклад.

Кара поблагодарила ее за то, что сегодня утром она отвезла малышку в садик, и лицо Софи, когда она показывала ей спальню, говорило само за себя. Джеку нужно было перестать беспокоиться о том, что они могут и чего не могут сделать, и позволить ей быть частью жизни Софи. Как сказала Иззи, она должна использовать свои сильные стороны.

Говоря об Иззи: ей нужно было упаковать и отправить той подарок. Вчера она вернулась в магазин и купила ей ту желтую сумку в знак благодарности. Даже если она была непрактичной, Ребекка хотела, чтобы она была у нее. И пока она была там, она просмотрела весь ассортимент аксессуаров для волос для маленьких девочек и выбрала несколько действительно милых красных ободков с бантиками. Интересно, решит бы Джек, что дарить их Софи будет «слишком напористо»?

Глава 27

КАРА

Если и было что-то, что гарантированно заставляло Кару чувствовать себя неудачницей как мать, так это волосы. У друзей Софи в садике часто были сложные прически с косами, которые она заплетать не могла. В крайнем случае она могла собрать волосы в хвост, пучок или заплести простую косу. Время от времени Софи просила ее о большем, но, как она ни старалась, Кара просто не могла этого сделать. Ей не помогали даже пошаговые инструкции на Youtube: ее пальцы просто не работали так же. То же самое было, когда бывший парень пытался научить ее играть на гитаре. Но он, по крайней мере, сдался, а вот бедняжка Софи, казалось, жила в вечной надежде, что однажды ее мать научится делать ей прическу ее мечты.

Всё это объясняло безудержный восторг Софи, когда Ребекка в четверг днем предложила ей заплести косу по-французски. Её восторг был сравним с Рождеством плюс Пасхой, помноженным на День рождения. – Правда? Ты можешь это сделать?

Ребекка рассмеялась. – Это было давно, но я уверена, что вспомню, когда начну. Нам нужно четыре пряди, да?

Она адресовала свой вопрос Каре, которая пожала плечами. – Не спрашивай. Я никогда такого не заплетала.

На этот раз побочные эффекты химиотерапии были хуже, чем когда-либо прежде. Даже дополнительное лекарство от тошноты не спасало от рвоты, а истощение было просто ужасным. Может, дело было в том, что теперь она была не единственной, кто заботился о Софи? Она психологически позволяла себе чувствовать себя плохо, тогда как раньше ей приходилось самой готовить еду или отводить ее в детский сад. Когда она была беременна, пожилая женщина в автобусе сказала ей, что утренняя тошнота – признак здорового ребенка. Если бы только эта бабушкина сказка и сейчас принесла хороший результат. Устав валяться в постели, она перебралась на диван, то задрёмывая, то глядя, как Софи играет на полу.

Ребекка принесла в гостиную табурет из кухни, чтобы усадить Софи на нужную высоту, а затем встала позади нее, как стилист. Она заговорила с сильным акцентом. – Чего мадам изволит сегодня?

– Французскую косу, пожалуйста! – хихикнула Софи.

Обычно Софи кричала так, словно Кара убивала ее, но пока Ребекка расчесывала ей волосы, она поджала губы, вероятно, решив не издавать ни единого звука, который мог бы заставить ее остановиться. От этого ком, будто застрявший в груди Кары, становился только больше. В этих движениях было что-то материнское: если бы какой-нибудь незнакомец вошел сейчас в комнату, он бы решил, что Ребекка – мать Софи. Кару словно молнией ударило в живот: если у доктора Грин будут плохие новости, то скоро Ребекка вполне может ей стать.

– У тебя красивые волосы, Соф. Тебе кудряшки идут куда больше, чем Джеку, – Ребекка улыбнулась Каре, которая попыталась улыбнуться в ответ. Ребекка старалась для них обеих, это было очевидно, и Каре следовало бы ответить взаимностью, как бы трудно ей ни было выглядеть веселой, когда единственное, чего она хотела, это сесть и разреветься от несправедливости всего этого. И когда Ребекка стала называть ее Соф? Кара была единственной, кто звал её так.

Софи просияла от комплимента. Затем наябедничала на Кару. – Мамочка хочет, чтобы я их обрезала.

– Я этого не говорила. Кара слышала, что ее голос звучал сдавленно, поэтому кашлянула, чтобы прочистить горло. Соберись. – Я просто сказала, что с ними было бы легче справляться, если бы они были короче. И я говорю это только, когда ты ругаешь меня за то, что я пытаюсь их распутать. Может, если бы ты сидела у меня так же тихо, как сейчас с Ребеккой, я бы этого не говорила.

Софи уставилась вперед, даже не взглянув на нее.

– Ребекка не делает мне больно.

Софи не была виновата в том, что эти слова задели Кару. Ребекка подняла странного вида расческу. – Она называется Tangle Teezer. Мне её посоветовала подруга. Отлично справляется с запутанными волосами.

Кара кивнула, не решившись заговорить. Просто еще одна вещь из списка того, что Ребекка делала лучше, чем она. Она должна была радоваться тому, что Софи была счастлива; радоваться тому, что Ребекка хотела проводить время с её дочерью, давая ей то, что она хотела. Какой же матерью она была, если это её не радовало? Просто ужасно, совершенно и полностью ревнивой?

Ребекка закончила заплетать безупречную косу и огляделась в поисках резинки для волос. – Черт, я оставила новые резинки в сумочке на кухне. Она протянула конец косы Каре. – Можешь подержать его буквально секунду?

– Конечно, – Кара поднялась с дивана, ноги налились свинцом. Она держала кончики волос Софи, чтобы коса не расплелась, обнажая ее красивую шею, мягкий пушок, идущий, как шов, от нижней части линии роста волос. Это всегда было ее самым щекотливым местом. Когда Софи была маленькой, Каре нужно было всего лишь слегка подуть туда, чтобы Софи начала хихикать. Сейчас она наклонилась вперед и прикоснулась губами к теплому изгибу там, где шея Софи переходила в плечо.

Софи дернула плечом. – Прекрати, мамочка, ты испортишь мне прическу.

Прежде чем Кара смогла ответить, Ребекка вернулась с пакетом резинок для волос, украшенных маленькими красными бантиками. Когда она успела их купить? – Нашла!

Кара проглотила ком в горле. – Ты не заставишь