От городка до границы с Тарком было меньше двух лиг. Никаких пограничных постов на ней не было, ни винорского, ни таркского. Только высокий, почерневший от времени деревянный столб с прибитым к его верхушке косым крестом обозначал въезд в другое королевство. Никаких тебе надписей или гербов. Всё простенько. Так тут обозначались границы на малозначимых дорогах.

То, что не всё так просто и доступно, Олег убедился, когда они проехали ещё лигу — полторы и увидели небольшое одноэтажное деревянное здание, обнесённое частоколом из заострённых брёвен с двустворчатыми, обитыми железными полосами воротами.

Над зданием на высоком флагштоке под порывами ветерка колыхалось знамя Тарка. Вдоль дороги на подъезде к зданию был вкопан десяток столбов, на трёх из которых висели обнажённые трупы шести мужчин.

Судя по тому, что под столбами с висельниками была устроена инсталляция из разломанных телег, казнённые относились к славному племени контрабандистов. Вот только Олег не слышал, чтобы этот тип преступников казнили так жестоко. Обычно их вешали за шею, реже — отрубали голову. Но и то, не при первой же поимке.

У этих же казнённых — Олег разглядел, когда фургон проезжал мимо столбов с трупами — были отрублены кисти рук и ступни ног, да к тому же ещё и выколоты глаза.

— Как-то слишком сурово, — выразил он своё мнение, — Это ведь контрабандисты, похоже?

— Ну, да, — согласился Лис, — Наверняка уже не первый раз попались.

— Вот ещё, — фыркнула Мэй, высунувшись из фургона, — Могли и первый. Только не попасться, а не заплатить кому нужно.

По мнению Олега, поднаторевшая во взаимоотношениях преступного мира с властями Мэй была гораздо ближе к истине.

Вышедший пешком на дорогу солдат в кожаных намагиченных доспехах королевских егерей-пограничников Тарка приглашающим жестом приказал заворачивать фургон в распахнутые ворота этого своеобразного пограничного форта.

Будь сейчас в фургоне на месте бедных путешествующих музыкантов десяток диверсантов, тут бы этим егерям и конец пришёл, вместе с таможенным мытарем — молодым пухленьким парнем, который позёвывая стоял возле крыльца.

На самом крыльце стояла здоровая тётка со знаками различия десятника. Своими статями она превосходила Кабрину Тувал, бывшую наёмницу, ставшую самым умелым командиром пехотного полка Сфорца, но немного уступала Лолите, бывшей Улиной телохранительнице, сейчас временно отставленной со своей должности, в связи с беременностью — всё же соблазнил её тот гвардеец-усач.

— Про уплату таможенных сборов не забыли? — гаркнула десятник.

Стоявший рядом молодой пухляк залился мелким дребезжащим смехом.

— Какой сбор, госпожа офицер? — Лис грамотно использовал всё ту же тактику умасливания, производя унтер-офицера в офицеры. Вот, казалось бы, простенький приёмчик, а всегда действовал безотказно, — Мы певцы и музыканты, — «акробаты и шуты» — мысленно дополнил его Олег, — У нас нет никаких товаров на продажу.

— Как это нет? — перестав смеяться, изобразил удивление таможенник, — Вы же не бесплатно играете и поёте? Значит это товар тоже. С него положено платить налог.

С точки зрения родного мира Олега, сказанное таможенником было абсолютно верным, но вот по местным понятиям это было обычной издёвкой.

— Так мы даже не знаем, будет ли нам кто-то за наши песни платить или нет. Мы только ещё начинающие, — с грустным видом протянул Лис.

— Хорош над бардами смеяться, — остановили таможенника десятник, — Пусть нам сыграют и споют что-нибудь, и едут дальше.

Может тут проведённое Лисом производство тётки в офицеры подействовало, может никто изначально не хотел обирать странствующих музыкантов, но эти весёлые ребята-егеря, которые недавно жестоко расправились с не поделившимися с ними контрабандистами, высыпав во двор всем десятком, довольно дружелюбно смотрели на Лиса и его товарищей.

— Ну, давай, сбацаем им чего-нибудь, — вполголоса сказал Олег Мэй, пока лейтенант о чём-то говорил с воинственной тёткой.

— А с чего начнём? — уточнила девушка.

Лис переговорив с десятником — оказывается, она его спрашивала о делах в Колыре, в том самом небольшом городке, где они купили фургон — подошёл к их транспорту и вдвоём с Олегом они достали из него два маленьких стульчика, для Олега и Мэй. Сам Лис выступал стоя.

— Песня про воду! — громко объявил лейтенант, вызвав недоумение на лицах егерей и таможенника.

Впрочем, уже скоро весь десяток покатывался со смеху и громко подпевал: губит людей не пиво, губит людей вода!

— Ну хватит, вам! — остановила смеющаяся десятник своих егерей, раз за разом требующих повторения полюбившейся песни, — Может у уважаемых музыкантов есть ещё что-то интересное.

Олег отметил резко изменившееся отношение егерей и их командира. Вот уже барды стали и уважаемыми. Ну что же, хотите песен? — подумал Олег, — они есть у нас.

Следом зазвучала встреченная на ура «Как хорошо быть генералом». А после исполнения песни группы Фристайл «Ах, какая женщина, какая женщина! Мне б такую» десятник стала смотреть на Олега так, что тот стал опасаться за свою девственность.

Наконец, по знаку Олега, Лис отложил свой бубен, подошёл к десятнику и вежливо поклонившись попросил её разрешить им продолжить путь.

— Мы торопимся, — объяснил он, — Нам нужно в Плавий. Нас пригласил один очень важный вельможа, и нам никак нельзя опаздывать.

Было видно, что егерям, пухляку-таможеннику и начальнице поста очень хотелось послушать музыкантов ещё. Но всё же понятия о порядочности, хоть и своеобразные, у большинства людей в этом мире были, поэтому восторженные слушатели не только отпустили своих кумиров, но и даже загрузили им в фургон два больших мешка лука. Не исключено, что пробуждению совести и сопереживания способствовало исполнение Мэй под аккомпанемент гитары и бубна восхитительного и незабываемого «Одинокого пастуха», которого Олег с ней разучил позавчера. Навзрыд, как ожидал Олег, под звуки этой мелодии никто не рыдал, но было видно, что достала она их до самых глубин, казалось бы, навечно очерствевших душ. Ан нет, не всё в них огрубело, оказывается.

Несколько егерей, как слышал своим обострённым восприятием Олег, уговаривали начальницу проводить столь замечательных ребят-музыкантов до ближайшего городка, чтобы, не дай Семеро, с ними ничего не случилось, но начальница просекла ситуацию, что её подчинённым просто хочется ещё в дороге послушать необычные песни, поэтому строго отказала.

— Ну и на кой нам этот лук? — спросил Олег, когда они уже отъехали шагов на сто от таможенно-пограничного поста, — Давай, где-нибудь, где лесок погуще, его выкинем. И это, я передумал останавливаться с ночёвкой на постоялых дворах. Ну их. Я им что тут, в певцы нанимался? Будут потом хвастаться, что им сам император пел, — уже произнеся последнее предложение, Олег понял, что проговорился — о его планах на императорскую корону не только Мышь не знала, но и Лис не ведал.