— Он скорее ворон. Старый, умный и хитрый.

— За что его уволили? — спросил Шаповалов.

— Может, уволили. Или же не совсем.

— Вот как?

— Гони его в шею, Илья Павлович!

— Почему?

— Плохой он человек.

— Он сказал мне, что Радченкова убили.

— А до этого ты не знал.

— О каком-то Сусакове говорил.

— Подставили мужика. Но ты не переживай, мы под тебя копать не будем.

— А я не при делах.

— Как же не при делах? Вместо Вильяма, считай, на хозяйство встал.

— Не вместо.

— В хозяйстве порядок должен быть. А то трупы в городском парке валяются, непорядок. Куда охрана смотрела?

— Там только сторож.

— У тебя, Илья Павлович, везде свои люди. Может, они помогать нам будут. Вот, например, возле универсама «Корзинка» из машины кто-то портфель с деньгами увел. Охранник универсама, скорее всего, видел, как и что там было, но говорить не хочет. Он же за парковку не отвечает. Вот если бы этот парень проникся гражданской ответственностью…

— Хорошо, я с ним поговорю.

— Дело не в одном случае, а в системе. Ты помогаешь нам, мы — тебе.

— Если это для общего блага… — Шаповалов замялся.

— Да, для общего блага и справедливости. Взять того же Сусакова. Не убивал он Радченкова, а его посадят. Где тут справедливость?

Максим очень сомневался в том, что Шаповалов сдаст исполнителя. Но и Сусакова осуждать за чей-то грех никак нельзя. Несчастного алкаша придется выводить из-под удара. Если удастся это сделать, то пассив уголовного розыска пополнится еще одним нераскрытым делом.

Хотя не исключено, что Шаповалов проникнется чувством вины и поможет Максиму в чем-то другом. Кражи, ограбления происходят регулярно. Растет снежный ком, который в любой момент может рухнуть на голову. А охранное предприятие «Меч» — это просто кладезь возможностей для противодействия воровскому и разбойному элементу.

— Это не ко мне.

— А вдруг к тебе? Радченков стоял за убийством Ухватова, и ты свел с ним счеты.

— Неужели?

— А ты не знал? — поинтересовался Максим.

Он ничуть не сомневался в том, что Шаповалов лукавил.

— Ну вот, считай, мы тебе с информацией подсобили. Ты нам поможешь, если вдруг что.

— Все, что в моих силах…

— Если вдруг Острый на тебя наедет, мы должны будем об этом знать. Ты же понимаешь, что кровь нам здесь не нужна. — Максим посмотрел на Шаповалова.

Он призывал бандита вспомнить, как тот ставил подпись в брачном договоре с родной полицией.

Говорить об этом вслух было нельзя. Шаповалов должен думать, что в это таинство не посвящен никто, кроме него и капитана Юрьева.

— Я все понимаю.

— Вот и хорошо. — Максим посмотрел на стол, за которым сидел. — Что-то твоя девочка не торопится с кофе.

— Я подгоню.

— Не надо.

Максим поднялся, подмигнул Илье и вышел из кабинета. Помазов и Зыков последовали за ним. Никто из них не подал на прощание руки Шаповалу.

Волна схлынула, из носа вытекло, снова стало легко дышать. Солнце в небе, бережок теплый, но в душе тревога.

Вроде бы Юрьев и не раздувал ураган, но пыль всколыхнул. Осадок нехороший после себя оставил. Фактически он предлагал Илье сотрудничество, но на своих условиях. А ставить их он умел. Взгляд у него жесткий, стержень внутри твердый, голос зычный, пробирающий. Ни дать ни взять киношный капитан Костин.

Но Юрьев не играл роль. Все было по-настоящему. Он действительно мог испортить Илье жизнь. Не зря же этот дьявол намекнул на договор, по которому купил его душу.

Хитер этот Юрьев и коварен. Но все-таки его можно было прочитать. Он так плохо начал о Танакове, а потом вдруг заюлил, дескать, старый ворон, умный. Вслед за этим посоветовал гнать его.

Вне всякого сомнения, Юрьев давал понять, что Танаков — засланный казачок. Но на этот хитрый маневр он решился по ходу движения, а потому сфальшивил. Нет, Танаков реально его враг. Этим обязательно нужно воспользоваться.

Шаповалов потянулся к телефону, взял визитную карточку Танакова. Да, прямо сейчас он и назначит встречу.

Может ли актриса переспать с продюсером за роль в фильме? Оксана не могла ответить на этот вопрос. Она знала, что такое бывает, но сама с этим не сталкивалась. И вдруг как камнем в лоб.

— Завтра у меня на даче никого не будет, подъедешь, посидим за шашлычком, поговорим.

Аркаше Вязалову было всего двадцать шесть, но он уже чувствовал себя богом российского, а то и мирового киношного олимпа. Ни одного удачного фильма, ни единой премии, но его это ничуть не смущало. У него был проект и деньги на него. Значит, Аркаша мог считать себя королем, распоряжаться судьбами актеров на свое усмотрение. Потому и руку Оксане на коленку он положил с небрежностью рабовладельца, уверенного в том, что невольница ему не откажет.

— Шашлыки жарить нужно.

— А я о чем! — Он задорно подмигнул, тряхнул двойным подбородком и снова шлепнул ее по коленке.

— У тебя шампур тонкий! — сказала Оксана и резко поднялась.

Она точно не знала, что взбесило ее больше, приглашение на шампур или второстепенная роль, которую предложил Аркаша. Скорее всего, то и другое.

— Куда ты? — Вязалов догнал ее у самой двери, схватил за руку.

— Пусти!

— Хочешь, я дам тебе главную роль?

Оксана вытянулась в лице, глядя на него. Откуда, интересно, такие уроды берутся?

— Ну вот, ты уже начинаешь торговаться. — Он паскудно ухмыльнулся.

— Пошел ты к черту!

Оксана вырвала руку, толкнула Вязалова, но тот даже не качнулся. Слишком тяжел он был для этого. Полтора центнера жизненного опыта.

Она сама оттолкнулась от него, открыла дверь. Но Аркаша снова схватил ее за руку.

— Пусти!

Вязалов сгреб ее в охапку.

— Корнилова, ты что, ничего не понимаешь? Или я, или никто и никогда.

— Тебе же сказали, пусти!

Тут из темноты коридора в дневной свет офиса вдруг вошел Острый. Оксана узнала его, едва глянув. Колоритный мужик, такие врезаются в память намертво.

— Ты кто такой? — Вязалов оттолкнул от себя Оксану, расправил плечи.

Он как будто собирался толкнуть Вострова грудью, но тот ударил его кулаком в подбородок. Вроде бы не сильно, без размаха, но Вязалов жирной соплей стек на пол.