– Ты чего молчишь? Сама ж говорила, что это очень красивые цветы и что ухаживать надо красиво.

– Это ты о чем? – мне показалось, что я наткнулась на зацепку, поэтому пришлось взять себя в руки. – О том свидании, на которое убегал вчера?

– Увы, нет, – неопределенно произнес Шурик. – То свидание не состоялось ввиду неподготовленности сторон. Я его только планировал, но в итоге даже назначить не решился.

– Так! – я начинала закипать. – Если ты считаешь, что мои нервы существуют как твой тренировочный инструмент, то ты крупно ошибаешься! Немедленно рассказывай, какое свидание? – Я тут же вспомнила, что собиралась изменить статус второго бывшего мужа на действующего третьего, и разозлилась еще больше. – Почему ты все в этой жизни делаешь так не вовремя?!

Шурика моя реакция откровенно забавляла.

– Кэт, давай успокоимся, а? Вот посмотри на себя со стороны, – назидательным тоном начал он, – ну на кого ты похожа?

Я последовала его совету и заглянула в зеркало. Зрелище действительно было довольно жалкое. Эдакий всклокоченный комок нервов, по-бабски упирающий руки в боки.

– Ну чего ты злишься? – наседал Шурик. – Сама не гам и другому не дам, да?

– Нет, – попыталась оправдаться я, – просто переживаю, что ты мне ничего не рассказываешь…

– Ну ладно, – Шурика такой ответ вполне удовлетворил, – я расскажу позже. Если будет что рассказывать, конечно. Пока боюсь сглазить.

– Ты что, влюбился? – видимо, в голосе моем сквозил откровенный ужас, потому что Шурик вдруг заговорил очень мягко, явно пытаясь меня успокоить.

– Перестань себя накручивать, – проговорил он. – Ты сама не знаешь, какое бы несчастье себе выдумать, лишь бы качественнее пострадать. И раздуваешь из мухи слона. Даже если влюбился, на нашу… м-м-м… дружбу это никак не повлияет.

К счастью, на второй линии у меня уже висела требующая повышенного внимания Виктория. Ей-богу, если бы не этот факт, я научилась бы убивать по телефону и немедленно прикончила бы второго бывшего за такое неслыханное оскорбление.

* * *

Вика действительно заехала за мной ровно через час и даже не сразу стала ругаться, что я оказалась не готова.

– Можешь особо не наряжаться, мы просто поедем ко мне. И будем одни, – сказала она несколько раздраженным тоном спустя полчаса.

Я не решилась признаться, что и не думала наряжаться, а просто едва успела вылезти из ее вещей и собрать их.

Приехав к Виктории, мы на цыпочках пробрались в ее комнату.

– Сначала необходимо отметить благополучное задержание нашего шантажиста. – Вика закрыла дверь и принялась создавать «подобающую» обстановку.

Приглушила свет, щелкнула пультом, оживляя музыкальный центр, и полезла в бар.

– Знала бы, что будет такой вечер, попросила бы Татьяну перед уходом камин развести. – Вике, как всегда, необходим был самый изысканный антураж. – Знаешь, у меня в комнате так уютно, когда горит камин! Только я сама разжигать не умею.

Я умела. Правда, ранее не пробовала. Мягкая, теплая лень уже обволокла все существо, и двигаться совершенно не хотелось, но я переборола себя и решила попробовать.

– Знаешь, – Виктория задумчиво смотрела на меня сквозь бокал, – сейчас я даже благодарна этому злосчастному Александру. Если бы не он, – лицо Вики казалось неестественно растянутым, что вносило еще большую долю нереальности в происходящее, – нам, возможно, никогда не представилась бы возможность поговорить просто так. Не о делах. Как в былые времена…

В общем-то она была права. И шантажисты, как выяснилось, могут приносить пользу.

– Да, – я тоже настроилась на романтичный лад. – Хорошо, когда можно спокойно пообщаться со старыми друзьями. Извини, конечно, что я лезу, но, знаешь, последнее время у меня складывается ощущение, что ты поменялась с собственным бизнесом местами. Не он работает на тебя, а ты – на него.

– Я получаю у него достойную зарплату! – как обычно, Виктория пресекла мои попытки сбить ее с пути истинного. – Не будем об этом. Расскажи-ка лучше, что у тебя с нашим опером?

«Ой, – я тоскливо поморщилась. – Только этих бабских разговоров мне сейчас и не хватает».

– Что у вас с Жориком? – настойчиво повторила Виктория.

– Общих детей точно нет, – заверила я.

– А будут? – не отставала подруга.

Пришлось городить полный бред.

– Будешь приставать с глупыми вопросами – сделаем. А алименты я с тебя вычитать буду, трактуя происшедшее как производственную травму. Ты ж наш работодатель…

– Родила «при исполнении»! – захохотала Виктория.

– Не выдумывай, – отмахнулась я. – Видишь, с ним даже преступника по-человечески поймать не получается… И потом, не моего это склада человек.

Выражение лица Виктории вдруг резко изменилось. Она побледнела и, указывая дрожащим пальцем куда-то за мою спину, прошептала: «Что это?» Решив, что из-за моего недоброго отношения к Жорику подруга вряд ли станет так волноваться, я проследила за ее взглядом и тоже сдавленно вскрикнула.

– Роза, – совершенно осипшим голосом произнесла я, – черная роза…

Прямо под открытой форточкой поперек туалетного столика Виктории лежала самая настоящая черная роза. Капельки воды перетекли со стебля на полированную поверхность. Из-за тусклого освещения они казались темными. Черная роза лежала в черной луже своей черной крови. В черной комнате, в самый черный день моей жизни… Отчаянно заклокотавшая в моей душе догадка разрывала грудную клетку на тысячу частей. Я вскочила.

– Я сама вижу, что роза! Как она сюда попала?! – Виктория кинулась к окну. – Когда мы вошли в комнату, ее здесь не было!

– Не было, – подтвердила я и схватила подругу за руку, оттаскивая ее от окна и задергивая тяжелые гардины. – А значит, преступник подбросил ее только что, следовательно, оставаться возле окна небезопасно.

– Но я хочу увидеть его! – Виктория рвалась из моих рук.

– Стой! – я оставила ее посередине комнаты, а сама отодвинула угол шторы. На карнизе никого не было. – Никого! – честно констатировала я.

Вика подбежала, дабы убедиться самостоятельно.

– В подъезд! – закричала она. – Он наверняка вылез на карниз через подъездное окно! Бежим скорее!

Я снова вцепилась в подругу:

– Ты с ума сошла! Надо сначала форточку закрыть! У тебя дома ребенок! Если каждый желающий может так легко проникнуть к тебе в дом…

Долго уговаривать Викторию не пришлось. Впрочем, и процедура закрытия форточки, увы, не заняла много времени. Вика фурией кинулась к входной двери.

– Никого!

Забыв про лифт, Виктория зацокала каблуками вниз по лестнице. Я едва поспевала за ней. Консьерж с огромным трудом понял, чего мы от него хотим. После чего клятвенно уверил, что ближайшие полчаса ни одна живая душа в подъезд не заходила.