– Выходит, у него есть ключ от второго входа… – Вика говорила, скорее, сама с собой. – Но откуда?

– Нет-нет, – заверил охранник, – у меня здесь все фиксируется, – он показал на какой-то прибор. – Дверь второго хода сейчас не открывалась. Если бы открылась, тут бы лампочка загорелась. Вам нужна помощь?

– Нет, – отмахнулись мы с Викой.

– Может, это кто-то из жильцов? – подкинула я идею.

Виктория отрицательно покачала головой и какой-то деревянной походкой направилась к лифту.

– Что ты там говорила про чердак? – спросила она уже возле своей двери.

– Даже если преступник и проник в подъезд через чердак, он уже десять раз успел бы сбежать, – заметила я. – И потом негоже нам без мужиков в такое время на чердак лазить. Может, консьержа пошлем?

Как и ожидалось, Виктория, смертельно боявшаяся предать историю с шантажом огласке, отказалась.

Вернувшись в комнату, мы обе находились в крайне подавленном состоянии. Зазвенел телефон. Виктория вяло перекинулась с маленькой, почти незаметной трубкой парой слов.

– Жорик звонил. У него какие-то новости, просил, чтоб ты его дождалась у меня, – индифферентным тоном произнесла Вика.

– Дождусь, – с той же интонацией ответила я.

– Господи, – Виктория вдруг закрыла лицо руками и заплакала. – Ну за что мне все это? Вечное разочарование… Бесконечные предательства…

Виктория фактически озвучивала мои мысли. Я подошла к подруге и неумело провела рукой по ее волосам.

– Не плачь, – только и смогла сказать я.

– Что не плачь, что не плачь! – взорвалась Виктория. – Если бы ты знала, Катюша, как я устала! В этом жестоком мире страшно быть сильной, преуспевающей и, уж упаси боже, удачливой. Атмосфера вокруг тебя просто пропитывается ложью, корыстью, предательством…

У меня к горлу тоже подкатил комок слез.

– Ну, хоть ты у меня есть. – Виктория прижала мою ладонь к своей щеке и попыталась улыбнуться.

Меня охватил какой-то совершенно мистический ужас. Ведь я тоже, как и все, обманывала Викторию, которая, как выяснилось, безгранично доверяла мне! Осознание этого факта оказалось довольно мучительным и причинило невыносимую боль. Мысли смешались окончательно. «Господи, Шурик, откуда ты взялся со своими розами?!» – вопрошала я про себя.

– Хоть ты у меня осталась, – продолжала рыдать Виктория. – Ты родная. Ты из детства. Ты не предашь…

Меня начало трусить. Я обхватила голову руками и попыталась прийти в себя. «Не реветь! Не реветь! Не слушать! – приказывала я себе. – Тебе нельзя реветь! Не смей!»

– Я расскажу тебе кое-что. – Вика наконец перестала плакать. – Отважусь на еще одно роковое признание.

Я внимательно следила за ней, стараясь придать лицу более оптимистичное выражение.

– Эта история – о смерти и о любви, – пафосно начала Виктория. – О великой любви, мать ее!

– Тише-тише, – я протянула Вике бокал.

– Да, сейчас я успокоюсь, – покорно закивала подруга. – Мне действительно необходимо все тебе рассказать. – Вика тяжело вздохнула. – Катя, мы взяли не того парня. Вернее, Александр – преступник и негодяй, но делал снимки и писал письмо не он. Я теперь точно знаю, кто шантажист. Этой розой он обнаружил себя. Кинул мне ее, как насмешку…

– Зачем?! – ошарашенно спросила я.

– Чтобы я поняла, что все намного серьезней, чем даже можно себе представить. Слушай…

И Виктория принялась излагать.

Похороны мужа… Стройная фигура в длинном черном платье, прямая словно натянутая струна, идет за гробом. Нет, Виктория не плачет, все свои слезы она уже выплакала вдали от любопытных глаз. Так гадко Вика еще никогда себя не ощущала – путаные, беспорядочные, бессвязные обрывки последнего разговора с Виктором не давали покоя.

В тот роковой день Вику разбудил резкий свет, ворвавшийся в реальность вместе с медленно входящим в комнату Виктором. От мужа разило перегаром. Волосы были всклокочены. Красные безучастные глаза смотрели куда-то сквозь жену.

– Вика, я думаю, вам с Дарьей лучше уехать из города на пару недель, – сказал он.

Виктория, поморщившись, глянула на часы. Четыре утра! Раньше Виктор никогда не позволял себе такого. Но с тех пор, как он отказался продолжать начатое с Викторией дело и попытался открыть собственный бизнес, отношения в семье в корне изменились, а взаимопонимание категорически не ладилось.

– С чего это вдруг? Я не могу, у меня работа. – Вика наконец осознала, чего от нее хотят.

– Дорогая, ты можешь хоть раз в жизни поступить так, как прошу я?

– Да, если ты аргументируешь свою просьбу.

– Я влетел в довольно крупную сумму. Возникнут осложнения, если мой кредитор сможет иметь свободные подступы к моей семье.

Виктория, не стесняясь, выругалась – просила же она этого идиота не лезть на рожон, умоляла остаться в семейном бизнесе и не артачиться!

– Ты что, не в состоянии вовремя погасить кредит? – фыркнула Виктория.

Муж назвал сумму. Дело действительно пахло жареным. Виктория лихорадочно принялась высчитывать свои потери в случае отъезда. Их сумма превысила долг Виктора.

– Я дам тебе эти деньги. Займу у новых компаньонов. У меня в ближайшее время намечается парочка серьезных контрактов, так что спокойно отдадим и забудем.

– Не надо. Я еще способен защитить свою семью и не брать деньги у жены!

– Так действуй! В чем тогда дело? – возмутилась Виктория. – Только защитить – это не значит спрятать. Делай что должен, без ущерба для моего бизнеса, пожалуйста.

Виктор побледнел, резко сжал пальцы, и стакан с соком в его руке разлетелся на осколки. Вика кинулась собирать стекло и забинтовывать мужу порезанную руку. Тот никак не мог успокоиться:

– Говорил я тебе – не влазь во все эти бизнесы! Нет, надо было…

– Но разве я не добилась успеха? – искренне изумилась Вика. – Разве мы могли бы жить в таком же благополучии, если бы не мое агентство?

Последнюю фразу Вика сказала зря.

– Как ты достала меня со своим агентством! Как бы мне хотелось жить с нормальной, спокойной женщиной… – и Виктор вылетел из спальни, хлопнув дверью. Вика за ним не бросилась, ей это было не нужно.

Через несколько минут Виктор появился на пороге с дорожной сумкой. Он стал собирать вещи.

– Ну и куда ты идешь? К спокойной, нормальной женщине? Если так, то я рада за тебя. Только сначала потрудись рассчитаться со своими долгами, чтобы не втравливать нас с Дарьей в неприятности. – Виктория злилась на мужа за испорченное утро.

Виктор остановился и бессильно опустился на кровать.