Но затем Сесил резко повернулся и указал на тележку с хот-догами, припаркованную перед музеем. Люси выглядела сбитой с толку, но последовала за ним вниз по лестнице к ряду лотков, где торговали всякой снедью. Внезапно из ниоткуда на всю улицу из скрытых динамиков загремела «Сеньорита» Шона Мендеса и Камилы Кабельо. «Случайные незнакомцы», слоняющиеся по ступенькам, дружно встали и начали исполнять сложную хореографическую композицию, пока Люси пыталась справиться с изумлением.

— Фу! Флешмобы — это отстой. Разве они не приказали долго жить еще в две тысячи десятом году? — проворчал Фредди, но потом сообразил, что перед ним разворачивается не просто банальный флешмоб.

Из проезжающего мимо туристического автобуса выпорхнула группа танцоров, чтобы присоединиться к остальным, в унисон подпрыгивая по периметру лестницы и выполняя невероятно опасные сальто, прежде чем благополучно приземлиться в объятиях своих коллег, а десятки балерин в розовых пачках появились из парадного входа и начали кружить по площади, как будто исполняли отрывок из «Лебединого озера».

— Боже, он что, нанял «Нью-Йорк Сити балет»? — воскликнула Мэриан.

— И судя по всему, нью-йоркский цирк «Большое яблоко»! Глянь на крышу! — возбужденно сказал Фредди.

На крыше внушительного фасада музея появилась вереница акробатов в расшитых золотыми блестками костюмах и свесилась вниз на длинных шелковых шнурах. Откинув со лба тонкие золотисто-пшеничные волосы, Сесил взял у продавца хот-дог, присоединился к танцорам посреди ступенек и запел прямо в булочку, как в микрофон:

Мэриан нахмурилась:

— Подожди минуту… Сесил поет, что ему нравится, когда она называет его «сеньорита»?

Фредди поморщился:

— Ага, похоже. Ну, лично я не стал бы делать предложение под эту песню и не уверен, что взять сосиску вместо микрофона — это правильный выбор.

Мэриан фыркнула в знак согласия.

— А ты видишь лицо Люси? Этот проклятый зонт на тележке с пулькоги[80] загораживает мне обзор.

— Люси в ужасе! Ее лицо стало пунцовым. — Фредди рассмеялся.

— Сгорает от смущения? — уточнила Мэриан.

— Не то слово. Я в восторге!

Как будто зрелища сотни танцоров на ступенях Метрополитен-музея было недостаточно, из входа в Центральный парк на Пятой авеню внезапно появился марширующий оркестр при полном параде. Оркестранты, чей строй извивался змеей вокруг танцоров перед музеем, вторили мелодии на духовых. Сотни туристов глазели на это представление, возбужденно снимая на телефоны происходящее: когда песня закончилась, шесть танцоров в золотых блестках понесли высокого, но удивительно худощавого Сесила наверх, вращая его в стиле Эстер Уильямс[81], прямо туда, где стояла Люси.

Еще находясь в горизонтальном положении на руках танцоров, Сесил полез в нагрудный карман костюма от «Аттолини», выудил синюю бархатную коробочку, сунул прямо под нос Люси одной рукой, а другой схватил настоящий микрофон и объявил с характерным акцентом, в котором Центральный Техас смешивался с Драко Малфоем и приправлялся претенциозными нотками французского аукционера, причем этот акцент, как утверждал сам Сесил, возник естественным образом, поскольку он учился в средней школе в швейцарском Эглоне:

— Люси, innamorata mia, любимая, не окажешь ли ты мне великую честь и не согласишься ли стать моей сеньоритой, миссис Сесил Пайк?

— Черт, надо было надеть ботинки на каблуках от «Боттега»! Я ничего не вижу! Что делает Люси?

— Закрыла руками лицо, но кивает. Выглядит… ошеломленной…

— Ха! А то! — воскликнула Мэриан.

Толпа одобрительно взревела, когда Сесил поклонился и объявил:

— Я хотел бы поблагодарить всех, кто помог воплотить этот захватывающий момент. Президента Метрополитен-музея, председателя попечительского совета, всех членов совета, особенно мою мать, мэра, всех сотрудников мэрии, правление «Нью-Йорк Сити балет», в том числе Сару Джессику Паркер, исполнительного директора Танцевального фонда Элвина Эйли, хореографа Яниру Кастро, «Телси» за кастинг, «Грейт перформанс» за кейтеринг и, конечно же, Лоуренса Граффа из ювелирного дома «Графф». Спасибо всем!

— Хм, он поблагодарил кого-нибудь из исполнителей или труппу? — размышлял вслух Фредди.

— Он, наверное, слишком нервничает. Сделаем на это скидку, — сказала Мэриан, когда они переходили через дорогу, направляясь к только что обручившейся паре.

— Ты не плакала, мама. Я думал, ты будешь плакать.

— Ой, ну это не совсем похоже на то, как мистер Дарси плюхнулся на колени посреди поля, — заметила Мэриан, хотя зрелище весьма ее тронуло.

Кто бы мог подумать, что ее Люси сделает столь грандиозное предложение молодой человек, которого такие популярные интернет-рассылки, как Vulture, BuzzFeed и The Skimm, объявили «самым завидным женихом на планете»! Мэриан почти прослезилась при этой мысли. Если бы только Реджи дожил до сегодняшнего дня… Может быть, теперь свекровь и все эти Черчилли перестали бы наконец осуждать ее методы воспитания.

— Мама! Фредди! Вы были тут все это время? — взволнованно воскликнула Люси, обнимая родных.

— Разумеется. Я все организовал таким образом, чтобы они не пропустили ни секунды особого момента в твоей жизни! — просиял Сесил.

— А твоя мама тоже здесь? — спросила Люси, оглядываясь.

— Смешно! Ты же знаешь, что она на подгонке модных нарядов в Париже.

— Как я могла забыть… — виновато протянула Люси.

Нарушая неловкое молчание, Мэриан объявила:

— Я обещала Фредди его любимый яблочный штрудель в «Кафе Сабарски». Не хотите к нам присоединиться?

— У меня есть идея получше… Почему бы нам не отпраздновать это шампанским и булочками в «Карлайле»? Любимое место Люси, — предложил Сесил.

— Конечно! — бодро согласились Мэриан и Фредди.

Они прошли по Мэдисон-авеню и вскоре уже сидели за столиком, который Сесил назвал «самым стратегически верным», в галерее, похожей на шкатулку для драгоценностей, в отеле «Карлайл».

— Моя невеста заслуживает лучшего! Отсюда мы можем видеть абсолютно всех, кто входит и выходит отсюда, и, что более важно, все могут видеть нас. Вам удобно, миссис Черчилль? — поинтересовался Сесил, пытаясь не к месту взбить шелковую подушку за спиной Мэриан серией ударов карате.

— Очень удобно. Благодарю. Можно не колошматить бедную подушку, Сесил, — ответила Мэриан.