пригороды. Он был одним из тех, кто поймал Горынычей в тридцатых, а в пятидесятых оказался первым, кто напал на след вернувшейся банды. Мы долго расследовали те дела. Там снова появились недостроенные железнодорожные станции, растраты при ремонте заводов, а также самый обычный бандитизм. К сожалению начальство не разделяло опасений Старого чекиста. Наверху посчитали, что в этих преступлениях фигурируют разные банды, а Горынычи дела давно минувших дней… но все же…

— Все же? —переспросил Пропажа, видя что Семен Петрович немного завис.

— О чем это мы?

— Про Старого чекиста.

— Да, — почесал подбородок Семен Петрович. —Его убили в пятьдесят шестом году при очень странных обстоятельствах… считали, что преступление бытовое, ссора на почве… не пойми чего… но я точно знаю, что до Старого чекиста добрались Горынычи…

— Семен Петрович, вы упоминали завод.

— Завод?—удивился старый следователь.

— Горынычи были связаны с каким-нибудь заводом в Сибири?

— В Сибири? —еще более удивился Семен Петрович. —Мы вообще-то в Ленинграде работали… но я кажется припоминаю, что у Андрея, начальника моего, была какая-то командировка в Сибирь… Знаете… про Сибирь я вам другое могу рассказать… я вел несколько дел в семидесятых годах… дел об исчезновение… они и позже продолжились…

— А эти исчезновения, как-то связаны с городком Ермаковское?

— Связаны,—медленно произнес старик, было видно, что он удивлен осведомленности своего гостя.—Все верно… Ермаковское… Сейчас я вам несколько папок с документами… моими расследованиями... принесу…

Старик вернулся из соседней комнаты через полчаса, еле удерживая в руках огромную кипу бумаг вперемешку с пыльными папками. Пропаже пришлось помочь старику, который чуть не уронил тяжелую ношу прямо на пол.

Уложив на стол кипу бумаг, Феодор Афанасьевич, с позволения старика, стал перебирать дело за делом, расследование за расследованием. Он просидел в гостях еще три часа, открывая одну папку за другой. Семен Петрович с самого начала семидесятых и до середины девяностых вел дела об исчезновениях людей в районе городка Ермаковское. Одно время он был на связи с Иркутскими следователями, постоянно ездил в командировки, в окрестности Ермаковского, но после распада СССР, начальство все меньше интересовали результаты тех расследований. Феодор Афанасьевич приметил ровно два дела. Одно из самых первых и одно из самых последних. Ни то, чтобы Пропажа окончательно сдался разного рода мистическим знакам, но эти два расследования и впрямь нагнали на него жути.

Одно из первых исчезновений произошло в семьдесят третьем году. В сотне километров к востоку от Ермаковского есть один горный перевал, который почему-то назвали Пустынным, несмотря на обилие тайги в той местности. Летом там еще можно ходить походами, только если не наткнешься на разъяренного медведя. А вот с ранней осени начинаются различные погодные аномалии, в одну из которых и угодила группа из пяти человек. Они собрались в поход ради своего товарища —заслуженного токаря СССР, мастера всех высших разрядов, которого с конца шестидесятых годов начал губить алкоголизм. Воробьев Арсений Павлович уже год был в завязке, но на самой грани. Его лучший друг решил организовать двухнедельный поход, чтобы так сказать не дать заслуженному токарю сорваться, а напротив закрепить успех. Они вылетели из Красноярска, где работали на двух смежных предприятиях, а в компанию вместе с собой взяли двух начинающих альпинисток и гида. Поход закончился весьма плачевно. Гид вместе с Воробьевым Арсением Павловичем исчезли, да не просто, а словно провалились сквозь землю. Его лучший друг и две альпинистки потеряли рассудок и были помещены в психиатрическую лечебницу. Семену Петровичу удалось посетить пациента в клинике в семьдесят четвертом году. На вопросы про Воробьева Арсения Павловича, тот лишь закатывал глаза и начинал шутковать какими-то странными матерными прибаутками: Дай зубило .….. ; Это разве чертеж? Как по мне так …… На что, психиатр ответил Семену Петровичу: таким образом пациент вспоминает слова своего лучшего друга, а в остальном, он и вовсе не понимает где находится.

Одно из последних исчезновений, расследуемых, Семеном Петровичем, произошло в девяносто пятом году. О том случае писали во многих газетах Красноярского края, Иркутской области, Ермаковского. Это событие также заняло главные полосы почти всех новостных изданий Приморья. В родном крае исчезнувшего заголовки были особенно броскими: «Куда пропал Саныч?» «Неужели известный авторитет из Приморья ушел в бега?» «Где закопали Саныча Иркутские авторитеты?» В общем расследование сводилось к тому, что известный криминальный авторитет из Приморья —Алексашин Александр Николаевич приехал на сходку в городок Ермаковское, по поводу дележки какого-то местного завода, на который у группировок Приморского края были свои виды, после чего Алексашин, более известный под кличкой «Саныч», исчез. В девяносто шестом один из его сподручных дал показания в Иркутском СИЗО, что он лично присутствовал при убийстве Саныча в тайге, где-то в полусотне километров от Ермаковского. Он утверждал, что их вывезли в лес какие-то местные бандиты, там была уже подготовлена яма, в которую сбросили тело Саныча, после трех выстрелов в спину. Его же отпустили, для того, чтобы он предупредил все Приморские группировки: не лезть в Ермаковское, так как, здесь, всем заправляет Граф. Сподручный Саныча после этого сбежал в Иркутск, где был пойман в девяносто шестом году за разбойное нападение. Он так и не успел дать показания по делу об исчезновение Саныча, будучи до смерти забитым в СИЗО.

Пропажа выходил от Семена Петровича со странным чувством. Он был твердо уверен, что необходимо самому съездить в Ермаковское и найти этот проклятый завод. В интернете по поводу районного центра было немного сведений. Городок Мальцево он и вовсе не нашел на картах. Он выяснил, что вокруг самого Ермаковского есть несколько старых советских заводов, большая часть из которых заброшена.

— Ехать в Ермаковское? — округлил глаза Проныркин, которого Феодор Афанасьевич уже ввел в курс дела по поводу всех исчезновений, которые когда-то расследовал Семен Петрович. — Я не позволю!

— Это почему же? —удивился Пропажа.

— Вдвоем?! — заволновался Проныркин. — Это сумасшествие! Туда, судя по этим рассказам… отряд ОМОНа нужно брать… а лучше… лучше передать дело Старообрядцеву.

— Если не хочешь со мной, я поеду один.

— Нет... постой, — вдруг забеспокоился Проныркин. — Я еду…только... мне... позвонить... нужно...

— Давай побыстрее! — поторапливал Пропажа. — Самолет через два часа!

Глава 17

На другой день после прилета в Ермаковское Пропажа решился отправиться на поиски городка Мальцево. Хотя денег было не густо, да и машину снять особо негде, все же