просто переживаю из-за смерти Анжелы, вот и все.

– Тимофеев опоздал примерно на полчаса, точное время будет позже.

– А камеры? – очнулся Димка.

– Все плохо. По периметру дома Тимофеевых с десяток камер, но ни одна не захватывает тот участок дороги, слишком далеко. На развалюхах рядом, естественно, никакой техники нет. Там и внутри-то хорошо, если холодильник имеется.

– Один из домов жилой.

– Только условно, как мне показалось. Времени я зря не терял, после отъезда конкурентов решил познакомиться с хозяевами. Снег не чистили минимум неделю. Топтать я не стал, но если хозяин дома, то, вероятнее всего, в запое.

– Не, за бутылкой же надо в магазин ходить, были бы свежие следы, – возразила я.

– Это если дома не гнать, – со знанием дела заметил Поэт, чем приковал к себе удивленные взоры всех присутствующих.

Заметив это, он заметно сник и тихо прошептал себе под нос:

– Так, посмотрим карты… Красный переулок или улица Ильича. Дом должен значиться по одному из этих адресов. – Он уже открывал крышку непонятно откуда материализовавшегося ноутбука прямо у себя на коленях.

Я вдруг вспомнила о времени. Если часы в столовой не врали, а в этом доме за порядком следили, то до окончания ужастика в кинотеатре оставалось минут пять.

– Ксюша! – выпалила я и бросилась к выходу.

Я натягивала ботинки, когда рядом появился Бергман.

– Присоединюсь к тебе.

– Лионелла вот-вот начнет накрывать на стол, – попыталась я воззвать к разуму.

– Ничего, без меня не начнут.

И он был абсолютно прав.

Мы вышли на площадь, я замоталась в шарф по самые глаза, опустила шапку на брови. Джокер, бросив на меня взгляд, улыбнулся краешком губ:

– Мы могли бы просто понаблюдать из окна.

– Знать бы, в какую сторону она направится. Если, конечно, она там…

Мы приблизились ко входу в кинотеатр, но Максимильян неожиданно взял мою руку и повлек за собой. Недалеко от торца здания стоял газетный киоск. Мы заняли позицию у витрины и стали наблюдать.

Вскоре из кинотеатра начали выходить зрители. В основном компаниями по три-четыре человека. Были и парочки, а кто-то вовсе предпочел смотреть ужасы в одиночестве. Я внимательно всматривалась, стараясь никого не упустить. Бергман Ксюшу не видел, поэтому надеяться на его помощь не приходилось.

Люди, выходящие из кинотеатра, были самого разного возраста. Кто-то даже выбрал фильм такого неоднозначного жанра для просмотра всей семьей. Я наблюдала и начинала тихонько злорадствовать: так и знала, что Ксюша неспроста появилась на площади и в кинотеатре ее не было.

Однако неожиданно среди горстки последних выходящих посетителей я увидела ее.

– Вон она, в длинном черном пуховике, с рюкзаком, – сообщила я Максимильяну.

Ксюша сделала несколько шагов от выхода, огляделась по сторонам и достала из кармана пачку сигарет. Только тогда я поняла, что девчонка, кажется, не одна. Рядом с ней топтался высокий парень. Все, что я могла сказать о нем, наблюдая с такого расстояния, так это то, что он предпочитал такой же фасон пуховика, что и Ксюша. Лицо его скрывала тень от капюшона.

Девчонка закурила, а он подошел ближе и взял ее за свободную руку. У него сигареты я не заметила.

– Хочешь поговорить с ней? – тихо спросил Бергман.

– Наговорилась, – вздохнула я. – Пойдем, Лионелла не любит опозданий.

Я почувствовала запах томленого мяса, как только мы вошли в дом с мороза. Голодный Клим, наверное, уже проклинал меня на чем свет стоит, не понимая, почему я так спешно убежала. Еще и Бергмана с собой потащила, без которого, как он сам метко подметил, ужин не начнут.

Мы поужинали, силясь говорить на отвлеченные темы. Получалось скверно, поэтому в конце концов мы доедали молча. Наконец, покончив с трапезой, переместились в гостиную.

Тут негласные правила дома позволяли говорить о чем угодно, торчать в ноутбуке, телефоне и даже играть в шахматы и нарды. Сегодня, правда, нам было не до игр.

– Виталий увез Дарью? – спросила я, стоя у окна в дальнем углу гостиной.

– Да, я их проводил, при мне она оставалась в неведении.

– С Ольховым поговорить удалось?

– Нет, успеем, – коротко ответил Клим.

– И то верно, – вздохнул Димка. – По поводу дома. Красный переулок, три дробь один. Дом принадлежит Солнцеву Евстигнею Ивановичу, двадцати двух лет. Он получил его в наследство три года назад. А прописан на улице Космонавтов. Сейчас скажу точный адрес…

– Валяй, – усмехнулся Клим. – Вероятность, что он был в переулке и что-то видел, одна к ста тысячам.

– Почему не к миллиону? – съязвил Димка.

– Может, и так, – спокойно согласился Клим, чем еще больше вывел Поэта из себя. – Кстати, забыл поделиться с вами любопытной деталью. Место, где Павел нашел авто с телом супруги, сплошь усыпано битым прозрачным стеклом.

– Что это значит? – не поняла я. – Окно машины было разбито?

– Нет, кто-то заранее высыпал туда внушительное количество острых осколков, незаметных на снегу.

– Чтобы остановить машину? – нахмурилась я.

– Автомобиль с поврежденной резиной может проехать еще довольно долго. Пару десятков метров до дома уж точно. Выходит, что либо злодей этого не учел, либо не имеет к битому стеклу никакого отношения.

– Либо оно было нужно для иных целей, – произнес Бергман. – Чем наносили Анжеле раны, от которых она в итоге скончалась?

Клим молчал, видимо, пока не знал ответа на этот вопрос. Я вдруг вспомнила лицо Ксюши, когда мы выходили с ней из дома Ветровой после уборки. «Нож», – ответила она на мой вопрос о том, на что потратит заработанное.

– Ножом? – робко предположила я.

– Наберемся терпения, – резюмировал Бергман. – Уверен, скоро мы узнаем подробности.

Клим сообщил, что Ольхов планирует остаться в Москве вместе с Дарьей на день-другой. Ключ от дома он нам любезно оставил. Максимильян настаивал, что ночевать в особняке после случившегося может быть опасно. В целом я была с ним, конечно же, согласна. А вот Клим решил испытать судьбу и все-таки вернуться туда на ночевку. Впрочем, вряд ли он собирался там именно спать.

Готовясь к ночной вылазке, он вытянулся на диване в гостиной и прикрыл глаза. Я накрыла его шерстяным пледом, что не осталось незамеченным. Димка поморщился, выказывая свое отношение к подобной заботе. Зря старался – его бы я точно так же мерзнуть не оставила. В конце концов Поэт прихватил ноутбук и покинул гостиную. Через пару минут его примеру последовал и Джокер.

Сидеть и смотреть на дремлющего Клима мне быстро надоело. Во мне зрело неприятное ощущение, будто мы что-то упускаем. Хотелось действовать. Решительно и немедленно.

Первым порывом было отправиться к дому Ольховых. Соседей, должно быть, успели допросить, и двор уже свободен от конкурентов. Впрочем, наверняка тут не скажешь. Не знаю, что я рассчитывала там увидеть. Говорят, убийцы любят возвращаться на места своих преступлений. Только вопрос, как скоро?

Клим дремал, время от времени вздрагивая всем телом. Уйти незаметно у меня вряд ли получится – мимо Лионеллы и мышь не проскочит. Впрочем, скрывать