наблюдал за всем со стороны, подошел к королю.

– Приветствую тебя, Гаюн. – Сэтил улыбнулся, увидев старого друга. – Как твои дела?

– Хотел бы я сказать, что все хорошо, но за вранье твои тени придут забрать мою грешную душу. – Он помрачнел. – Моя дочь пропала.

– Она любит поздно возвращаться домой. – Сэтил завязывал мешки, которые успели изрядно опустеть. – Может, решила переночевать в Пустынном ущелье?

– Мое сердце чует неладное.

– А я говорил тебе: оставайся во дворце. И ты, и Ача жили бы в неразрушенных пристройках. Мне не хватает твоих советов, поэтому перестань упрямиться и возвращайся.

Гаюн был лучшим советником Сэтила, правой рукой и опорой. Он знал все его секреты и помогал принимать верные решения. Но старость не щадила никого, и встретить ее Гаюн решил в домике на краю города.

Сэтил знал Ачу очень хорошо и очень близко. Она была охотницей на змей и с детства любила пропадать в песках, ища тех, кого можно подать на ужин. Сейчас же она работала на королевскую кухню и жителей города, которым безвозмездно помогала.

– Ты не слышишь меня, Сэтил. Сердцу неспокойно… Переживаю. – Гаюн нахмурился.

– Она вернется. Если я увижу ее в замке, то отправлю к тебе с вестями Абига. – Король ободряюще толкнул бывшего советника в плечо. – Она везучая и ловкая. Прыткая, как змея. Везде пролезет и везде выживет.

– Ладно, несносный мальчишка. Отправляйся домой. – Гаюн сдался. – Хорошо кушай и долго спи. И днем не выходи на солнце.

Сэтил сел в телегу и, накинув на голову капюшон, напоследок улыбнулся старику. Конюх впряг в телегу лошадей, которые устремились по протоптанной ими же тропе. Король посмотрел на небо, бездонное и черное, усыпанное звездами и исполосованное яркими кометами, которые, сгорая, так и не долетали до земли.

– Почему ты злишься, светлячок? – обратился он к Эвер.

– Думает, как еще тебя унизить и подчинить себе, – раздался шепот Похоти, которая тоже заметила падающие звезды в небе.

– Где другие сэтхи?

– А мне откуда знать. Они мне ничего не рассказывают, – обиженно пробормотала тень, клубящаяся у ног.

– Почему?

– Винят в том, что твое сердце стало что-то чувствовать. Не такого хозяина они хотят видеть.

Сэтил не был гневным и тщеславным. Он был… обычным. Королем, который заботился о людях и в первую очередь думал о них, а не о себе. Всевидящий наделил его даром забирать грехи, очищать мысли или хотя бы направлять свой народ на праведный путь. Сэтил отпускал сэтхов по ночам. Они, сливаясь с тенями, прокрадывались в дома и въедались в души, которые успели согрешить. Сэтхи чувствовали их гнилое нутро и видели тьму в сердцах и головах. Срастаясь с ней, они питались грехами и, сытые, улетали обратно к хозяину. Человек становился чистым и благодарным. Если что-то своровал, то сразу возвращал. Если соврал, то извинялся, рассказывая правду. Если злился и завидовал, то старался измениться и достичь того, о чем мечтал, глядя на других. Город Сэтила, хоть и один, хоть и совсем маленький, был счастливым. Люди, живущие здесь, забыли про горе и жили, радуясь каждому дню, пока солнце не начало нещадно жечь все вокруг.

Утром Сэтила разбудил напуганный советник:

– Господин, беда!

– Ни минуты покоя… – потягиваясь на кушетке, протянул король. – Что случилось?

– Дочь Гаюна нашли мертвой.

Сэтил вскочил и, не дослушав Абига, побежал к конюшням, но тот остановил его.

– Гаюн… тоже умер.

Юстин открыл глаза. Его сердце стучало в такт с сердцем Сэтила, которого он видел во сне. Лираса тоже проснулась и, потянувшись к королю, обняла его. Она шептала, что кошмар закончился и больше нечего бояться. Но Юстин понимал: все только начинается. Он мысленно призвал сэтхов, которым хотел задать множество вопросов, но из-под кровати вылезла лишь Похоть.

– Проснулся, ягненочек?

– Почему вы молчали?! Почему не говорили мне, чьи воспоминания я вижу? – мысленно спрашивал он.

– Это бы что-то изменило?

– Н-нет…

– Вот поэтому не злись. Лучше позабавься со своей новой игрушкой.

Похоть, не оставив ему выбора, скользнула по полу и, черной дымкой взлетев над Лирасой, впилась в нее щупальцами.

– Вы скоро уедете, мой король, – сказала луксурия. – Позвольте наставить вас на верный путь.

Она накрыла его губы своими и, сдернув одеяло, забралась на Юстина. Он же подался вперед и, расслабившись, приготовился получать наслаждение.

Юстин врал себе, заставляя думать о другом и переубеждая в своих же мыслях. Король поверил в свою ложь и ложь сэтхов, одурманивших его разум, но лицо Далии настойчиво появлялось перед ним каждую ночь и каждый день. Какую бы девушку он ни встречал, он представлял лишь принцессу. Юстин боялся этого, но каждый раз жаждал вернуть ее. Он старался запутать тени, проникавшие в его мысли, – сэтхи не должны были узнать о Далии. Об их неполученной жертве, без которой он сходил с ума. Жертве, которую безумно любил и не мог забыть. Лишь Тщеславие, сидящее внутри, кричало, пытаясь призвать Гнев и Похоть, но Юстин усилием воли подавлял его в себе. Каждый раз, видя Куана, король надеялся, что тот не выполнил заказ и сорвал сделку. Он боялся: вдруг однажды наемник кинет ему под ноги голову Далии и тогда…

Тогда Юстин умрет вместе с ней.

– Мой король, мне нужно с вами серьезно поговорить. – Запыхавшийся Юстин ворвался в кабинет Адера Бартлетта.

Он боялся передумать и бежал так быстро, как только мог. Если он не скажет это сейчас, то, наверное, не скажет никогда.

– Что случилось, мой мальчик? – Король перебирал свитки, которыми был завален его стол. – Может, этот разговор подождет до завтра? Я немного… занят, как видишь.

– Нет! – выпалил он, но, испугавшись гнева Адера за нарушение правил этикета, сразу исправился: – Нет, уделите мне время сейчас, прошу вас.

Тот устало вздохнул и, все-таки отодвинув бумаги, сложил руки на груди, приготовившись слушать. Прищурившись, Адер осмотрел Юстина, и тот, кажется, засомневался в своих намерениях.

– Я…

– Погоди, – усмехнулся король, – сделай вдох и выдох. Сначала успокойся и совладай со своими эмоциями.

Юстин и правда сильно нервничал. Он быстро дышал, а сердце бешено стучало, но не из-за бега. Казалось, оно вот-вот выпрыгнет у него из груди, упав прямо на стол короля.

– Давай. Расскажи мне все. Только не томи, – поторопил его король.

Юстин растерял все слова. Мысли в его голове будто заблудились, язык стал ватным, а горло – сухим. Нет, наверное, он все-таки придет попозже, как только наберется смелости.

– Если не можешь сказать сейчас, значит, не так уж это и важно. Зря только отвлек меня. – Адер потянулся за свитком.

– Я люблю вашу дочь! – прокричал Юстин.

Все тело напряглось и вытянулось, будто струна скрипки. Юстин до боли сжал кулаки и даже, кажется, перестал дышать.

– Что?

Он издевается? Король не услышал его? Юстин запаниковал и уже приготовился извиняться. Он забыл, что он простолюдин, а она принцесса, наследница трона. Им никогда не быть вместе, и сейчас он потеряет не только принцессу, но и место во дворце. Болван, опять все испортил.

– Ты любишь мою дочь? – переспросил Адер.

Юстин неловко кивнул.

– Почему ты говоришь это мне, а не ей?

– Я… Я просто…

– Ты думал, что я буду против?

– Да.

Король улыбнулся, по-доброму, по-отечески.

– Она тоже тебя любит. Она постоянно твердит матери о том, какой ты хороший и как она хочет за тебя замуж.

– Тоже любит? М-меня? – Юстин запнулся, занервничав еще больше.

– Еще как, – засмеялся Адер. – Иди к ней и признайся в чувствах. Она в саду, – добавил он.

– А вы…

– А я благословляю вас, – ответил король и, развернув свиток, принялся его читать.

Улыбка растянулась на лице Юстина, и щеки сразу заболели от того, насколько широкой она была. Он выбежал из кабинета, оставив за собой распахнутые двери и затихающий смех короля. Он счастлив. Невероятно счастлив. И сейчас он хотел поскорее найти Далию. Еще одна его мечта сбылась.

Вбежав в сад, он увидел среди кустов рыжие волосы. Принцесса собирала цветы, из которых плела