– Сначала были не разлей вода. Потом словно кошка между ними пробежала.

– Вы не знаете, что могло случиться?

Нина Антоновна пожала плечами:

– Как куратор, я не раз задавала им этот вопрос. Оба заявляли, что их интересы разошлись.

– И вы поверили?

– Нет, – просто ответила пожилая женщина. – Интересы обоих как раз лежали в одной плоскости – в сфере изучения гепатита С. Карякин перешел на опухоли уже позже. Извините, дорогая. Если у вас все... Впрочем, вы можете подождать меня...

Зорина пожала женщине руку:

– Я и так отняла у вас слишком много времени. Огромное спасибо.

Старушка обняла ее на прощание:

– Вы должны пообещать мне прийти еще раз.

– Обещаю. Можно я возьму с собой эту фотографию?

Савина рассмеялась:

– Конечно. Хотя она моя самая любимая, у вас будет повод лишний раз повидать меня.

Выйдя из института, Катя набрала один из номеров, указанных на визитке. Нажимая кнопки телефона, она сомневалась, что хозяин еще работает на предприятии «Коралл». Судя по всему, Виктору должно быть около шестидесяти пяти или чуть меньше. Однако девушке повезло. В трубке раздался звучный голос:

– Мочалов слушает.

– Здравствуйте, – Катя почувствовала, что робеет. Захочет ли незнакомый человек говорить с ней, снова возвращаясь к тому ужасному вечеру, когда взрыв унес жизни горячо любимых им родителей? – Вас беспокоит журналистка Екатерина Зорина.

– Так, – Виктор Юрьевич не выразил никаких эмоций. То ли имя девушки не было ему знакомо, то ли он хотел узнать, зачем ей понадобился.

– Мне нужно поговорить с вами.

– О чем?

– Я пишу книгу об Игнате Хомутове, – пояснила она.

– При чем тут я?

– Понадобились кое-какие факты. Можете помочь только вы.

– Значит, имя профессора Мочалова тоже будет упомянуто? – догадался мужчина. – Что ж, тогда давайте встретимся. Играете в теннис?

– Нет.

– Все равно вам придется приехать в теннисный клуб. Я нахожусь здесь.

Журналистка вздохнула:

– Называйте адрес.

Теннисный клуб «Золотой мяч», выстроенный в центре города, служил местом тусовки светских людей. Кроме лучших в городе кортов с хардовым покрытием, он имел бильярдную, две сауны, тренажерный зал и даже маленький ресторанчик. Шикарная обстановка требовала и больших вложений. Посещать клуб имели возможность только состоятельные люди. К их числу, вероятно, и принадлежал Виктор Юрьевич Мочалов. Подойдя к железным воротам и показав охраннику в камуфляже журналистское удостоверение, Зорина вовсе не была уверена, что мордастый парень ее пропустит. Однако он неожиданно улыбнулся и открыл ворота:

– Проходите. Могу сразу проводить в комнату отдыха.

– Виктор Юрьевич уже там? – спросила девушка.

– Он еще не закончил партию, – охранник посмотрел на часы. – Убедительно просил вас подождать его.

– Значит, он на корте?

– Так точно.

– Тогда проводите меня туда.

Качок усмехнулся:

– Следуйте за мной.

Поднявшись и спустившись по многочисленным лестницам, они наконец вошли в большой зал, вместивший в себя три корта. На одном играли парную, на другом выясняли отношения две девушки, вероятно, недавно получившие понятие, как держать ракетку, но не дошедшие до уроков, обучающих попаданию по мячу. Впрочем, это их не смущало. По шикарным спортивным костюмам было видно: у девиц или у их поклонников водятся большие деньги, им глубоко плевать на то, как надо играть в теннис.

Виктор Юрьевич Мочалов рубился на третьем корте. Усевшись на трибуну, позволяющую созерцать все три площадки, Катя с удовольствием наблюдала за игрой сына известного ученого. Его партнер, маленький, щупленький, но цепкий мужичонка, ни за что не хотел сдаваться, и оба били что есть мочи, под конец сражаясь за каждый мяч и пытаясь выспорить его.

– Аут! – кричал Мочалов.

– Врешь! Попал! Я сам видел!

– Ты мне не веришь?

В конце концов соперники переигрывали мяч. Игра затягивалась. Зорина стала посматривать на часы. Нет, она с удовольствием посидела бы в зале сколько надо, но вдруг по окончании игры Виктор Юрьевич решит отправиться на работу и перенесет встречу с ней?

– Матч-болл! – сильная подача Мочалова разрешила все страхи девушки. Измученный соперник запустил мяч в сетку.

– Сегодня твоя взяла. Не хочешь отыграться?

– Меня ждет дама, – Виктор Юрьевич окинул взглядом трибуны и встретился глазами с Катей. – А вот, кажется, и она.

Мужчина помахал ей:

– Если вы та самая Зорина, спускайтесь к нам.

Журналистка послушно спустилась вниз. Мочалов галантно поцеловал ей руку и представил партнера:

– Девятинин Сергей Иннокентьевич.

– Очень приятно.

Сергей Иннокентьевич, понимая, что его друга ждет важный разговор, подхватил сумку с ракетками и направился в раздевалку:

– Приятно было познакомиться, Катя. До скорого, Витек.

– Я полагаю, здесь разговаривать не слишком удобно, – Мочалов взял Зорину за локоть и повел в комнату отдыха, расположенную за кортом. – Чувствуйте себя как дома.

Девушка уселась на мягкий диван, а мужчина – в широкое кресло-качалку.

– Итак, я вас слушаю.

Журналистка потупилась:

– Поверьте, мне очень неловко затрагивать больную для вас тему...

– Убийства моих родителей? – перебил ее Виктор Юрьевич.

Катя открыла рот:

– Я слышала, это был несчастный случай.

Мочалов горько рассмеялся:

– Так для некоторых и осталось, ибо кто желает расследовать дело без мотива и улик?

– А вы все же уверены в том, что совершилось преступление?

Мужчина откинулся на спинку кресла:

– Еще тридцать лет назад я пытался втолковать этим тупоголовым или преследующим какие-то свои цели сыщикам, что камин в маминой комнате был, что называется, декоративным, то есть чисто символическим. Разжигать его по вечерам, как говорилось в протоколах, нам никто просто не позволил бы. Если, придя домой усталым, отец по какой-то причине забыл про чайник и не учуял запаха газа, взрыва не должно было быть.

– Вы уверены?

– Как и в том, что я Мочалов.

Зорина потупилась:

– Кому же понадобилось убивать ваших родителей?