Виал развлекался, мотая по палубе бездыханный труп. Он не удовлетворился тем, что сломал шею данаю. Освободил наконец-то от железных пут его шею. Кандалы – такие тяжелые, массивные, сковывающие движения. Под их весом прекрасно крошились кости. Вскоре морда даная превратилась в кровавое месиво. Череп треснул, выплеснув на палубу содержимое, навсегда связывая навклера с его кораблем.

Утолив жажду, Виал поднялся. Руки, торс, даже лицо у него были в крови. Ему хотелось еще.

– Кто следующий? – спросил он, оглядывая команду.

Кандалы теперь не казались атрибутом раба. Желающих не нашлось. Моряки на корме схватились за копья, собираясь прикончить раба. Виал стоял, выпрямившись. Угрозы этих слабаков его ничуть не беспокоили.

Лишь о спутниках припомнил Виал.

– В трюм! – приказал он Эгрегию.

Парень не стал спорить, поднял на руках оглушенную подругу и бросился к темному провалу трюма. Оставался еще Мустиф, застрявший на баке. О кемилце забыли. Он стоял среди моряков корабля, но те глядели не на него, а на покрытого кровью пленника.

– Я пират, а вы сомневались! – заорал Виал. – Никто не смеет вредить моим людям!

Его цепи громыхнули, подобно грому. Корабль содрогнулся, завалился на левый борт. Моряки попадали, выронили оружие. Следом раздался треск и жуткий скрип, словно морское чудовище разверзло пасть, собираясь поглотить корабль. Пока люди стояли в нерешительности, боги этих гирцийцев решили прийти им на помощь.

Весла по левому борту были сломаны. Вырваны из уключин. Несколько моряков сбило за борт разлетевшимися обломками. Корпус судна выдержал, только глубокие вмятины и ссадины остались на его скуле.

Несколько моряков разбили головы, поломали руки, большинство отделалось легкими шрамами. Устоял только Виал, не первый раз встречающий таран на судне.

В этот раз таран устроило течение, бросив судно на ближайший риф. Моряки, побросав весла, забыли об управлении кораблем.

– Быстро в трюм! – крикнул Виал, глядя на Мустифа.

Кемилец, упав на моряка, сполз с надстройки и на четвереньках побежал к люку.

Виал дождался, пока парень нырнет в спасительную темноту трюма, только затем направился в темницу.

Тут, среди товарищей, Виал вздохнул свободней. За собой он захлопнул решетку трюма. Сбить лестницу не получилось, но остальное за навклера сделали сами моряки. Не желая сражаться с обезумившими пленниками, они набросили на решетку парусину, а сверху накидали все, что подвернулось под руку. Только потом, закрывшись от пленников, моряки перекатили на решетку пятку мачты.

В трюме теперь было темно. Воздуха не хватало. Еще долго гирцийцы сидели молчком, словно притихшие крысы.

Застонала Хенельга, приходя в себя. Эгрегий обнял подругу, говоря слова утешения. Виал почувствовал, что товарищ смотрит на него. Ненависть, что оглушила навклера отступила. Кровь начала подсыхать, стягивая кожу. Это кровь врага, приятная награда победителю.

– Мы застряли, – сказал Виал темноте.

Спутники услышали его и поняли. Выбраться из трюма не удастся, на время они в безопасности. Пока страх оглушает моряков, они не рискнут забраться в трюм.

– Что ты сделал? – спросил Эгрегий. – Весь этот гром и скрежет.

Виал посмеялся и тихонько объяснил, что произошло. Он не рассчитывал, что убийство навклера вызовет такой эффект. Вот она возможность, на которую они все рассчитывали.

– Тогда бежать надо было! В воду! Тут близко до берега.

– Если течение снесло это судно, чуть не разбило его, как думаешь, что было бы с нами?

Эгрегий задумался над этим. Злые течения в рифовом проходе просто разбили бы несчастных людей.

Что же теперь делать? Застряв тут в трюме, они только оттянули исход.

– Я выиграл нам время, – сказал Виал, – от удара в корабле могла возникнуть течь.

– Тогда нам точно – смерть. Как мы выберемся, если над головой весь этот мусор.

Все же, это был шанс, на который рассчитывал Виал. пусть удар был слабым, просто символическим, но из-за тяжелого груза судно сидит низко. Течь, даже незначительная, накренит корабль. Команда не сможет добраться до носовой части. Ведь в трюме сидят бешенные пленники, и полно ящиков с грузом.

Судно накренится, мачта сдвинется. Удастся выйти из трюма, а команда не станет дожидаться, пока их судно пойдет ко дну.

– Таков мой план, таковая моя надежда.

– Команда заберет шлюпку, течения нас так же прикончат, – возразил Эгрегий.

– Возможно, но скорее судно сядет поблизости у рифа.

Это шанс, тот самый шанс, что им так требовался.

– А не попытаются выкурить нас? – спросил Мустиф.

Пожар на судне, которое еще идет ко дну, такой роскоши моряки себе не позволят. Они уж попытаются добраться до порта, где с пленниками разберется суд.

Говорить о том, что ожидает рабов, напавших на хозяина, Виал не стал. Все и так поняли, что их тела будут украшать дороги, ведущие в город. В таком случае, им придется сражаться. Лучше смерть, чем позорная казнь.

– Не надо было вам дергаться, – сказала Хенельга.

Все это время она молчала. Голос ее был слаб, слова невнятные. Кончиком языка женщина попробовала зубы, по левую сторону щеки несколько отсутствовало, а часть шаталась. Щека распухла и страшно болела.

– Мы не могли, – ответил Эгрегий.

– Думать надо не яйцами, а головой!

– Так чего ты его по башке огрела?!

– Ничего.

Им надо было выпустить пар. Словесная перепалка помогла успокоиться.

Виал прислушивался к тому, как ведет себя корабль. По палубе бегали люди, старательно обходя вход в трюм. Потащили по доскам какой-то груз, словно мешок с зерном – труп навклера.

Сейчас его завернут в парусину, чтобы предоставить совету города. Морякам могут не поверить, решат, что они напали и убили навклера. Бунт на корабле грозит казнью, а тут так удачно под рукой оказались рабы. Тем более характер навклера известен в городе.

Кроме этой суеты на палубе ничего не происходило. Корабль потерял в скорости и маневренности, пошел тяжелее, но крен, если и был, то едва заметный. На крен больше повлияло то, что груз сместился. Никакой течи нет.

А раз нет течи, то судно благополучно придет в порт. Придется подготовиться к этому. Только у