Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Меня усадили, заставляя откинуться на подушку, а псионик сел рядом. Пока он не касался меня, но кончики пальцев засветились. Я четко ощутила чуждую пси-энергию, которая начала осторожно касаться тела, но не пыталась её блокировать. В конце концов, ему действительно виднее.
Впервые за долгое время он был так близко, что можно было разглядеть и уродливый рваный шрам на лице, и жесткое упрямое лицо, и… рука! Его правая рука была… протезом. Частично киборгизированная, она практически не отличалась от настоящей, если бы не излишняя гибкость. К тому же, Каэртан скинул свой черный китель, оставшись в рубашке, и закатал рукава. Чуть выше локтя виднелся едва заметный след. Не знаешь, куда смотреть — не увидишь. Но я когда-то интересовалась этой темой.
Спустя несколько минут, во время которых я не решилась его прервать, кожу неприятно захолодило, но больше никаких последствий диагностики я не ощущала. Первый раз встречаю настолько многогранный дар! Есть ли вообще хоть что-то, что Каэртан Шаэл не умеет? Насколько в действительности он силен? В прошлой жизни мне никогда было бы не накопить на прием у пси-специалиста, и на обычного-то врача не хватало.
Псионик опустил руки, прикрывая глаза. Устал? Взволнован? Как тяжело не иметь возможности его просчитать!
— Никогда не думал, что такое возможно! — Голос мужчины звучал глухо, но, когда он резко открыл глаза, я вздрогнула. Такая ярость была в них...
На мгновение даже показалось, что он меня ударит. Я невольно сжала пальцы в замок, отползая на другой конец дивана. Потом взяла себя в руки. Хватит, прошлое в прошлом.
— Что-то нашли… нашел? — Я постаралась говорить ровно, но беспокойство прорвалось.
— И куда больше, чем хотел. Интересно, видели ли это ары…
— Они действительно были? — Вырвалось. — Мне же не привиделось? И ваш император, он тоже?..
— Он скоро станет и твоим императором, — мужчина взял себя в руки. Усмехнулся, прикрывая глаза и сжимая зубы. Что же его так разозлило? — но сейчас мы говорим не об этом. Скажи-ка мне, моя дорогая, когда ты последний раз была на обследовании в медицинском центре? На полном обследовании, включая все энергетические потоки?
Вот когда он так спрашивает… начинаешь жалеть, что экономила деньги, откладывая на переезд в съемное жилье. Ведь и не болело ничего никогда особенно, вот в детстве — да, а после школы…
Мужчина неожиданно взял меня за руку. Я попыталась осторожно высвободиться — но куда там! Не рука, а целый капкан.
— В детстве часто болела. Но так все детдомовцы болели, нас раз в год возили на обследования. А потом, когда в другой детдом, для старших, перевели, там у них какой-то контракт с одним из центров был заключен, даже приезжали к нам лично, вроде как на благотворительной основе, за бесценок. Мне это вспомнилось просто потому, что как раз тогда сильно заболела, — нахмурилась. Вспоминать это было неприятно. Тогда… я уже не думала, что выкарабкаюсь. Тогда и поняла, что всем на меня плевать. Умру — просто выбросят на свалку — и все. И вещички приберут.
— Сильно настолько, что умирала?
Откуда он знает?!
— Да, — неохотно ответила, — думала, что просто подстудилась сначала, зимы были холодные, а потом слегла. Жар начался, провалы в памяти, даже на теле какая-то сыпь появилась. Думали уже какая-то зараза инопланетная. Сам знаешь, как у нас к неизвестным болячкам относятся. Говорят, даже хотели в этот самый центр сдать, уже и машину вызвали, но к нам какая-то проверка нагрянула — и пришлось все свернуть этим деятелям. А потом я внезапно пошла на поправку.
— Ты до этого проходила проверку на пси-способности? — Подпер рукой подбородок и смотрит мрачно.
— Да, но ещё в школе. Как всегда, для сирот же три раза проводят. В тринадцать, семнадцать и двадцать один год, После уже бесполезно, — зачем он спрашивает?
— И какие результаты были в первый раз? — И смотрит внимательно, цепко.
Лихорадочно забегали мысли. Он к чему-то подводит, но мне не хватает знаний понять, к чему именно. Это какая-то особенность развития псиоников, или…
— Подожди! — Я даже порывалась встать, правда, Каэртан снова не пустил. Хлопнула ладонью о колено, расправляя ткань брюк. Даже вперед подалась, не замечая, как сама сжимаю прохладную искусственную руку псионика. — Ты хочешь сказать… — я прикрыла глаза, мысленно тасуя всплывающие в памяти окна-воспоминания. А ведь прав, тка хеш! Все говорит об этом! Нет, зря я свой дар ругала, попробуй собери без него столько разрозненных фактов, — что над нами ставили опыты? Этот медицинский центр занимался чем-то запрещенным, и ему требовались подопытные? И за это они отстегивали директору детдома?
Правда ужаснула. Я многое повидала, многое могла понять и даже попытаться простить извечную человеческую жадность, но это…
— Я не сомневался, что ты поймешь, — заметил супруг негромко. И все-таки отпустил руку. Даже жалко стало на миг, — но это только верхушка. Они ставили не просто опыты. Как я понимаю, на первой проверке выбирали самых перспективных в плане псионики детей и передавали в те детдома, где все было уже схвачено, и где всем заправляла эта банда, — он задумался на мгновение. На лице снова застыла непроницаемая маска — только глаза сверкали, — а потом… все просто. Они каким-то образом отнимали вашу энергию. Сосали не только дар, но и жизненные силы, отчего дети болели и умирали. Но не всех одинаково — чтобы не было слишком подозрительно. У тебя, скорее всего, и тогда был довольно высокий дар. Возможно даже А-уровня. Но они его уничтожили. Тебя должны были ликвидировать, но проверка спутала карты, и ты выжила. Удивительно, как играет порой судьба…
Фарс. Какой же это был фарс… вся “забота”, распределения, сочувствие. Так мерзко на душе не было, кажется, даже тогда, когда меня вышвырнули из университета.
— И будут последствия этого? — Наверное, я побледнела. Кто угодно от таких новостей перепугается.
— Уже нет. Просто тебе придется учиться пропускать через себя энергию долго и упорно, и маленькими порциями, чтобы не надорвать восстановленные ар-ани каналы.
Я откинулась на спинку дивана, медленно выдыхая. Пальцы сами собой ухватили большой апельсин, очищая его от кожуры. Подняла голову и замерла. Каэртан сидел почти вплотную ко мне, закинув одну руку мне за спину, и не отводил хищного пристального взгляда. Чуть дернулись крылья носа.
— Скажи, ведь эта система наверняка действует до сих пор? Можно ли с этим что-то сделать? Я готова помочь вычислить тех, кто это делает. Наверняка все связано, такая… масштабная — я с трудом подобрала цензурное слово, — афера не могла остаться незамеченной со стороны высших эшелонов власти. Император ведь не будет против ещё немного ослабить Союз? — Закинула дольку в рот, вторую предложив задумчивому супругу.
Все, что угодно, только бы не зарычать, разбивая костяшки в кровь от ослепляющей изнутри ярости.
Муж кивнул, забирая и тут же проглотив предложенное угощение.