– А сама Валерия сказала, что ее никогда не найдут, – продолжала Карина. – Что она сегодня же уедет из города, а потом вообще из страны. Она, мол, давно эмигрировала, а с этой семейкой у нее старые счеты, вот она и приехала поквитаться. А вот меня сразу закроют, если я буду трепаться направо и налево. И еще сказала, что про нее саму никто ничего не узнает, так что лучше мне ничего об этой сделке не рассказывать, только себе хуже сделаю.

Карина посмотрела мне прямо в глаза.

– Она оказалась совсем не такой, – пояснила Карина с каким-то вызовом. – Сначала была такой душкой, вся из себя веселая, общительная, ну прямо подружка закадычная. А в тот последний раз смотрела на меня таким волком, мне аж страшно сделалось. И голос такой… железный.

Я задумчиво смотрела на незадачливую любительницу легкой наживы.

– Скажите, – обратилась я к ней, – у вас есть какие-нибудь предположения, кем могла оказаться эта Валерия? Может, Алена упоминала о ком-то из своих знакомых?

Карина отрицательно покачала головой:

– Нет, я ничего такого не помню. Да у Алены и знакомых-то почти не было. Она была вся в учебе, ну и все такое.

Я поняла, что Карина действительно ничего больше не может сообщить об этой загадочной Валерии.

– Что ж, – сказала я, поднимаясь, – пока никуда не уезжайте из города, следствию может понадобиться ваша помощь. Возможно, на днях вас вызовут для составления фоторобота.

– Нет-нет, я никуда не уеду, – поспешно забормотала Карина, – конечно, я сделаю все, что смогу.

!Ты уже сделала более чем достаточно», – с горечью подумала я.

– Только, пожалуйста, не говорите Эвелине Николаевне, что я… Ну, в общем… Я ведь ничего плохого не хотела, а Аленку уже не вернешь. А мне и так хреново.

Ничего подобного я ей обещать, разумеется, не собиралась. А уж сдерживать такое обещание – и подавно.

– Вам сейчас не стоит торговаться со следствием, – холодно отчеканила я. – Тем более что степень вашей вины на данный момент не определена. Возможно, вы попросту выдумали всю эту историю с несуществующей Валерией, чтобы отвести от себя подозрения.

Девица неистово затрясла головой.

– Нет-нет, это все правда! – завопила она в истерике и бросилась к тумбе под телевизором. – Вот деньги, ровно пятьдесят тысяч, посчитайте! Я их не тратила, собиралась внести за ипотеку.

– Следствие разберется, – отрезала я. – А пока никуда не уезжайте из Тарасова.

С этими словами я стремительно вышла из квартиры, а вслед мне неслись истерические всхлипывания.

Я лишь на сотую долю процента допускала, что мое предположение о блефе Карины имеет право на существование. Слишком уж недалекой выглядела эта неразборчивая в средствах девица, да наверняка и была таковой. Нет, Карина Викентьева, как и погибший бездомный, стала пешкой в чьей-то продуманной до мелочей безжалостной игре.

Оказавшись во дворе многоэтажки, я решила немного отдохнуть на скамейке, а заодно обдумать полученную информацию.

Итак, появился ключевой персонаж во всей этой истории – некая красавица Валерия, решившая во что бы то ни стало извести Алену Нерпину. В соответствии с ее планом впечатлительная Алена подвергалась двойной бомбардировке мистических страшилок. В качестве бомбометательных орудий Валерия избрала пожилого бомжа и завистливую неудачницу Карину. Эти не подозревавшие о существовании друг друга персонажи оказались звеньями убийственной цепочки, которую методично и продуманно ковала эта самая Валерия. А что, если она – любовница Виталия Нерпина? От этой мысли я едва не подпрыгнула. А действительно, от кого она могла узнать о Карине Викентьевой? Ведь Карина сказала, что ее нанимательница знала, что они с Аленой давние подруги. Бестолковой девице даже не пришло в голову поинтересоваться, откуда той это известно, если они расстались с Аленой еще в детстве или, во всяком случае, до поступления Алены в университет.

Хотя, может, девушки переписывались или созванивались. Если допустить, что они действительно были знакомы.

С этими вопросами необходимо будет обратиться к Вольтарской, а пока версия с Виталием казалась мне наиболее приемлемой. Все-таки неравные браки всегда казались мне подозрительными, и в большинстве случаев мои подозрения подтверждались.

Другой вариант – кто-нибудь из однокурсниц Алены, втайне мечтавших женить на себе Виталия. Только, конечно, из новеньких, пришедших на курс уже после того, как отчислили Карину. Какая-нибудь ревнивица, полная злобы и мстительности, вынашивала свой смертоносный план, который ей в конце концов удалось реализовать.

А что, если действительно заманить глупую Карину в отдел к Мельникову и составить фоторобот? Там работают настоящие профессионалы, и на портрете Валерия будет вполне узнаваемой. А уж потом с этим портретом можно обратиться, например, к той же Юлии, методисту научного отдела. Такую приметную девушку она наверняка узнает. А если нет, то злоумышленницу наверняка опознает сама Вольтарская, если, конечно, загадочная Валерия не лгала, что они с Аленой когда-то дружили. Вольтарская не могла не знать подруг своей дочери, она сама однажды высказалась именно в таком роде.

Хотя есть и другой способ составить более или менее верное представление о внешности Валерии. Я внимательно огляделась и, конечно же, нашла нужный объект. Напротив дома, где проживала Карина, находилась многоэтажка, на первом этаже которой располагался один из филиалов частной медицинской клиники «Асклепий», славившейся на весь Тарасов высоким качеством обслуживания и не менее высокими расценками. Само собой, клиника была снабжена системой видеонаблюдения. Дом Карины и клинику разделял лишь узкий переулок, поэтому Валерия неизбежно оказалась бы в пределах видимости камеры видеонаблюдения.

Я вызвала номер Карины Викентьевой, чтобы выяснить важную для меня подробность.

– Вы можете вспомнить, когда именно Валерия приходила к вам в последний раз? – спросила я, как только услышала в трубке испуганный голос Карины.

– Это было в тот самый день, когда умерла Алена, – ответила Карина почти без колебаний и добавила: – Валерия сама мне так сказала: «Алена умерла сегодня утром».

Я отсоединилась. Дата смерти Алены Нерпиной была мне известна, поэтому мне оставалось лишь раздобыть запись с камеры наблюдения клиники «Асклепий». Я набрала номер Мельникова.

Глава 7

– Рассказывай, Танюш, что у тебя стряслось, – потребовал Мельников, едва я вошла