Через сорок минут он доехал в их район. По указанному адресу, отдалённо стоял трёхэтажный узкий особняк. Со всех сторон были высокие ворота.

Но что удивило его, так это наличие охраны, около четырех человек. Он подошёл ко входу, покрутится у ворот, понял, что без согласия отца его не впустят.

Тогда он проехал вдоль территории дома на машине и заметил маленький балкончик на третьем этаже, что-то ему подсказывало, что именно там комната Аны, как раз похожий на неё… С этой стороны дома выходил только один, именно этот балкон.

Он простоял, там около пяти минут. Но никто даже не появился у окна. И буквально он отъехал, на балкон через минуту вышла Ана, и выплюнула таблетки.

Она исхудала ещё больше. Когда-то румяное, овальное лицо сменили заострённые скулы, фиолетовые впадины под глазами придавали ещё более болезненный вид. Уже больше недели она не принимала препараты, вспомнила все, все, до единой секунды.

И именно столкнувшись в тот вечер с этим человеком, она узнала его по шраму на подбородке, который оставила сама, она разодрала ему подбородок начинания от нижней губы, разделяя на две равные части. Он не узнал ее скорее всего. Но он смотрел, такими же омерзительными глазами и скорее этот ядовитый взгляд напомнил ей тот день, нежели сам шрам и фраза: «Сладкая, больше не падай».

Глава ХIII. Cлепая безысходность

С каждым днём подробности всей ее прошлой жизни всплывали, как какие-то отрывки. Ана их складывала в голове в какой-то связующий сюжет.

И к сожалению, не находила выхода из всего этого, у неё больше не было никаких чувств.

Первые три дня у неё были приступы паники. Но об этом никто не узнал. Она справлялась сама, в одиночестве. Доходя до грани и возвращаясь обратно. И только те моменты, когда она вспоминала первые дни знакомства с Робертом, как он шутил, берег ее, на ее лице появлялась холодная улыбка, которая слегка мелькала на безжизненном лице. Пропал блеск в её, без того грустных глазах. Что-то ничего ее не держало там… Ведь только тот, кого она выбрала, непроизвольно, разбил ее окончательно.

Ана последние дня два была особенно спокойной, читала книгу и не привлекала внимания сестры и сиделки.

Ранним утром, сестра отправилась с одним из охранников за продуктами. А сиделка вышла в сад за цветами. Ана набрала воды в ванну, спустилась в погреб и взяла бутылку, коллекционного красного вина. Поднялась к себе и заперла дверь.

Прямо в ночной рубашке забралась в ванну. Ее красивейшие выгоревшие волнистые, рыжеватые волосы, медленно погрузились в воду. Она просидела в воде минут десять. Затем начала, медленно наливать бордовое вино на свою голову, сделав пару глотков, продолжила снова выливать, — надо же, какой яркий вкус… Вода мгновенно окрасилась в кровавый цвет. Аромат вина заполнил комнату. Как только она закрывала глаза, перед глазами у не появлялся Роберт, в той деревушке напротив храма. Как только открывала, перед глазами всплывал тот, ужасный день и человек.

— Уж лучше мне не открывать глаза, — повторяла она.

Просидев еще несколько секунд, резко ударила бутылку о край ванны и осколки посыпались на дно. Она нащупала маленький осколок, сделала глубокий вдох и разрезала остриём вену. За считаные секунды вода начала темнеть. Именно так, она решила стереть из памяти всех.

Тем временем, сиделка собрала цветы и вернулась на кухню поставить их в вазу, не торопясь срезала шипы с бордовых роз и внезапно, проткнула себе палец. Какая-то тревога появилась. Хотя дома и так было тихо и спокойно, но в эти минуту чего-то будто не хватало. Она резко повернулась в сторону погреба и заметила открытую дверь. Не успев дойти до двери, ее окрикнул один из охранников.

— Что такое? — испуганно подошла она.

Он протянул ей руку и открыл ладонь, в ней была горсть таблеток.

— Где ты их нашёл? — тревожным голосом спросила она.

Под балконом Аны, — настороженно ответил охранник.

— Что стоишь, давай бегом наверх, — крикнула женщина. Что-то явно почувствовав. Они резко поднялись на третий этаж, но дверь была заперта. Она побежала вниз за запасными, но Ана их забрала с собой.

— Быстрей, ломай дверь, ломай, — кричала в истерике она. Предчувствие ее не обмануло…

Роберт проснулся, как никогда рано, спустился вниз, все сидели за столом и завтракали. Все кроме матери, ее за столом не было, так как она повздорила с тёткой. А тетка заказала новые цветы и пока они завтракали, управляющая украшала дом. В доме стоял резкий аромат пионов, который явно начал раздражать.

Племянник не присоединился к ним, он прилёг на диван и начал вертеть пультом в руке и стучать им по столу. Чем явно раздражал тётю и брата. Затем начал звонить Давиду, у него были важные планы на этот день, но тот не отвечал.

— Как ты выглядишь? — cделала замечание Ирена. — Иди побрейся, тебе будто за пятьдесят.

Он отвёл глаза, продолжал уже пошаркивать ногой о мраморный пол и продрожал звонить. Наконец Давид ответил, он был в заведении Альберта.

В это же время, охранники, уже двое, пытались выбить тяжёлую дверь в спальне Аны, прошло от силы минут семь. Наконец, им это удалось. Они забежали в комнату, но ее там не оказалось. В лицо ударил аромат вина, заполнивший спальню. Тогда cиделка, осторожно, толкнула дверь ванной комнаты сделала два шага и закричала в ужасе. Охранник забежал вслед за ней.

Ана уже была без сознания, губы синеватого оттенка. Из ванной кровавая вода выливалась на плитку, женщина не могла успокоиться, кричала без остановки, упав на колени.

Один из охранников, не растерялся, начал оказывать первую помощь. Он пережал запястья, чтобы остановить кровь. Кое-как они достали ледяное тело из воды и положили на пол, чтобы нащупать пульс. Сиделка начала звонить отцу, но не дозвонилась, до Альберта тоже. Тогда она набрала Арону, который был в заведении и проверял бухгалтерию с Гариком.

— Что случилось? — спросил удивленно Арон. Прежде она никогда ему не звонила. Она лишь твердила:

— Ана, Ана.

— Что, Ана, —