Девушка не раз думала о том – как встретят ее Амела и Санда? Убить, конечно, не убьют – это все равно, как если бы они убили Неда, но что Гира им скажет? Как вообще сложатся отношения?

Неожиданно для себя Гира улыбнулась – вот это Нед нажил проблем! Впрочем – многие из мужчин были бы счастливы попасть в такие ласковые сети. Разве Нед иной? Ведь все, что от него требуется – позволить себя любить. А они, женщины, уж как‑нибудь между собой договорятся. Мужчины всегда думают, что они правят миром… а разве так?

Хихикнув, Гира закрыла глаза отдалась объятьям бога сна, навевающего спящему человеку мечты и видения будущего. В конце концов – она ведь провидица, и знает, что все будет хорошо. По крайней мере – с Недом и с ней, Гирой.

Десять дней прошли в пьяном угаре. Нед никогда в жизни столько не пил. Действительно, у ардов, закрытых в тесном пространстве подземных домов, не было никакого развлечения, кроме как есть и пить, есть и пить, есть и пить. Ну и все с этим связанное – балладер, который сорвал голос, в который раз выкрикивая очередную порцию длинных, душещипательных песен, к десятому дню слег с горячкой и потерял голос, собутыльники Неда и Лапы десятки раз передрались, потеряв немало зубов и поломав немало носов.

А метель все не кончалась, и не кончалась.

Нед приходил в «свой» дом, падал в заботливые руки женщин, отпаивающих его травяными отварами, благо что и с собой, и у местных ардов травы было предостаточно, в том числе и той, что помогает от похмелья, и засыпал на лежанке возле печи.

На второй день к пиру присоединилась и мужская половина каравана путешественников, но долго пьянствовать они не смогли, быстро сбежали к себе, под пренебрежительные замечания местных. Так что Неду пришлось отдуваться за всех.

С ним вместе страдала и Гира – она пусть и в уменьшенном объеме, но чувствовала все, что испытывал от этой бесконечной пьянки Нед, и целыми днями страдала, валяясь на лежанке и мучаясь похмельем. Помогал Игар, который лечил и Неда, и Гиру, снимая похмелье, восстанавливая их организмы – насколько это было возможно.

Ночью Гира так и спала с Недом – иногда просто спала, иногда они занимались любовью. На этот факт никто из спутников уже не обращал внимания, вроде как так и должно быть. А может и действительно так должно было быть? Что предопределено, того не изменишь – Нед это знал наверняка. Впрочем – как и все люди.

Нед немного смягчился по отношению к девушке – ну в самом деле, глупо было бы относиться к ней как к врагу, когда знаешь вкус ее губ, знаешь, как сладко тихонько стонет она под тобой в тишине подземного дома, чувствуешь, как трепещет ее тело, откликаясь на твою страсть…

Часто, ночью, они тихонько разговаривали, лежа под меховым одеялом, накрывшись с головой, чтобы никто не мешал беседе и они никому не мешали спать. Когда спишь, время идет быстрее, а теперь это время было таким длинным, таким тягучим, что без помощи бога сна бороться с ним было почти невозможно.

Как однажды пошутил Харалд, впору принять кальдрану, уснуть и проспать до весны, чтобы этот проклятый снег, засыпавший их с головой наконец‑то растаял и выпустил из своих злобных объятий.

Во время долгих разговоров, Гира рассказала ему о своей жизни, о том, как пробивалась наверх, о том, как училась в агаре, где никто не воспринимал женщин всерьез.

Даже когда она начала выказывать недюжинные способности, превосходящие способности большинства – если не всех учеников – все равно никто не прочил ей большого будущего. Ну – магиня, ну – провидица, и что такого?

Более того, когда узнали, что она провидица, ее стали бояться и ненавидеть – неприятно вдруг узнать, что ты на следующей неделе разобьешь себе голову, свалившись с лошади. Или что твоя жена родит не мальчика, как ты ожидал, а двух девочек. Или то, что ты, отправившись к любовнице, будешь застигнут ее мужем и бит до посинения, а твоя жена выкинет тебя из дома, узнав об измене. И ты ведь ничего не сможешь сделать, потому что ее папа богатый купец, и у него великолепная команда здоровенных грузчиков, способных вышибить дурь из любого, кто обидит его дочь.

Поползли слухи о том, что она насылает неудачи, проклятия, и от Гиры отшатнулись многие. Многие – но не все. Теперь – к ней потянулись те, кто хотел напустить на соперников неудачу и наслать проклятие. Они приходили темными вечерами, под капюшонами и вуалями, по тупости своей забыв спрятать фамильные гербы. Эти типы просили навести порчу на недругов, а когда Гира отказывала – грозились карами. Впрочем – у них не хватало духу причинить что‑то серьезное грозной магине – а вдруг прознает?

А ведь ей тогда было всего пятнадцать лет Девчонка совсем – зеленая, да, но… не глупая. Раз она осталась одна, раз у нее нет защитника, помощника, нет никого, кто ее защитит – значит это нужно делать самой.

И тогда Гира стала распускать слухи о том, что трогать ее опасно. Придумывала страшные истории, как кто‑то попытался кинуть камень в ее дом, и после этого рука бросавшего отсохла, превратившись в сухую ветку. А потом – весь бросавший превратился в сухое дерево перед домом магини. (Она ночью вкопала перед воротами дома срубленное заранее сухое деревце, нарядив его в мужскую одежду.)

Рассказывая Неду – хихикала, уткнувшись в ухо. Поверили или нет, но после установки пугала, открыто против нее уже никто не выступал, и лишь когда она шла на рынок за продуктами, злобно бурчали вслед, следя, чтобы магиня не слышала.

Впрочем – скоро ходить на рынок самой ей уже не приходилось – магиня разбогатела и наняла прислугу. Неожиданно Гира получила довольно обширную практику. Увы – ничего хорошего, кроме потока денег, в этом не было.

Аборты. Сколько она сделала абортов – сама сбилась со счету. С горечью говорила Неду, что скорее всего отправится не на небеса, а в преисподнюю, за то, что убивала неродившихся детей.

К Гире отправлялись все дворянки, «залетевшие» от своих любовников и не желавшие, чтобы кто‑то знал о их «интересном положении», и уж точно не желавшие, чтобы об этом узнал муж. Почему к ней? Во–первых магов–женщин больше не было. Если только полуграмотные лекарки с их порошочками, повитухи с грязными щипцами, после использования которых женщины могли умереть за считанные дни. После посещения Гиры «вылеченные» от беременности уходили так, как будто никогда и не было никакой операции, и не было никакого зародыша.

Магия могла делать чудеса – на то она и магия. Правда для этого надо было владеть магией на уровне десятом, не меньше. А еще – знать запретные заклинания. А Гира их знала, получив доступ к библиотеке агары. Как получила? Не совсем легко…

Это был ее первый мужчина – лысоватый, пятидесятилетний маг–хранитель библиотеки. Почему она отдалась ему? Почему именно он стал первым, кто овладел ее прекрасным, желанным телом? Может – из чувства протеста, против того, что все в ней видели именно этот желанный, прекрасный кусок мяса – «да не достанусь я никому!». Пусть меня трахает этот старикан! Назло всем!