– Не знаю. – Дайнека пожала плечами. – Я и сама их не видела.

– Какие странные вопросы вы задаете, – с подозрением в голосе проговорила Ирэна Федоровна.

– Ну, что же… – Дайнека поспешно встала и потянула за руку Влада. – Нам нужно идти. Как и обещала, я позвоню вам и сообщу, где похоронен Глеб Вениаминович.

В лифте Дайнека приперла Влада к стене:

– Покажи удостоверение!

– Зачем? – удивился он.

– Покажи!

– Да пожалуйста… – Влад вытащил красные корочки и, раскрыв, сунул Дайнеке в нос: – Читай.

– Профессиональный союз художников. – Прочитав, она рассмеялась. – А я вдруг подумала, что ты – лазутчик.

– И что же теперь?

Дайнека отключила диктофон и «авиарежим».

– Пока не знаю.

В тот же момент одна за другой пришли шесть эсэмэсок. За то время, пока Дайнека была у Благовестова, ей шесть раз звонил отец.

Дайнека перезвонила отцу, как только вышли на улицу. Не зная, чего ожидать, она отошла подальше от Влада.

– Ты звонил, папа?

Он спросил, как будто отрубил:

– Где ты?!

– Только что вышла от Благовестова.

– Немедленно возвращайся домой!

– Что-нибудь случилось?… – несмело поинтересовалась Дайнека.

– Я сказал, немедленно! – раздельно повторил отец.

– Скоро буду.

Обернувшись к Владу, Дайнека сказала:

– Звонил отец. Мне нужно домой.

Влад, кажется, расстроился, но спросил только одно:

– Когда увидимся?

– Я позвоню.

Они попрощались впопыхах, и у Дайнеки остался неприятный осадок, как будто она совершила что-то постыдное или неправильное. В таких случаях обычно говорят: «поматросил и бросил». На этот раз «поматросила» она.

Сердцем Дайнека чувствовала, что отношения с Владом – «неправильные» для нее и Джамиля. Умом понимала, что их продолжение неизбежно приведет к измене, но у нее не было сил отказаться от Влада.

Когда Дайнека вошла в свой двор, отец ждал ее у подъезда. Он взял ее за руку и молчком повел к служебной машине с затемненными стеклами. Его действия были сродни насилию и совершенно подавили свободу дочери.

Отец втолкнул ее в салон. Дайнека вздрогнула, когда захлопнулась задняя дверца, потом заметила, что рядом с ней сидит немолодой мужчина в темном костюме.

– Здравствуйте… – робко проговорила она и перевела взгляд на отца, который уже сел на переднее сиденье рядом с водителем.

– Это – твой адвокат, – сказал Вячеслав Алексеевич.

После этих его слов мужчина представился:

– Камнев.

– Виктор Иванович ведет дело о Настиной даче, но ввиду срочной необходимости согласился представлять твои интересы.

– Зачем? – спросила Дайнека.

– Мы едем в следственный отдел.

Она повторила:

– Зачем?

– Затем, что я недостаточно наказывал тебя в детстве.

– Да ты меня вообще не наказывал.

– А надо было. – Вячеслав Алексеевич развернулся в кресле и гневно посмотрел на Дайнеку: – И не просто так… А ремнем! Ремнем!

– Папа… – Она чуть не расплакалась. – Что случилось?

Отец не проронил больше ни слова. И только когда все трое вылезли из машины, проследовали по коридорам следственного отдела и вошли в кабинет Кротова, он приказал ей:

– Садись!

Дайнека села на указанный стул и внутренне сжалась.

– Мне выйти? – спросил Вячеслав Алексеевич.

Кротов ответил:

– Оставайтесь, раз уж пришли. – Он перевел взгляд на Камнева: – Вы – адвокат?

Тот сдержанно проронил:

– Представляю интересы Людмилы Вячеславовны.

Дайнеке подумалось, что она-то уж точно должна знать эту особу, как вдруг осознала, что речь идет о ней самой. С этого момента беспокойство уже не оставляло ее ни на минуту.

– Вам нужно дать показания, – сказал Кротов.

– Я уже давала…

– Какого черта ты снова отправилась туда?! Да еще ночью! – не сдержавшись, рявкнул отец.

– Вячеслав Алексеевич, – остановил его адвокат. – Прошу вас…

Следователь Кротов продолжил:

– Известный вам сторож Ефимов сообщил, что прошедшей ночью вы были в доме, где убили Глеба Велембовского. Прошу ответить на вопрос: что вы там делали? И кто был с вами?

– Какая вам разница? – Дайнека приходила в себя, появилось четкое осознание того, что все происходящее несправедливо по отношению к ней.

– Я задал вопрос. Прошу на него ответить, – напомнил ей Кротов.

– Людмила! – грозно рыкнул отец.

– Ну, хорошо… – Сдержав обиду, она опустила глаза и медленно процедила: – Со мной был мой друг…

– Имя и фамилия.

– Влад Делягин.

– Зачем вы залезли в заброшенный дом? – Кротов иронично поддел Дайнеку: – Опять кого-то догоняли?

– Прошу не давить на мою клиентку, – проговорил адвокат. – Она самостоятельно ответит на ваш вопрос.

У следователя презрительно опустились уголки губ. Он проронил:

– Я слушаю.

– Мы влезли в дом, чтобы посмотреть на то самое место.

– Место, где убили Велембовского?

– Да, – подтвердила Дайнека. – Я показывала Владу дыру, в которую провалилась.

– Заходили в другие комнаты?

– Какое это имеет значение?

– Если спрашиваю, значит, имеет.

– Нет, не заходили, – ответила она.

– А ваш приятель?

– Во время пребывания в доме мы не отходили друг от друга. Когда я увидела, что пол в комнате Велембовского вскрыт, то испугалась, и мы стали спускаться вниз.

– Стоп! – остановил ее Кротов и, покосившись на адвоката, спросил: – Откуда вам известно, что раньше в этой комнате жил Велембовский?

Дайнека посмотрела на отца, и тот кивнул:

– Расскажи.

– Об этом я узнала от Шныря.

– Шнырев Никита Васильевич, шестьдесят шестого года рождения? – уточнил Кротов.

– Да, это он.

Глядя в протокол, Кротов сказал:

– Он мертв.

– Как? – Дайнека огляделась в поисках помощи. – Когда?

– Его убили прошлой ночью в этом же доме.