края неба и разящим огненным копьем ударило в глаза. Кайя крепко, до слез, зажмурилась. Тут, на берегу Змеева моря, все было жестче, сильнее, безжалостнее, чем в сопках, среди мелколесья и морошковых болот, где прошло ее раннее детство.

Солнце, ослепив весь мир, быстро ушло в низкие глухие облака. Лес снова окутали сизые сумерки.

Кэрр повела девочку вниз с холма, через сосновый лес. Зимний снег почти весь стаял, оставшись белеть только в темных низинах. Кое-где уже трепетали на ветру первоцветы. Приземистые, разлапистые сосны цеплялись за берег, распустив во все стороны тонкие извилистые корни. Кайя вдохнула пахнущую живой зеленью сырость и невольно расплылась в улыбке. Если день будет ясный и к полудню пригреет солнце, добавится еще один самый любимый летний запах – аромат оттаявшей земли.

И тут из влажного сумрака ударил обжигающий ледяной ветер.

У Кайи перехватило дух. Гейда заметила это и с усмешкой спросила:

– Чуешь, как дышит Змеево море?

Сосны остались позади. Дальше тропа вилась среди дюн, топорщившихся прошлогодней травой. Здесь сосны не жили, а сражались за жизнь. Многие лежали поваленные, серые, с осыпавшейся хвоей, вывернутые ветром. Или умирали, из последних сил цепляясь корнями-веревками за промерзший песок. Тут уже не было ни молодой травы, ни первоцветов. Удары ветра становились все чаще и злее.

Наконец хребты дюн сгладились. Открылась иссиня-серая, мерцающая перламутром морская даль. Множество больших льдин, вынесенных отливом, лежало далеко от линии прибоя. Еще больше – качалось на волнах. А вдалеке, там и сям, белели плавучие глыбы…

Кайя стояла, позабыв обо всем. Всякий раз, как она оказывалась на взморье, у нее захватывало дух. Стылый неприветливый ветер свистел в ушах, забирался за ворот, но девочка не замечала. Словно зачарованная, она подошла к воде и протянула к ней ладонь. Маленькая волна качнулась ей навстречу, обожгла холодом кожу.

Гейда увидела, как Кайя отдернула руку, и засмеялась.

– Змеево море тебя лизнуло. Не хочешь ли искупаться?

– В такую воду войти, сразу помрешь – даже захлебнуться не успеешь, – хриплым голосом ответила Кайя, вызвав новый скрипучий смех гейды.

– А вон им нравится. – Кэрр указала куда-то в воду.

Неподалеку под водой виднелись причудливые пятипалые твари – морские звездчатки.

– Змеево море – не для людей, – произнесла шаманка. – Тут живут духи и боги, рыбы и звери, порождения Великого Моржа… Нет никого сильнее морских богов. Океан никому не подвластен…

Кайя не ответила, съежившись. Лютое дыхание Змеева моря пробирало до костей. Девочка едва слушала наставницу, мечтая лишь об одном: оказаться в теплом месте, подальше от побережья.

Гейда лишь ядовито ухмылялась, глядя на нее.

– Это разве холод? Так, зорянка легкая… Вот придем сюда как-нибудь ближе к зиме, как задует мой тезка – полуночник. Тот камни ворочает, деревья ломает!

Кайя содрогнулась. Новый свистящий выдох моря унес голос Кэрр куда-то в дюны.

– Таков мир, – вновь заговорила гейда. – Не лужайка с первоцветами, не теплая вежа в сосновой роще. Безжалостное Змеево море – вот его истинный лик. В незапамятные времена его создал Предвечный Змей, первый и высший из богов…

– Змей? – удивленно повторила Кайя. – Почему змей? Разве не Отец Душ и Моховая Матушка родили мир?

– Пустое! – отмахнулась гейда. – Боги, звери, люди – всего лишь морские вши на огромном теле Предвечного!

Кайю смутили и напугали эти слова.

– А Каврай, бог шаманов? – спросила она, подумав об отце. – Разве не его почитают все нойды и гейды?

– Каврай? Ха! Пусть ему поклоняются слабые нойды, что прячутся в сопках… Здесь он бессилен перед Змеем. Воля Предвечного, его власть, его божественное равнодушие – вот высший закон!

Кайя слушала с озадаченным видом, не понимая, о чем толкует наставница.

– Но если боги ничего не стоят…

– Я так не сказала, – возразила гейда. – Море – удел Змея, гибельный для смертных. И оно же – источник бесконечной силы. Мы, ведающие, знаем, как стать частью этой силы… Ты уже догадалась, зачем я тебя сюда привела?

– Ты хотела показать мне силу моря?

– Не только.

Кайя устремила взгляд в шумящую серую даль. И ей показалось, что море смотрит на нее тысячами глаз.

– Ты хотела показать морю меня?

Старая гейда ничего не сказала – лишь удовлетворенно улыбнулась.

После этого Кэрр Зимняя Буря еще долго ничему не учила Кайю. Но относиться к ней стала иначе. Отныне Кайя спала рядом с ней на теплом месте у очага, ела ту же пищу, что и наставница, а не объедки, как Зуйко. Ее учили расшивать рубахи бисером, плести сети, рассказывали сказки…

И вскоре Кайя поняла, зачем гейда водила ее на заре смотреть в море.

Кое-кто пожелал взглянуть на нее и одобрить. Или – приказать выгнать прочь. Или сразу убить и сожрать, случись на то его воля.

Духовный муж гейды, великий морской сайво…

* * *

– А ну-ка! Р-раз!

Кайя, опираясь на торчащую из трясины верхушку посоха, сделала отчаянный рывок в сторону ближайшего камня. Древко выскользнуло из руки, накренилось и почти полностью ушло в глину. Сама Кайя упала плашмя в лужу, с ног до головы извозившись в жидкой грязи. А кое-как утеревшись, со страхом обнаружила, что вода поднимается…

Прилив! Идет прилив! А ей теперь точно самой не выбраться!

Как глупо!

«Духи песка! Вы же здесь, вы пришли! Ну что же вы?!»

Они были рядом, повсюду – подобные бесчисленным морским червям, копошащимся в соленой трясине. Духи песка слышали ее, но вовсе не спешили помогать. Почему?

«Конечно, ведь именно им предстоит мной пообедать, когда вернется вода…»

– Зуйко! – завопила девушка.

Ответа не было. Проклятый дурень исчез. Чего он так испугался?

«Надо звать акку, – решила Кайя. – Она изругает и побьет, но все лучше, чем утонуть… А если скажет: оставайся здесь, коли не способна подчинить духов?..»

Иногда Кайе казалось, что наставницу вовсе не огорчила бы ее смерть.

Девушка успокоила дыхание, поднесла руку ко рту, собираясь призвать оляпку…

И тут вдруг ее осенило.

«А если у малых сайво просто не хватает силы, чтобы мне помочь? Надо звать старших! Наверняка у духов майны есть свой дух-вождь…»

Холодная вода подступала, тело начинало неметь. Отогнав лишающий сил страх, Кайя закрыла глаза и начала звать.

Сперва перед глазами была лишь чернота.

Потом во мраке снова начала разгораться синяя звезда.

* * *

– У всего на свете есть душа. У зверей и у рыб, у черники и у морошки. Когда мы едим, мы питаемся чужими душами… И в то же время ничто на свете не является убийством.

– Не понимаю, акка!

– Душа связана с телом тысячей незримых нитей. Обрываешь одни, но другие, незримые, всегда остаются. Умелая гейда сможет пришить душу обратно. Нужен лишь кусок плоти и правильные обряды… Видишь ли, если душу насильно оторвать от плоти, даже мертвой, – она будет мстить. Поэтому важно, чтобы душа была пришита к телу… И чтобы конец этой нитки был у тебя.

– Не понимаю…

– И хорошо, что не