«в командирской форме» упомянуто им не случайно. Согласно приказу Ставки Верховного Главного Командования Красной Армии № 270 от 16 августа 1941 года, командиров, во время боя срывающих с себя знаки различия и сдающихся в плен врагу, надлежало считать «злостными дезертирами, семьи которых подлежат аресту». Приказ предусматривал арест семей сдавшихся в плен командиров и политработников, семьи же сдавшихся в плен красноармейцев лишались государственного пособия и помощи.

От линии Молотова к линии Мажино

«Вот и граница, река Сан, мост, который несколько дней тому назад был нейтральным. Немцы долго не могли овладеть им». По мосту в Перемышле колонну военнопленных, среди которых был Кривоногов, вели на западную сторону, откуда их в товарном вагоне отправили на другой конец Европы – в Эльзас. В те места, где проходила знаменитая и считавшаяся непреодолимой линия Мажино, казармы которой после взятия Парижа были использованы нацистами для содержания военнопленных. Так что Кривоногов попал в знакомую обстановку – ведь дот, который он защищал, был частью не менее знаменитой линии Молотова, которую стали возводить на новой советской границе в 1940 году, да так и не завершили.

Правда, фамилию в лагере он носил другую – Корж. Поменял на нее свою в первые дни плена: «Какой-то украинский церковный комитет решил покормить военнопленных. Несколько монашек принесли в корзинах нарезанный ломтями хлеб. Нас выстроили и стали отбирать украинцев. Я живо смекнул, в чем дело… “Иван Григорьевич Корж, из Киева”, – назвался я».

Украинцам поначалу жилось в плену немного легче, чем остальным. Нацистские идеологи полагали, что «украинский народ, впитавший в себя польско-литовскую кровь, более “зрел”, чем великороссы». Исходя из этой «научной» теории, с июля по ноябрь 1941 года было освобождено больше 300 тысяч советских военнопленных, в основном украинцев, а также немцев, латышей, литовцев, эстонцев. Но Кривоногов не мог рассчитывать на то, что его, как украинца, отпустят – тех из них, кто был командирами (офицерами), не отпускали. И тем не менее…

Летчик Николай Ващенко, попавший в плен в июле 1942 года, вспоминал, как услышал от регистратора-военнопленного в лагере Хаммельбург: «Украинец? – Я сказал, что не могу считать себя украинцем, так как происхожу из казаков и всю жизнь прожил в центральных областях России… – Ну и осел, так и подохнешь скоро. – Уже после узнал, что немцы создавали для украинцев лучшие условия, назначали на кухню, в лазареты, к крестьянам».

Впрочем, как было сказано, у всех советских военнопленных были весьма малые шансы на выживание. Судя по всему, немцы предпринимали все возможное, чтобы сократить их число, политика голода была намеренной, чтобы решить вопрос простейшим образом: нет человека – нет проблемы. Правда, к этому добавлялось вполне объективное обстоятельство: немецкое командование просто не могло себе представить, что в плен попадет такое количество советских солдат, и не было к этому готово (разумеется, последнее ни в коей мере не может служить оправданием совершенных злодеяний).

Транспорт, с которым Кривоногов-Корж попал в Шталаг 12F, состоял из 1200 военнопленных. Их паек составлял «150 грамм хлеба и 0,75 л шинкованной капусты, разведенной в холодной воде». Спустя полгода из них в живых осталось 400, каждый третий. «Впоследствии, когда дизентерия охватила почти всех, питание улучшилось – начали варить крапиву, морковь или брюкву». К тому же «с утра до вечера резиновые палки и жгуты имели работу…» Кривоногову повезло – его посылали чистить реку от ила, там он и его товарищи по несчастью «ловили и ели лягушек». Другим повезло меньше – тем, кого гоняли работать на шахты (всего в этом шталаге погибли свыше 35 тысяч советских солдат и офицеров). Ныне шахты, ставшие местом их гибели, замурованы, руины лагеря заросли деревьями, а шахтерский город Форбах известен разве что тем, что в нем родилась певица Патрисия Каас.

Кривоногов покинул лагерь спустя год, после неудачной попытки побега, при подготовке к которому он самодельным кинжалом убил провокатора. Как одного из подозреваемых, его в числе других, выстроенных на аппеле, избили резиновыми палками, после чего отправили в тюрьму, а затем в концлагерь, единственный на территории Франции – Нацвейлер. Последний – был построен на месте горнолыжного курорта неподалеку от Страсбурга, после того как на горе Мон-Луиз обнаружили месторождение розового гранита. Добывать редкий камень решили силами заключенных. Через Нацвейлер прошли 52 тысячи узников, 22 тысячи из них погибли в газовых камерах, от голода, холода, болезней и псевдомедицинских экспериментов.

Кривоногов однажды так ответил на вопрос, чем отличается концлагерь от лагеря для военнопленных: «Тем же, чем тюремный карцер – от обычной тюремной камеры». Его опыт жизни в концлагерях не ограничился Нацвейлером. Оттуда в конце 1943 года Кривоногова отправили в другой концлагерь – Карлсхаген на острове Узедом в Балтийском море.

«По другим обстоятельствам»

«Нас привезли на остров Узедом, растянувшийся километров на пятьдесят вдоль побережья Балтийского моря… В южной части его расположен курортный городок с чудесными пляжами, в северной части – концлагерь и военный аэродром Пенемюнде. Фашисты считали остров секретным и важным в военном отношении. <…> Остров тщательно оберегали с воздуха. По всему берегу стояли зенитные орудия. Но советские и союзнические самолеты все чаще и чаще стали бомбить остров, и, надо сказать, хорошо работали. Заключенных гоняли засыпать воронки от бомб, разбирать разрушенные здания, ремонтировать дороги. …Меня перевели в команду смертников, которую посылали после бомбежек выкапывать невзорвавшиеся бомбы. Во время работы конвоиры сидели в укрытиях, а мы рылись в земле, рискуя каждую минуту подорваться. Нередки были случаи, когда вся команда взлетала на воздух». Особенно мощным был авиаудар 17 августа 1943 года, нанесенный почти шестьюстами британскими бомбардировщиками.

Чем объяснялась секретность и внимание союзников к острову? Тем, что Вернер фон Браун выбрал рыбацкую деревушку Пенемюнде на острове Узедом, где когда-то с отцом и братом охотился на уток, для строительства ракетного центра. На полигоне Пенемюнде проводились испытания первой в мире баллистической ракеты «Фау-2». Буква «V» («Фау») – начальная буква немецкого слова Vergeltungswaffe (оружие возмездия). «Возмездие» предназначалось союзникам как ответ на бомбардировки ими немецких городов.

«Я с оптимизмом смотрю в будущее, – говорил Гитлер в декабре 1944 года, когда, казалось бы, никаких надежд уже не должно было оставаться, – потому что мы располагаем таким оружием возмездия, которое повернет ход Второй мировой войны». Первые результаты его использования и вправду были впечатляющими – 2000 ракет, выпущенных на рубеже 1944–1945 годов по Лондону, привели к гибели свыше 2700 человек.

Первым делом в новом лагере Кривоногов замыслил побег. Все те, с кем он его обсуждал, были опытными заключенными, все попали в плен в начале войны и сумели выжить в нечеловеческих условиях –