Потом машина остановилась. Нет, сначала было чувство безотчетного страха. Шофер резко нажал на тормоз. Он удивленно смотрел на кирпичную стену, неожиданно появившуюся посередине дороги. Лиза тоже никак не могла понять: каким образом они свернули к этой стене? Ведь только что ехали по проспекту. Незнакомый мужчина постучал в стекло бронированной дверцы. У него было обычное, разве что слегка бледноватое лицо. Нос с горбинкой. Усталые темно-серые глаза. Человек сказал ей открыть дверцу машины. Лиза отрицательно покачала головой. Этот тип явно не внушал ей доверия. Более того, чувство тревоги нарастало. Лиза повернулась к телохранителю, ища защиты и поддержки, и увидела, что он пристально смотрит в лицо женщине, заглядывающей в окно машины с другой стороны.

– Дядя Артур, что происходит? Я боюсь, – затеребила она его за рукав.

Всегда добродушный Артур повернулся и посмотрел на нее невидящим взглядом. Он сбросил ее руку и потянулся к неподвижно сидящему шоферу, чтобы разблокировать дверцы машины.

Происходящее было нереальным, слишком нереальным. Все вокруг застыло, будто в замедленной съемке. Лиза видела, как дядя Артур, медленно, очень медленно разблокировал дверцы. Словно со стороны она слышала свой голос. Она, кажется, что-то говорила или кричала дяде Артуру, стараясь привлечь его внимание. А потом дверцы открылись и странный мужчина, в дурацком балахоне, что-то бормоча себе под нос, стал вытаскивать ее из машины.

Лизе было плевать на его бормотания. Она знала одно: этот придурок ее пугал. И поэтому, выворачиваясь, она (спасибо акриловым ногтям, которые ее заставила сделать к свадьбе тетки мама) разодрала ему лицо. Мужчина взвизгнул от неожиданности и вывалился из машины. Самое ужасное было то, что ни шофер, ни телохранитель не подавали никаких признаков жизни. Они как истуканы сидели в машине, глядя прямо перед собой. Следующей в открытую дверцу заглянула женщина. Длинные русые спутанные волосы свесились ей на лицо, мешая смотреть. Она грязно выругалась (что бы сказала мама Лизы?!), отбросила волосы и, бормоча непонятные слова, уставилась на девушку. Лиза почувствовала, как страх когтистой лапкой вцепился в ее солнечное сплетение. Женщина протянула к ней руку и поманила к себе. Затем отпрянула назад и снова выругалась:

– Твою мать, эта сучка меня видит!

– А я что говорю?! – визгливо поддержал голос где-то рядом.

Лиза никогда не слышала, чтобы женщины так ругались. От омерзения ее передернуло. Но тетка не собиралась отступать. Откинув со лба вновь наползающие пряди, она сунулась в машину. За что и получила от Лизы ногой в живот. Тетка взвыла и исчезла.

Лиза быстро осмотрелась. Она от удивления даже раскрыла рот. Стены перед машиной не было! Более того, они стояли на проспекте, буквально в паре кварталов от папиной работы. Поток машин плавно обтекал их «лексус». А рядом, буквально в нескольких метрах от них, по улице шли люди, не замечая происходящего.

– Помогите! – изо всех сил закричала Лиза. Ей действительно показалось или на нее обратила внимание бабушка, сидящая на остановке? – Помогите! Убивают! – еще раз крикнула Лиза.

– Заткните ее. Я еле держу барьер, – раздался мужской голос.

– Я подержу. А вы вдвоем ее тащите. Все-таки мужики, – ответила им женщина.

Мужчины сунулись в машину с двух сторон. Лиза сопротивлялась, как могла. Но они выволокли ее наружу за волосы, скрутили руки. Лиза упала на колени, порвав колготки и больно стесав ногу. От боли и унижения она заплакала, как маленькая. И тут на заднем сиденье зашевелился Артур. Не понимая, что происходит, он медленно вылез из машины. Казалось, он ничего не видит, а просто движется на звук плача. Артур действительно ничего не видел. Вернее, видел маленькую девочку пяти лет, бегущую ему навстречу. Вот девочка запнулась о порожек и, упав, громко зарыдала.

– Девочка моя, – произнес Артур. Он вздрогнул, теперь он понял, что какие-то странные люди волокут Луизу в невзрачную синюю «шестерку», стоящую за их машиной. Профессионально отметив городской номер на «шестерке», Артур бросился к Луизе на помощь. Но тут женщина со странно вытянутыми в сторону тротуара руками, стоящая между «шестеркой» и их машиной, повернулась к нему. Она выбросила вперед руку, успев раскрыть ладонь прямо перед его лицом. И Артур застыл.

Хлопнули дверцы. Женщина небрежно щелкнула пальцами. Сам собой открылся багажник «лексуса» и телохранитель свалился в него, как мешок с мукой. Затем женщина села на место водителя в «шестерку». На заднем сиденье, тщетно сопротивляясь, между двумя мужчинами сидела Лиза.

– Оглушите ее, что ли, – посоветовала она одному из них.

– Я тебе не боец, а экстрасенс, – мрачно проворчал он.

– Все сама, сама, – женщина плавно повернулась и нанесла Лизе мощный удар в челюсть. Голова девушки безвольно откинулась назад. Мотор машины пару раз чихнул, но завелся. «Шестерка» на удивление мягко тронулась с места, объехала «лексус» и двинулась вперед по проспекту. А бабушка, сидящая на остановке, удивленно проводила ее взглядом.

Потом Лизу притащили в этот подвал. И теперь она шла, пытаясь найти выход. Другой выход, а не тот, со ступеньками и железной дверью, через который ее втолкнули сюда.

– Что за странное место, будто лабиринт какой-то, – подумала она про себя и услышала стон. Лиза постаралась пойти быстрее и лбом уперлась в стенку. Стон точно несся из-за нее. Лиза на ощупь обследовала всю стену. Так и есть, внизу оказался лаз. Именно оттуда шел звук. Она с трудом в него протиснулась, проклиная природную полноту. Еще не хватало здесь застрять. Впрочем, лаз был небольшой, всего-то толщиной в кирпичную стенку. За ним она уперлась в другую кирпичную стену. Но ее, как выяснилось, можно обойти. И там… Лиза зажмурилась, дневной свет показался ей таким ярким. Хотя он едва просачивался в полуподвальное окошко. Лиза сделала несколько шагов – и застыла. У стены, привязанный к трубе полулежал какой-то человек. Она осторожно подошла поближе. К горлу Лизы подступил комок, но она не стала плакать. Разбитые губы, синяк на скуле. Заплывший от побоев правый глаз. Лиза нежно откинула со лба человека непослушный рыжий чуб.

– Илья, Илюша, ты меня слышишь?

Парень застонал и открыл глаза.

– Лизка, я так рад тебя видеть, – и он постарался улыбнуться. Потом наморщил лоб. – Почему ты здесь? Я ведь им ничего не сказал.

– Давай-ка я лучше тебя развяжу, – и Лиза стала распутывать его руки.

Светловолосый, бережно запаковав пузырек с лекарством, вышел из кабинета и направился к машине. Дома он, сняв куртку, сразу же прошел в комнату к дочери.

Жена уже была там. «Хотя, – грустно подумал он, – она там уже последние несколько лет. С тех пор как его дочери поставили этот страшный диагноз». Живой спортивный ребенок, которым они гордились, их умница, отличница на глазах стала превращаться в маленького ребенка. В перспективе, по словам врачей, она должна была стать овощем. Используя свои служебные связи, он обошел всех светил традиционной медицины. Профессоры хмурились или улыбались, разводили руками или ободряюще хлопали по плечу, но все говорили: к сожалению, сейчас нет лекарств, позволяющих полностью вылечить эту болезнь. Хотя ремиссия в принципе возможна. Они с женой были согласны и на ремиссию. Но лекарства требовали денег. Постоянных больших денег. Сначала продали дачу, доставшуюся в наследство от отца. Потом поменяли свою шикарную четырехкомнатную квартиру в центре на малогабаритную двушку. А врачи все продолжали тянуть из них деньги. Он уже понимал, что для них его дочь – только источник заработка. Но когда смотрел в умоляющие глаза жены, когда она рассказывала про очередное чудо-лекарство, которое вроде бы помогает, рука сама тянулась к бумажнику.