– Вот и дошли, – Митрофаныч остановился у домика с крышей, сплошь заросшей подсолнухами. Он бережно уложил лосенка и широким жестом пригласил Егора за собой в избу.

Вход был низким. И лешему, и Егору пришлось согнуться чуть ли не пополам, чтобы протиснуться внутрь. Но сама горница была просторной. По крайней мере там помещалась большая русская печь, деревянный стол, на котором аппетитной горкой лежали на тарелке блины, несколько лавок. На окошках красовались белые занавесочки с вышитыми на них красными птицами. У печи стояла хозяйка дома с дочерью.

– Добрый день, – поздоровался он.

– Ой, добрый, – разулыбалась хозяйка, полноватая женщина с открытым лицом. – Какой же добрый, когда такие гости к нам пришли.

Егор смотрел на хозяйку и понимал, что, встреть он ее на улице в городе, ни за что бы не догадался, кто она такая.

– А мы тут с доченькой всего наготовили, – продолжала говорить хозяйка, – доченька-то у меня такая умница, такая красавица, такая хозяюшка. Да вы присаживайтесь, чего в дверях-то стоите.

Егор сел вместе с Митрофанычем на лавку и вспомнил совет лешачихи.

– Мне бы просто чайку да хлебушка обычного, – произнес он.

Хозяин с хозяйкой переглянулись.

– Конечно, – сказала хозяйка. Она налила ему в керамическую кружку ароматный дымящийся напиток и положила на тарелку краюху хлеба. В то же время как бы невзначай придвинув к нему другую тарелку с блинами и пару плошек с вареньем и медом. – Кушайте на здоровье. Чаек пейте, его моя доченька сама заваривала. А вы к нам надолго?

– Не очень, – улыбнулся Егор, отхлебывая горячий напиток. Чай был действительно ароматным и до боли напомнил ему маму. Именно она любила такие чаи. Не может быть, что он ее больше не увидит. Неужели все, что произошло за последние несколько недель, правда? Неужели все это случилось с ним? Егор задумался и очнулся от того, что Митрофаныч легонько ткнул его в бок.

– Ты правда, что ль, блины не будешь? – шепнул он ему на ухо.

– Не могу я у вас остаться, – так же шепотом произнес Егор.

Митрофаныч понимающе кивнул. Егор не успел и моргнуть, как блины разом исчезли с его тарелки. А леший только подмигнул, прихлебывая чай из своей кружки.

– Понравилось? – повернулась к ним хозяйка, подкладывая Егору очередную порцию блинов.

– Спасибо, – улыбнулся в ответ Егор.

После еды, оставив женщин хлопотать по хозяйству, Егор и Митрофаныч вышли на улицу. Стоял теплый, практически летний вечер. Егор присел рядом с избой, наблюдая за Никитой, который изо всех сил пытался накормить недоношенного лосенка.

– Пустое дело, – присел с ним рядом леший.

Егор увидел, как лосенок, жалобно замычав в очередной раз, отвернулся от рожка с молоком. Он явно не понимал, чего от него хотят. Из больших темных глаз зверя вытекли две слезинки. Егор не выдержал. Подошел к лосенку и, присев рядом с ним, ласково погладил его между ушами.

– Ну чего ты боишься, дурачок. Тебя же покормить хотят, – он наклонился к самым ушам лосенка, продолжая шептать ему ласковые, успокаивающие слова. Зверь внимательно посмотрел на него, потом доверчиво потянулся и положил голову Егору на колени.

– Дай мне, – Егор протянул руку за рожком.

Никитка отдал ему рожок, и лосенок, наконец, удовлетворенно зачмокал языком. Впрочем, пил он недолго. Малыш быстро утомился и задремал у Егора на коленях.

– Все равно не жилец, – покачал головой леший, задумчиво теребя бороду. – Так что решил-то для себя, Егор? – обратился он к парню, продолжающему задумчиво гладить лосенка между ушами.

Егор пожал плечами.

– А что мне делать? Вырос в городе, ничего ни про себя, ни про свою бабушку не знал. Рос как человек. А теперь, – он запнулся не зная, как объяснить свое состояние.

– Тяжело тебе пришлось, что и говорить, – сочувственно произнес леший. – Но выбор-то все равно за тобой. Можешь у нас погостить. Можешь у бабки своей остаться. Можешь в город вернуться. Только кто тебя там ждет?

– А может, и ждут! – неожиданно вспылил Егор. Перед ним вдруг встало лицо Алены. «Как она могла? Почему?» – подумал Егор и встретился с сочувственным взглядом лешего.

– Зазноба там у тебя, – утверждающе произнес леший.

И Егор, сам не ожидавший от себя такой откровенности, все рассказал мужику. И про маму, и про школьных друзей, и про роман с Аленой, завершившийся поездкой к бабушке. И про то, что он почувствовал, когда умерла его мать. Леший слушал, не перебивая. Иногда качал головой. Иногда неопределенно пожимал плечами. Егор наконец замолчал. У него словно гора с плеч свалилась. Он почувствовал громадное облегчение от того, что высказал все, что копилось в нем уже много дней.

– Ты вот что, сейчас спать ложись, – произнес Митрофаныч. – А на рассвете я тебя к старухе свожу. Вижу я, что ты выбор сделать не в силах. А она обязательно что-нибудь посоветует. Уж поверь. Она всех нас насквозь видит.

Егор согласно кивнул головой. На него навалилась усталость. Он был согласен на все. Спать – так спать. К старухе – так к старухе. Парень пошел за лешим в избу. С его помощью взобрался на еще теплую печь и заснул сном младенца, даже не заметив, что хозяйка заботливо укрыла его цветастым лоскутным одеялом.

Утром Егор проснулся от ощущения, что кто-то на него пристально смотрит. Он открыл глаза. Было темно. Где-то у притолоки едва теплилась лучина. Егор протер глаза и увидел на подушке рядом со своим носом длинноусого ногастого жучка. Тот поблескивал глазками-бусинками, поворачивая голову то в одну, то в другую сторону.

Егор автоматически вытянул руку вперед и хлопнул ею по подушке.

– Осторожно, – раздался возмущенный писк. – Так и убить можно!

– Простите, – произнес Егор. Остатки сна как рукой сняло. Сомнений не было. С ним разговаривал этот таракан.

– Вставать пора, – четко произнес жучок, вертя головой. – Вставать пора. Соня-засоня, – повторил он уже чуть более раздраженно.

– Это ты мне говоришь? – уточнил Егор.

– А кому еще? Я-то уже давно не сплю, – съязвил жучок и, быстро перебирая лапками, уполз куда-то за подушку.

Егор осторожно спустил ноги с печи, но он зря старался не шуметь. В доме никого не было. Парень надел кроссовки, накинул куртку и вышел в еще темный двор. До рассвета было еще далеко.

– А я уж думал, сверчок проспал, – хлопнул его по плечу Митрофаныч, как всегда возникший из ниоткуда.

– А где все? – спросил Егор.

– Так ведь сразу после полуночи на дальние делянки всей деревней ушли. Лето, вишь, наступает. Надо молодняк проверить. Где-то подсадить, где-то молодым деревцам дорогу расчистить, а где-то и лишнее выполоть. Да ты не переживай. Мы с тобой за день к старухе обернемся. А вечером со всей деревней и познакомишься. Ну что, пошли? – И леший пригласил его следовать за собой.