Она кивнула.

— Как ты думаешь? — продолжал старик. — Если я попрошуоплатить мои расходы и выплатить мне пять процентов с твоей суммы, это будетсправедливо?

Она улыбнулась сквозь слезы, снова кивая головой.

— Хорошо, — удовлетворенно сказал старик, — в этом мире вседолжно иметь цену. И все должно оплачиваться. Когда человек получает деньги засвой труд, это всегда вдохновляет.

— Можно я постираю свою майку, — смущаясь, спросила девушка,— и приму душ?

— Конечно, можно, — кивнул старик, — я дам тебе новуюпижаму. У меня есть пижама, которую мне подарили и которую я еще ни разу ненадевал. Ванная в той стороне.

Она благодарно улыбнулась и поспешила в ванную комнату. Онпосмотрел на ее часы, которые она оставила на столике, и слегка шаркая, прошелна кухню.

Ирада плескалась долго, с удовольствием. Старик повесилпижаму на ручку двери.

Она вышла из ванной, с удовольствием ощущая себя чистой.

Телевизор они смотреть не стали. Он принес постельное белье,собираясь застелить огромный кожаный диван в столовой. Она решительно забрала унего простыню.

— Конечно, — вспомнил старик, — ты же восточная женщина, увас не принято, чтобы мужчина этим занимался. Спокойной ночи, моя дорогая.

Эту ночь она спала беспокойно, ей снились катера, пикирующиесамолеты, детские лица и террористы, ворвавшиеся на дачу ее отца. Потом всеперемешалось и повсюду текла кровь. Она дважды просыпалась и с трудом засыпала,забываясь в тяжелых сновидениях. Утром она проснулась с тяжелой головой. Былотемно, и она удивленно взглянула на свои часы, лежавшие на столике рядом. Былоуже около восьми часов утра. Но почему так темно?

Она услышала шум на кухне и, поднявшись, прошла туда. Старикуже готовил яичницу. Кофейник стоял на столе.

— Садись, — улыбнулся Наум, — давай завтракать. У нассегодня трудный день.

— У вас темно, — сказала девушка, — я думала, еще ночь.

— Я же тебе говорил, что не люблю солнца, — напомнил старик,— поэтому у меня такие тяжелые шторы.

— Ясно, — ответила Ирада с набитым ртом. Через полчаса онсобрался уходить.

— Никому не открывай дверь, — строго предупредил он напрощание, — я скоро вернусь. Закройся и никому не открывай дверь.

Он надел шляпу и вышел из дома. Оставшись одна, девушкавернулась на кухню, помыла посуду, убрала постель в гостиной. Взяла свою ужевысохшую майку, прогладила ее. Переоделась. Приятно было ощущать свежестьвыстиранной майки.

Убегая с дачи, она не успела даже надеть бюстгальтер. Хотя вМоскве это никого не удивляло. Большинство девушек ходили в подобных майках,без лифчика и не видели в этом ничего страшного. Поэтому ее плотная майка невызывала удивления, когда вчера она бродила по городу. Пройдя в гостиную, онавключила телевизор. Когда закончились новости, Ирада подошла к окну, решивнемного раздвинуть занавески. И в этот момент в дверь позвонили. Она испуганнообернулась. Позвонили еще раз. Ирада нерешительно сделала несколько шагов понаправлению к двери.

— Дядя Наум, — услышала она голос Сыроежкина, — я принесденьги. Это я, Леша.

Она вспомнила про вчерашнего часовщика, который свел ее сэтим ювелиром. Он ведь был другом этого старика.

— Дядя Наум, — продолжал Сыроежкин, — откройте дверь, япринес деньги.

Он был его другом, снова подумала Ирада. И подошла к дверям,посмотрела в «глазок». За дверью действительно стоял Сыроежкин. Она открыладверь. Он торопливо и как-то воровато вошел в квартиру. Увидев девушку, кивнулей, как старой знакомой.

— А где хозяин? — спросил он, явно нервничая.

— Он ушел, — ответила девушка.

— Куда ушел? — удивился Сыроежкин.

— Ушел к своему знакомому. Обещал скоро прийти. — Этотчасовщик с бегающими глазками ей не нравился. Как она не разглядела вчера егохищного выражения лица?

— Ушел, да? — Сыроежкин закружил по гостиной. — Ушел, —повторил он.

Значит, он пошел искать другого клиента, решил Сыроежкин.Что ж, он был прав. Старик — циник и негодяй, решил заработать на этих часикахпобольше.

Решил его кинуть. Ну это у него не получится. Его всегоколотило.

— Когда он придет? — крикнул он. Ей был неприятен этот тип.Она пожала плечами. Он бешено посмотрел на нее.

— Не знаешь, — крикнул он, — не знаешь, да? Он началтрястись. И вдруг побежал к двери, щелкнул замком и закричал на весь подъезд:

— Витя, заходи.

Девушка удивленно смотрела на часовщика. Она еще ничего неподозревала, даже не успела испугаться. В квартиру вошел высокий мужчина слошадиной физиономией. В руках он держал небольшой чемоданчик.

— А где хозяин? — спросил он, взглянув на девушку.

— Его нет, — закричал Сыроежкин, — он пошел договариваться сдругими.

Решил нас кинуть. Я же тебе говорил, что он всех насобманет.

Лошадинообразная физиономия Вити не вызывала у Ирады ничего,кроме отвращения. Между тем он пристально рассматривал девушку.

— Вот эта, что ли, вчера к тебе приходила? — спросил он.Ирада почувствовала, что сделала ошибку, открыв дверь. Но было уже поздно.

— Она, — закричал Сыроежкин, — она обо всем с нимдоговорилась. Она, наверно, поэтому и к нему домой приехала. Ублажать старогодурака.

— Где часики? — спросил Витя, подвигаясь к девушке. — Кудаих дела, сука, говори.

Она испуганно отступала к стене, чувствуя, что ничего неможет выговорить.

Гость поставил чемоданчик на пол и, подняв свои большие,лопатообразные ладони, гнусно ухмыльнулся.

— Не хочешь говорить, да?

Ирада прижалась к стене, чувствуя, как у нее дрожат ноги.

— Часики где? — еще ближе придвинулся к ней Витя. Оначувствовала запах лука и пота. Но не могла сказать ни слова. Он был совсемблизко. Ирада вдруг поняла, что не сможет ни сопротивляться, ни убежать. Изастыла словно парализованная. Дом ювелира казался ей таким надежным убежищем.Неизвестный, дурно пахнущий человек ворвался в эту квартиру, словноматериализовавшееся чудовище из ее снов.

— Где часики? — настаивал он.

В этот момент Сыроежкин, прошедший в гостиную, закричал:

— Вот они. Лежат на столике, около дивана.

Лошадиная физиономия Вити на миг отвернулась. Сыроежкинпобедно поднял блеснувшие часики. Витя повернулся к нему всем телом. И в этотмомент Ирада, толкнув его, бросилась к еще открытой двери. Витя не успелсхватить ее. Он налетел на стул, упал, и, пока поднимался, девушка успелавыскочить из квартиры, захлопнув за собой дверь.