Я сделала глубокий вдох и, стараясь не обращать внимания на заинтригованные лица остальных, обратилась к Буллмеру:

– Лорд Буллмер…

– Просто Ричард, – перебил он.

Прикусив губу, я кивнула, пытаясь собраться с мыслями.

– Ричард, мне надо кое о чем вас спросить. Мы можем встретиться позже, у вас в каюте?

– Зачем ждать? – пожал плечами Буллмер. – Бизнес научил меня: сейчас – обычно самое подходящее время. Осторожность почти всегда оказывается трусостью, и кто-то другой успеет вас опередить.

– Ну…

Я замолчала, не зная, что сказать дальше. Мне очень не хотелось говорить с ним в присутствии остальных, но его слова насчет «опередить» заставляли поторопиться.

– Выпейте чего-нибудь, – предложил Буллмер.

Он нажал кнопку у края джакузи, и из тумана возникла девушка. Улла.

– Да, сэр? – вежливо обратилась она.

– Шампанского для мисс Блэклок.

– Сию минуту, сэр. – И она исчезла.

Я сделала глубокий вдох. Другого варианта не было. Только Буллмер вправе развернуть судно, и сейчас, возможно, мой единственный шанс его убедить. Я сжала кулаки, ногти впились в ладони.

«Хватит копаться», – шептал голосок в моей голове, и все же я заставила себя выдавить:

– Лорд Буллмер…

– Ричард.

– Ричард, не знаю, говорили ли вы с главой службы безопасности, Йоханном Нильссоном. Вы его сегодня видели?

– Нильссона? Нет. – Буллмер нахмурился. – Он отчитывается капитану, а не мне. А почему вы спрашиваете?

– Ну… – начала я, однако тут появилась Улла с бокалом шампанского и бутылкой в ведерке со льдом, и я запнулась. – Э-э, спасибо.

Я не знала, стоит ли мне пить, особенно после едких замечаний Нильссона и похмелья после вчерашнего вечера, да и шампанское никак не подходило к тому, что я собиралась сказать. Но я снова ощутила безысходность своего положения: представитель «Велосити», я должна была очаровывать всех этих людей и заводить полезные знакомства, а вместо этого я набрасываюсь с жуткими обвинениями на сотрудников и гостей «Авроры».

Я взяла бокал, осторожно сделала глоток, пытаясь собраться с мыслями. Шампанское оказалось кислым, я вздрогнула и едва не поморщилась.

– Я…

– Нильссон, – напомнил мне Буллмер. – Вы спрашивали, говорил ли я с ним.

– Точно. Так вот, вчера ночью мне пришлось позвонить ему. Я… слышала какой-то шум из соседней каюты. Из десятой, – добавила я и замолчала.

Ричард слушал меня, как и все остальные, а Ларс – с особым вниманием. Что ж, выбора у меня не оставалось, может, удастся повернуть ситуацию в свою пользу. Я окинула всех взглядом, стараясь распознать на чьем-то лице тревогу или чувство вины. Ларс скептически поджал влажные красные губы, а Хлоя широко распахнула свои зеленые глаза и смотрела на меня с откровенным любопытством. Только у Коула был обеспокоенный вид.

– Так, каюта Пальмгрена. – Буллмер нахмурился и пока не мог понять, к чему я веду. – Я думал, она пустует. Солберг ведь не приехал.

– Я вышла на террасу, – продолжила я, набирая обороты, и снова посмотрела на моих слушателей. – Там никого не было. Однако на стеклянной перегородке я заметила кровь.

– Бог ты мой. – Ларс теперь откровенно улыбался, не скрывая иронии. – Прямо как в романах.

Я не могла понять, намеренно он подрывает доверие остальных к моему рассказу или для Ларса это обычное поведение.

– И что же дальше? – В словах Ларса слышался сарказм. – Я весь как на иголках.

– Глава службы безопасности пустил меня в каюту. – Мой голос звучал увереннее и быстрее. – Но там было пусто. А кровь на стекле…

Что-то звякнуло, раздался всплеск, и я замолчала.

Мы все повернулись и посмотрели на Коула – тот держал что-то над краем джакузи. С его руки на светлую деревянную палубу капала кровь.

– Вроде все нормально, – не слишком уверенно сказал он. – Прости, Ричард, не знаю, как так вышло, я столкнул бокал и…

Его ладонь была полна окровавленных осколков.

Хлоя нервно сглотнула и зажмурилась.

– Фу! – Она побелела и позеленела одновременно. – Господи, Ларс…

Ричард отставил бокал, вылез из джакузи – от его практически полностью обнаженного тела на холоде шел пар – и схватил белый халат из стопки на скамье. Ничего не говоря, он бесстрастно посмотрел на руку Коула, с которой капала кровь, затем взглянул на Хлою, едва не потерявшую сознание. После чего, словно хирург в операционной, отдал несколько четких поручений:

– Коул, ради всего святого, выпусти из рук осколки. Сейчас я позову Уллу, она поможет привести тебя в порядок. Ларс, уведи Хлою – на ней лица нет, пусть приляжет. Если нужно, дай ей валиум. У Евы есть доступ к медикаментам. А вы, мисс Блэклок… – Ричард посмотрел на меня и замолчал, будто осторожно взвешивал каждое слово. Затянув пояс халата, он продолжил: – Вы, мисс Блэклок, пожалуйста, подождите меня в ресторане. Как только я со всем этим разберусь, я приду и вы расскажете мне, что вы на самом деле видели и слышали.

Через пару часов я уже понимала, как Ричард Буллмер добился всего в жизни.

Он не просто помог мне рассказать все от начала до конца – он уточнял каждое слово, требовал указать конкретное время, выспрашивал детали, о которых я и подумать не могла, например, какую форму имело пятно крови на перегородке, была ли кровь размазана по стеклу или скорее забрызгала его.

Он не дополнял историю своими домыслами, не задавал наводящих вопросов, не давил, если я сомневалась. Просто сидел и, потягивая обжигающий черный кофе, без конца сыпал вопросами, глядя на меня блестящими голубыми глазами. Во сколько? Как долго? Насколько громко? Как она выглядела? Намеренный налет акцента кокни исчез, говорил он как истинный выпускник Итона и совершенно по-деловому. Ричард был полностью сосредоточен на моем рассказе, слушал внимательно и беспристрастно.

По виду Ричарда никто бы не подумал, что он услышал от меня рассказ о психопате-убийце на борту небольшого судна, способный нанести непоправимый удар по его бизнесу. Я ожидала увидеть тревогу, как у Нильссона, или нежелание сдавать своих, как у стюардесс, однако лицо Буллмера, за которым я внимательно следила, не выражало никаких намеков на обвинения или порицание. Мы как будто разгадывали кроссворд, и я не могла не восхититься его стоицизмом. Общаться со скептически настроенным и обеспокоенным за свое место Нильссоном было неприятно, но он выражал хоть какие-то эмоции. В разговоре с Буллмером я не могла понять, что он ощущает. Он в ярости? В панике? Или всегда так хладнокровен и спокоен?

Ричард заставил меня снова пересказать разговор с девушкой, и я подумала, что, возможно, именно эта невозмутимость помогла ему достичь нынешних высот, стать человеком, который имеет сотни подчиненных и ворочает миллионами.