– Это что, для прохождения полосы препятствий?

– Ну да… Они же не знают, какой ранг ты всё-таки получишь, поэтому выдать снаряжение на задания пока не могут – у каждого ранга своя программа. После вводных тестов нам выдадут снаряжение в долгосрочное пользование и переправят в наши лагеря.

А мы подошли к двадцать шестой казарме. Снаружи она выглядела как то здание, где мы получали ленты: деревянная и одноэтажная, с большими окнами. Только тот дом был зелёным, а этот – красный. Внутри уже были девушки, человек десять, но мы с новой знакомой почему-то ни с кем не здоровались, проходя мимо. Дайна провела меня в самый конец длиной комнаты, вдоль стен которой стояли кровати, и кинула свои вещи на самую последнюю. Мне кивнула на соседнюю, и я поняла, что буду сегодня спать здесь.

Рядом с каждой кроватью стояла небольшая тумбочка, туда я и закинула снаряжение. Форму и ботинки аккуратно положила на красное покрывало, а свой рюкзак кинула на пол и затолкала под кровать. Заметив, что Дайна переодевается в выданную одежду, решила, что и мне пора. Немного смутившись от того, сколько здесь посторонних, повернулась лицом к стене и начала стягивать одежду.

Входная дверь в казарму с грохотом распахнулась, я обернулась и увидела высокую стройную и очень эффектную блондинку, уверенно шагнувшую внутрь помещения. Судя по лицам уже находящихся здесь девушек, её знали и не особо любили. И я сразу поняла – почему.

– Ну привет, неудачницы, – поздоровалась, видимо, главная местная «задница», – готовы глотать за мной пыль и в этом году? Я надеялась, что вы окажетесь умнее и останетесь сидеть по домам.

– Не дождёшься, Милена, – ответила ей одна из девушек, выбравших кровати возле входа, – закрой свой грязный рот и переодевайся молча.

Милена злобно улыбнулась и гордо прошествовала походкой от бедра в середину казармы, скинула все вещи на свободную кровать и так же гордо удалилась.

Мне было сложно представить, что вот эта особа на высоченной шпильке, в короткой облегающей юбке и кофте с декольте, которое оставляет мало места для воображения, может быть воином.

– А это что за экземпляр? – решила спросить у Дайны.

– А это Милена Джейкерсон. Она уже шесть лет получает высший ранг, дольше, чем все остальные, кроме того, уже три года она лучшая в личном зачёте среди девушек. Но больше всего она гордится не этим, она всем налево и направо рассказывает, что спала с Регнером. И это действительно достижение, он не встречается с курсантками. Она, кажется, единственная… Уж не знаю, что у них там было на самом деле…

И дальше я уже ничего не слышала. После слов «спала с Регнером» в ушах зашумело, перед глазами всё поплыло, и я бы, наверное, упала, если б не ухватилась за спинку кровати. Сделав пару глубоких вдохов, я попыталась взять себя в руки, вроде получилось. Снова начала слышать звуки, и какой-то из них звенел прямо у меня в ухе. Как оказалось, это была Дайна, подбежавшая ко мне, заметив неладное.

– Ника, – спросила она, поддерживая меня под руку, – ты в порядке?

Я лишь коротко кивнула, пытаясь привести себя в чувства.

– И это хочет получить высший ранг? Деточка, ехала бы ты домой и не позорилась! – услышала посторонний голос и всё же подняла глаза.

Говорила темнокожая девушка достаточно крупной комплекции, с коротко подстриженными волосами и ярко накрашенными губами. Похоже, ещё одна «задница».

– Заткнись, Наиша. Эта деточка надерёт тебе зад одной рукой. Она регнеровская, — вступилась за меня Дайна.

Наиша усмехнулась.

– Милена сожрёт тебя с дерьмом, – сказала девушка, осмотрела меня с головы до ноги и ушла обратно к своей кровати.

– Да-а-а, – протянула, провожая новую знакомую взглядом, – ты была права. Не самые приятные люди.

Через пятнадцать минут началось построение. Дайна привела меня на огромную поляну, размером с несколько спортивных площадок, на которой уже выстраивались курсанты. Прямо в воздухе висели надписи, обозначающие границы строя для того или иного ранга. Для высшего ранга места было выделено меньше всего. Мы с Дайной встали в строй одними из первых и принялись наблюдать за происходящим. Прямо напротив отведённого для нас места стояла высоченная сцена, на которой двое парней подключали какие-то провода к колонкам, они что-то там покрутили, и поляну огласила динамичная современная музыка.

– О, так повеселее будет, – сказала улыбающаяся Дайна и стала пританцовывать.

Я улыбнулась, глядя на неё, и снова посмотрела в сторону сцены. Из-за неё вышел Эдди, на котором уже была его серая форма. В ней брат выглядел очень мужественно… Каштановые волосы отлично гармонировали с кителем кёнена, а медовые глаза ещё сильнее выделялись на общем сером фоне. Широкие плечи Эддона отлично смотрелись в жёсткой военной форме, кажется, он вообще был самый крупный из всех преподавателей в лагере. Хотя, возможно, это на фоне невысокого роста… Эд только на полголовы выше меня.

Небольшой рост – отличительная черта ренхенцев, редкий мужчина был выше ста восьмидесяти сантиметров. А я для ренхенской девушки вообще аномально высокая со своими почти ста семидесятью… Ростом я пошла в отца. Он тоже был очень высок. А вот всё остальное унаследовала от мамы – цвет кожи и волос, форму лица, глаза, характер. Так Эдди говорит. А я не могу удостовериться, потому что у нас нет ни одной фотографии родителей. И если бы не наши абсолютно одинаковые глаза, никто никогда бы не сказал, что мы с Эддоном родственники, потому что Эд как раз копия папы. Я залюбовалась братом, а он заметил меня и двинулся в нашу сторону. Дайна продолжала танцевать, стоя к Эду спиной, поэтому, когда он заговорил, девушка дёрнулась от неожиданности.

– Рад, что вам весело, курсант Кайори, – сказал Эдди и улыбнулся стремительно бледнеющей Дайне. Она, то ли от смущения, то ли от испуга, даже рот приоткрыла и застыла статуей. А Эд подошёл ко мне, обнял за плечи и спросил: – Ну как ты?

Я привычно положила голову на его плечо. Когда Эдди меня обнимает, я всегда чувствую себя, как дома, где бы мы ни находились. Он всегда ассоциировался у меня с огромным плюшевым медведем – такой же большой, мягкий и домашний. В руках брата чувство полнейшей защищённости накрывает меня, как пуховое одеяло в холодную зимнюю ночь.

– Неплохо. Только пока плохо понимаю, что происходит… Знаешь, такое ощущение, что я сплю. Но когда вижу тебя – становится спокойнее, – Эд чмокнул меня в висок. – Йенс будет на открытии?

– Конечно. Сейчас он проверяет полосы препятствий, которые как раз установили для вводных тестов. Думаю, он захочет с тобой их обсудить, так что жди.

– Жду, а Дайна меня пока развлекает, – улыбнулась я впавшей, кажется, в ступор девушке. Она всё это время смотрела на нас, не моргая.

– Вижу, – ответил Эдди, улыбнулся и подмигнул Дайне, – кажется, ты нашла хорошую компанию.

Эд ещё раз поцеловал меня и пошёл в сторону сцены, куда уже стекались преподаватели в форме разных цветов. А я посмотрела на бледную Дайну и заметила подозрительный блеск в её глазах. Что это? Слёзы?