Тот нервно сглотнул.

— Мой господин, флотилия снабжения на траектории подхода.

И зачем сообщать мне об этом? — отрывисто произнес Железный Владыка. — Разве у меня нет легиона экспертов в подобных вопросах?

Харкор неприятно улыбнулся смертному. Наступила длинная пауза.

— У нас проблемы со связью и ауспиками дальнего действия, — быстро проговорил офицер, — но, похоже, там только один корабль.

Пертурабо наконец оторвался от гололита.

— Один корабль? — Тень примарха упала на дрожащего человека. Он сжал кулаки, и вестовой поежился.

— Да, мой господин.

— Ты знаешь, какой именно?

— Н-никак нет, мой господин.

— Так узнай! — зарычал Железный Владыка. — Сейчас же!

Офицер на подгибающихся ногах выскочил из Додекатеона.

— Что там еще… — пробормотал себе под нос Пертурабо и крикнул: — Братья!

Кузнецы войны повернулись к нему, бросив игры и споры.

— На этом столе моя новейшая стратегия. Изучите ее, проверьте, попробуйте опровергнуть. До моего возвращения подготовьте осуществимый план, как избежать повторения катастрофы. Трезубец, за мной.

Харкор, Форрикс и Голг, отойдя от стола, двинулись за повелителем.

Пертурабо хотел размять ноги, как обычно делал после сидения взаперти. В такие периоды он всегда активно трудился, почти не отходя от чертежной доски.

Вместо того чтобы сесть на один из ходивших по звездолету поездов для экипажа, воины преодолели несколько километров до командной палубы пешком. В пути Харкор хотел было что-то спросить, но примарх оборвал его грозным взглядом.

Офицеры на мостике вели себя как приговоренные. Из напряженных глоток звучали тихие приказы, на бледные лица падал тусклый, отраженный свет гелевых экранов. Люди украдкой посматривали на Железного Владыку, пока тот шагал по палубе, но задержать взгляд не решались. Пертурабо словно сочился яростью, его сгорбленное тело распирала жажда насилия, готового вырваться наружу в ответ на самую крошечную ошибку.

Примарх встал возле пустого капитанского трона. Устройство почистили и открыли в ожидании нового хозяина, но кому выпадет эта сомнительная честь, еще никто не знал.

— Доложить, — велел Пертурабо.

Вахтенный офицер кивнул. Как и прочие смертные на мостике, он ежился под взглядами повелителей-космодесантников. Взор примарха он выдерживал полсекунды, в дальнейшем же отчитывался участку пола у ног Железного Владыки.

— Это «Андрокл», мой господин. Корабль вышел на связь минуту назад.

— Где остальная флотилия снабжения?

Человек согнулся под тяжестью бурлящего гнева Пертурабо.

— Мой господин, я…

— Отвечай! — взревел примарх. Он опустил голову на уровень лица офицера, забрызгав того слюной. Железный Владыка напоминал чудовищного быка перед атакой. — Полагаю, ты установил контакт?

— Да, мой господин, — ответил дежурный.

Пертурабо оглядел съежившихся слуг.

— Тогда немедленно открыть мне гололит-канал с их командиром! Что с вами такое? Умом тронулись? Мне самому все делать?

Офицер вздрогнул и трижды сглотнул. Лишь тогда он сумел заговорить:

— Мой господин, капитан Тесугер прибудет сюда раньше «Андрокла», на скоростном челноке. Он желает лично сообщить вам новости.

— Судя по твоему виду, — произнес Железный Владыка, — тебе уже известно, что это за новости. Говори.

— Мой господин, я… я… — запнулся смертный.

Примарх схватил человека за плечи и вздернул над палубой.

— Говори!

По брюкам офицера расплылось темное пятно. Три капли жидкости упали на пол.

— Олимпия… — в ужасе прошептал вахтенный. — Она восстала против света Императора.

В иной ситуации выражение лица Пертурабо могло показаться смешным. Примарх побледнел, его глаза расширились и выглядели большими, как у ребенка, а челюсть отвисла от изумления. Никто прежде не видел Железного Владыку таким. Все, в чем он был уверен, исчезло в одночасье, как снесенный потоком воды песчаный фундамент, и высокомерие Пертурабо рассыпалось подобно замку, возведенному на этой основе.

— Мне… мне… жаль, мой господин, — добавил офицер.

Щеки примарха заалели, лоб пошел пятнами, рот искривился звериным оскалом. Зарычав, он сдавил дежурного в руках. Тот завопил от боли в ломаемых костях. Одной рукой держа несчастного за плечо, Железный Владыка вцепился ему в бедро, воздел беспомощного человека над головой, поднял ногу и с размаха опустил добычу на наколенник. Тело офицера переломилось, как веточка.

Отшвырнув мертвеца, Пертурабо дико огляделся по сторонам, словно надеясь отыскать где-нибудь в углу выход из тупика. Он присел, как получеловек, готовящийся к броску. Благородный облик исчез, и в глазах примарха заплясали искорки безумия.

Легионеры невольно стиснули болтеры. Голг осторожно отошел назад. Харкор оглянулся через плечо в поисках пути к бегству. Форрикс застыл, как парализованный. Мужчины и женщины на командной палубе замерли, позабыв о своих заданиях. Только сервиторы продолжали работу, бездумно бормоча отчеты или запросы распоряжений.

Напряжение стало невыносимым — хуже, чем перед надвигающейся бурей. Люди оказались в положении травоядных, запертых в клетке с беснующимся амбуллом. Они не верили, что выйдут с мостика живыми.

При виде их перепуганных лиц и реакции сыновей Пертурабо опомнился. Какое-то мгновение ему хотелось броситься на окружающих и перебить их всех; рациональная часть его разума, которую он взращивал долгие годы, замерла на грани распада, но затем возобладала вновь. Позор, принесенный такими вестями, нельзя было смыть кровью.

Гнев примарха угас — грозовая туча ушла в сторону, не пролившись дождем. Железный Владыка осунулся. Наткнувшись взглядом на искаженное ужасом лицо мертвого офицера, он потерял дар речи. Мерзкая сосущая боль начала пульсировать у него в груди, словно кто-то удалил сердца Пертурабо и заменил их ничем.

Неверие и стыд грозили убить его. Примарх крепко зажмурился.

— Сообщите мне, когда прибудет капитан Тесугер, — тихо произнес он. — Я приму его в командных покоях… наедине.

Опустив голову, он хотел уйти, но остановился и посмотрел на офицеров связи.

— Передайте, что ему нечего бояться.

000. М31

Олимпия

Сто двадцать пятая экспедиционная флотилия стремительно вырвалась из варпа глубоко внутри системы Олимпии. Появившись вдали от безопасной точки Мандевилля, она прорвала в самой ткани космоса дыру, которая никогда не затянется полностью. Тяжелый крейсер «Агамемнон», пострадавший в битвах с хрудами, в момент прибытия не выдержал мгновенной нагрузки от гравитационных полей системы и взорвался. Новая звезда, кратко вспыхнувшая в небе, возвестила олимпийцам о возвращении домой Железного Владыки.